Мэлллори ткнула большим пальцем в сторону Катчера:

— Этот тип сделал один звонок. По–видимому, не полностью утратил влияние в Ордене.

Словно по сигналу, лицо Катчера омрачилось.

— Это был не один звонок, а несколько, пока мне позволили поговорить с Баумгартнером. Так что мое влияние явно переоценено. Давайте, просто скажем, что они смягчили позицию о наличии коренного волшебника в Чикаго.

— Кто такой Баумгартнер? — полюбопытствовала я.

— Президент Сто пятьдесят пятого, — уточнил Катчер в ответ на мой непонимающий взгляд. — Моего бывшею объединения, Сто пятьдесят пятого подразделения Союза умелых чародеев и колдунов Америки.

Едва не подавившись цыпленком, я уточнила:

— Аббревиатура для вашего Ордена волшебников СУЧКА?

— Кстати, да, — прокомментировала Мэллори, искоса глянув на Катчера. — Неудивительно, что они предпочитают именовать его Орденом.

Я согласно кивнула.

— Они хороши в том, что касается привилегий, но не по части маркетинга, — сказал Катчер. — Суть в том, что ей не надо будет провести три месяца в Детройте.

— Не то чтобы это был плохой город… — заметила Мэллори.

— Неплохой город, — согласилась я, чисто для проформы, потому что сама там никогда не была. — В чем и заключается обучение? Уроки магии или что?

— Или что, — ответил Катчер. — Никаких уроков, только тренировки в рабочем режиме. Она начнет применять Ключи, большие и малые, чтобы понять свои обязанности и долг перед остальными членами Ордена. И если у них найдется пара свободных минут, — голос Катчера стал сухим, как черствый хлеб, — научат паре приемов, чтобы обуздать и перераспределить свою силу.

Я взглянула на Мэл, стараясь представить, как моя голубоглазая и голубоволосая подруга, променявшая меня на футболку и джинсы в обтяжку, пройдет это испытание.

— Уфф! — вот и все, что я смогла сказать.

— Она будет жить и дышать силой, научится контролировать ее. — Катчер умолк в задумчивости и смотрел в пространство, пока Мэллори не коснулась его кончиками пальцев. Он повернулся и взглянул на нее. — Волшебники учатся на практике, изливая силу. Никаких учебников и классных комнат. Ей создадут определенную ситуацию в Шомбурге, и она справится. Идти самой по себе, безо всякой страховки, — трудный путь.

Я подумала, что сейчас он добавит: «Так же, как мне пришлось в свое время». Его речь напоминала жалобы старого школьного учителя на то, как все изменилось со времён его детства и юности. Разумеется, научиться управлять энергией сквозь стройное тело Мэллори — задача посложнее, чем затащить парочку учебников по арифметике на холм.

— Черт! — выругалась я, одарив ее сочувственным взглядом. — По крайней мере, вампирам дают справочник.

С другой стороны, это все, что мы получаем. Хотя Люк считал важными тренировки, и я ценила его старания, они с Этаном десятилетиями набирались опыта, прежде чем заняли свои нынешние позиции в Доме. Чтобы стать Стражем, я получила две недели, волшебника с придурью и катану.

— Итак, я еду в Шомбург, — подытожила Мэл, — где у меня будет меньше практики, чем я получила бы во время тренировок в Детройте, занимающих весь день. Но надеюсь, этого будет достаточно, чтобы я научилась не превращать плохих парней в черт знает что, ненароком щелкнув пальцами.

Словно иллюстрируя сказанное, она щелкнула пальцами; между кончиками проскочила крошечная голубая искорка, и воздух внезапно наэлектризовался магией. Катчер сомкнул пальцы вокруг искорки, и когда он убрал руку, на ладони оказался сияющий голубой шарик. Он поднял руку, поджал губы и бросил шарик прочь. Шарик рассыпался на хрустальные осколки, наполнившие воздух сверкающим волшебством, перед тем как исчезнуть.

Затем Катчер повернулся к Мэллори со злобным выражением на лице, при виде которого я порадовалась, очень порадовалась, что живу в Доме Кадогана.

— Она — хороший передатчик.

О боже мой! Я не хочу слышать, что Мэллори — передатчик.

— Значит, ты уезжаешь в Шомбург, — повторила я, возвращая разговор в прежнее русло, и откусила еще кусочек курицы, пока аппетит не покинул меня окончательно. — И будешь проходить там практику. Как долго ты там пробудешь? Расскажи подробнее.

— Все будет происходить по ночам, — сказал Катчер. — Некоторое время вечера придется проводить в Шомбурге. Поскольку Мэл получила освобождение, мы не уверены, сколько времени займет ее практика. Особый случай, особые правила. Полагаю, она останется, пока не покажет, на что годится.

Мэллори и я обменялись сварливыми взглядами.

— Грустно, — заметила она, — но он серьезно.

Кое–что пришло мне в голову.

— Мэл, а как же твоя работа?

Её лицо приобрело несвойственный сероватый оттенок. Она встала с табуретки и взяла белый конверт с груды почты, сваленной на одной стороне стойки. Показала мне его, и я увидела адресата: «МакГетрисКомбс».

— Заявление об увольнении? — спросила я.

Она кивнула и вернула конверт на место.

Катчер положил ладонь ей на шею, погладил:

— Мы обсудили это.

— Я знаю, — произнесла Мэл, кивая. — Перемены! Что делать…

Когда она подняла на меня глаза, они были полны слёз. Несмотря на то что я ощущала дискомфорт, будучи свидетелем их любовных приключений, я была рада, что Катчер с ней и что рядом есть кто–то, имеющий подобный опыт и способный направлять ее или хотя бы поддержать при необходимости.

— Мне так жаль, Мэллори, — это все, что я могла сказать. Я знала, как она любит свою работу, как подходит для неё гордится, когда рекламное объявление или ролик, продуманные ею, выходят в газете или на ТВ.

Она шмыгнула носом, кивнула и утерла слезы, скатившиеся с ресниц, прежде чем хихикнуть:

— Эй, я получу свою членскую орденскую карточку, и подумай только, передо мной откроются все двери.

— Точно, детка, — сказал Катчер, наклоняясь и целуя её в висок. — Именно так!

— Не хочу портить вашу членскую вечеринку, — заметила я, — но эти двери откроются в какой–нибудь банковский сейф или в направлении большой зарплаты?

Катчер кивнул:

— Как только она закончит обучение, поскольку Орден наконец признал, что им нужен кто–то в Чикаго, она будет работать по вызову. — Середина этого предложения была произнесена с очевидной горечью. Типично по–катчеровски, иными словами.

— По вызову? — переспросила я, переводя взгляд на смущенно улыбающуюся Мэллори.

— Я буду заниматься разрешением споров, расследованиями и тому подобным. — Она пожала плечами. — Это работа. Конечно, не такие деньги, как в Кадогане, но я справлюсь. К вопросу о Кадогане — как ты там устроилась? Ничего живется на попечении Дарта Салливана?