– Это ты, Брук?

– Конечно, я. А кого ты ждал в полночь?

– Ты одна? – продолжал он расспрашивать, не замечая сарказма в ее голосе.

– Одна, а что?

– Войди и посиди со мной минуту.

– Хорошо, но только минуту. Я устала, а ты, как всегда, слишком много выпил.

– Не вздумай опекать меня. Я только хотел тебе сказать, что в полдень заходил Эшли, он надеялся повидать тебя. Грэм был более чем расстроен, когда я ему сообщил, что ты уехала с Джимом Грегори осматривать достопримечательности города и окрестностей. Он уже слышал о Грегори и о ваших встречах на теннисном корте.

Брук почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Она ждала появления Эшли, но не такого, и понимала, что рано или поздно ему станет известно о ее встречах с Джимом. Но лучше было бы, если бы она сама ему об этом рассказала.

– Что точно он сказал? – нерешительно спросила Брук брата.

Джонатан нахмурился, вспоминая.

– Прежде всего дал понять, что дьявольски ревнует тебя к Грегори, но когда я объяснил, что ваши встречи связаны с теннисом, ревность сменилась озабоченностью. Он минут двадцать расспрашивал меня о твоих тренировках. Понятия не имею, откуда он о них узнал. Должно быть, в теннисном клубе.

Брук сделала все, чтобы голос ее не выдал.

– Не думала, что ты будешь говорить с Эшли о Джиме или еще о чем-нибудь подобном.

– По его реакции я понял: у него есть что тебе сказать.

– Не сомневаюсь, – съязвила Брук. – Чтобы все прояснить, скажу, что сегодня мы не играли в теннис с Джимом Грегори. Он показывал мне город. Так что нечего устраивать из-за этого шум.

Брук не на шутку расстроилась. Во-первых, они не увиделись с Эшли. Какая-то часть ее существа хотела этого, хотя другая была вне себя от предположения, что он может вообразить себе, будто она все время разлуки просидела дома в ожидании встречи. Но тем не менее ее обрадовало то, что он помнил, думал, ревновал, беспокоился о ней…

Джонатан прервал ее размышления:

– Зачем, черт побери, надо было уезжать с Грегори, если ты знала, что сегодня возвращается Эшли? Что у вас двоих на уме?

Пьяные вопросы брата рассердили Брук. В таком состоянии он, как всегда, не способен был разумно мыслить.

– Не хочу обсуждать это сейчас, – оборвала она Джонатана. – Увидимся утром.

С этими словами Брук поднялась к себе в спальню и тихо закрыла дверь на ключ. В постели она дала волю слезам.

Хотя день был длинным, насыщенным впечатлениями и она очень устала, Брук не могла уснуть.

Девушка плакала до тех пор, пока не иссякли слезы. Ложась в постель, она на всякий случай приняла пару таблеток аспирина, а через час еще две. В конце концов, одурманенная, она уснула, а когда проснулась был уже двенадцатый час.

Заставив себя подняться с постели, Брук, спотыкаясь, прошла в ванную и, быстро ополоснув лицо водой, почистила зубы. Возможно, когда она выпьет кофе, то почувствует себя лучше.

Брук была уверена, что причина ее недомогания отнюдь не в физической перегрузке, но все же решила, что ей, пожалуй, пора показаться врачу в Гонолулу, которого ей рекомендовал ее доктор в Хьюстоне. Тем более что она обещала Энн сделать это. После аварии нужно было проходить регулярные обследования, чего Брук давно не делала. А сейчас это стало особенно важно, ведь она собиралась серьезно играть в теннис. От физического состояния зависело ее возвращение в большой спорт. Напряженные отношения с Эшли Грэмом и странное поведение брата отнюдь не способствовали бодрости и сохранению душевного равновесия.

Принимая душ, Брук гадала, позвонит ей Эшли сегодня и попытается ли он увидеть ее. Когда она вспомнила о том, как он разгневался, узнав, что у нее свидание с кем-то другим, сердце Брук учащенно забилось. Что это значит? Неужели она может всерьез интересовать такого мужчину, как мистер Грэм? От полного разброда мыслей кружилась голова.

Брук вспомнила его страстные поцелуи в автомобиле и то, как она отвечала на них. Ничего подобного с ней еще не случалось. Достаточно было одного его прикосновения, чтобы отозвалось все ее тело. Она думала о его звонке по телефону, и даже от воспоминаний сердце билось чаще. Брук понимала, что это игра с огнем, но хотела снова увидеть Эшли.

Спустившись вниз, она удивилась тишине в доме. Джонатан уехал в офис, а где же Энн? Наливая себе кофе, Брук заметила рядом с кофейником записку. Невестка ушла к врачу, а потом за ленчем собиралась встретиться с мужем.

Брук только села за стол в надежде выпить кофе и немного приободриться, как в дверь позвонили. Ставя чашку на стол, Брук удивилась тому, как задрожала ее рука. Неужели ей так хочется, чтобы это был Эшли? Но он ни в коем случае не должен об этом догадаться! Собравшись с духом, она неторопливо открыла дверь сердитому и хмурому Эшли Грэму.

Не дав Брук возможности пригласить его войти, гость молча решительным шагом направился в малую гостиную. Брук даже не успела спросить, что случилось. Вздохнув, она закрыла дверь и неуверенно последовала за ним. Она поняла, что встреча будет не из приятных. Этот угрюмый и мрачный человек не был похож на того Эшли, который не покидал ее мысли и днем и ночью последние две недели.

Эшли повернулся и мрачно наблюдал, как девушка вошла в комнату, и наконец спросил сдавленным голосом:

– Что происходит? Что вы пытаетесь сделать с собой, да и со мной тоже?

– Не понимаю, о чем вы, – резко ответила Брук. Пребывания с ним в одной комнате было для нее уже достаточно, чтобы потерять контроль над собой.

Он стоял в центре гостиной и смотрел на Брук своими голубыми глазами так пристально и испытующе, что ее бросило в дрожь.

Эшли был одет довольно небрежно – серые брюки и желтая трикотажная тенниска. Но это лишь подчеркивало линии его крепкого, мускулистого тела. Загорелое лицо с резкими чертами было надменным и красивым. Настоящий мужчина! Взгляд глаз под сурово сдвинутыми бровями словно пронзал ее насквозь.

– Эшли, – не выдержав, Брук начала оправдываться. – Я действительно не понимаю, что вы хотели сказать. Ваш вопрос лишен всякого смысла…

Но ей не удалось закончить фразу. Он мгновенно и бесшумно, с какой-то звериной грацией приблизился к ней, и Брук, не успев опомниться, оказалась в его объятиях.

– Возможно, это будет иметь какой-то смысл… – пробормотал он и поцеловал ее.

Поцелуй был долгим, страстным… Брук вовсе не обрадовало столь бурное проявление чувств – она была перепугана.

– Приезжаю домой и узнаю, что вы развлекаетесь с Джимом Грегори, – глухо произнес Эшли. – Что вы еще приготовили для меня? Вам надо своими острыми как клинок каблучками переступить через мое поверженное тело?

Вырвавшись из его объятий, Брук в отчаянии воскликнула: