Джессика все еще держалась ладонями за колени, и с ее губ стекала слюна. Глаза ее были закрыты. Таро порылся по карманам (он был в брюках Дзэния) и обнаружил носовой платок старика. Протянул ей, буркнув: «Держи!», и, когда она взяла платок, положил руки ей на плечи. Деликатно. Чтобы она поняла, что он здесь, рядом, но при этом не давит на нее. Он хотел ей сказать: «Видишь? Видишь, какой я человек? И ты думаешь, что этот мудила в фургоне может быть с тобой таким же нежным?» Нежным. Вот именно. Правильное слово. Он был нежным, как… как он сам не знал кто. Как Пресли. Как та песня Элвиса Пресли[18].

— Джессика, — произнес он мягко. — Джессика, нам надо идти.

Она посмотрела на него влажными глазами, прижимая ко рту носовой платок. Кивнула. Деликатно, нет, нежно, он повел ее к машине, придерживая одной рукой за плечо, а другой — за талию. Увидев лежащего на полу Дзэния, она вздрогнула, но не остановилась. Отлично, подумал Таро, так держать! Помог девушке подняться в фургон… а там уже был Крис, протягивающий Джессике руку и жестом показывающий ему: закрой дверь и садись спереди. Оставь их вдвоем сзади.

Твою мать!

Крис решил, что ему надо либо чем-нибудь занять Джессику, либо дать ей возможность свернуться в уголке и подремать. Та по-прежнему держала у рта платок, который ей дал Таро. Глаза у нее были пустыми, словно она была в шоке. Крис достал веревку, припрятанную в кровати рядом с постелью, и, сунув конец в свободную руку Джессики, сомкнул ее пальцы вокруг веревки. Потом щелкнул пальцами перед ее глазами. Она дважды моргнула и наконец посмотрела на него. Он приложил палец к губам. Потом показал на ноги Дзэния и жестом объяснил, что она должна связать ему ноги. Вроде бы подействовало. Она ничего не ответила, но нагнулась и стала обматывать длинную веревку вокруг коленей старика.

Крис чувствовал, что сначала фургон двигался вверх, а потом скорость увеличилась. Значит, Таро выехал на скоростное шоссе. Он снял шапочку медсестры с головы Дзэния. Потом нашел переговорное устройство и, осторожно повернув голову старика сначала направо, а потом налево, вставил в его уши маленькие наушники. Джессика принесла диски, и Крис, взглянув на них, с трудом прочитал при свете уличных фонарей названия: Робби Уильямс, «Стритс», Трэвис. Интересно, нравится ли старику вызывающая низкопоклонство британская поп-музыка? Потом решил все же не оскорблять чувства старого хрыча и нашел какую-то радиостанцию. Приложив ухо к голове Дзэния, подкрутил громкость до приемлемого уровня.

Что дальше: мешок на голову. Развивая больничную тему, они решили, что лучше все же не надевать на голову Дзэния пакет, мешок или сумку, а обмотать ее бинтами. Это позволяло оставить свободными нос и рот, и так было легче зафиксировать наушники, чтобы они не елозили. Крис и Джессика отрепетировали этот этап на Таро, пытаясь определить, откуда начинать бинтовать. Бинтовать оказалось труднее, чем казалось. Если Таро начинал сильно дергать головой, бинты ослабевали, и в конце концов повязка спадала. Они добавили упаковочную ленту, и это, кажется, подействовало. Таро едва не закричал, когда они наконец сняли с него повязку.

«Не вкусив горького, не узнаешь и вкус сладкого», — подумал Крис. Наматывая бинты на голову Дзэния, Крис обнаружил мягкую на ощупь шишку — подарочек от стенки лифта в любовном отеле. Вот этому парню досталось лишь горькое и ничего сладкого! С забинтованной головой он был похож на раненого из фильмов о войне.

Ублюдок чертов. Когда он проснется и бинты будут сняты, он окажется на миллион долларов беднее. Миллион долларов плюс бонус. Эй ты, соня, много теряешь! В буквальном смысле.

Джессика уже покончила с ногами и теперь связывала руки, изо всех сил стараясь не глядеть в лицо Дзэния. Крис даже улыбнулся: неужели она жалеет этого типа?

— Эй, — позвал он тихонько, присев на корточки рядом с ней, — разве ты не получишь то, что хотела? — А когда она не ответила, добавил: — Ведь этот тип не обманул тебя? Ты что, забыла?

— Я не… — прошептала она, но потом, видимо, передумала и покачала головой. — А мы не можем просто положить его на кровать?

— Секундочку.

Он привстал и выглянул за ветровое стекло на ярко освещенное шоссе, по обеим сторонам которого шли в гору добротные стены. Впереди сверкнули фары грузовика: группа байкеров перемещалась с одной полосы на другую. На байкерах не было шлемов, у них были фиолетовые волосы, и за их спинами развевались флаги с изображением драконов. Мимо пронесся указатель с надписью по-японски и по-английски «СЭНРИ-НЬЮТАУН, 2 км».

Таро оглянулся.

— Почти приехали, — сообщил он.

Таро провел фургон мимо дома, согнувшись над рулем и пытаясь определить, не горит ли где свет, нет ли где движения. Дважды объехав вокруг квартала, он погасил свет и резко сбавил скорость.

Крис рылся в своем дипломате: он искал лыжную маску. Джессика стояла, склонившись у боковой двери. Рукой она держалась за задвижку. Ей хотелось поскорее со всем этим покончить. Вид Дзэния, лежавшего на полу рядом с ней, заставлял ее содрогаться. Ей не удалось убедить Криса положить его в ящик под постелью Таро (Крис заявил, что старый пень слишком тяжел, а к тому же, они уже почти на месте). Как только они проехали мимо ворот дома Дзэния, ее опять начало мутить. Почему ей кажется, что они поднимают слишком много шума? Мотор «астро» гудел, как мотор грузовика. Живя в городе, она забыла, как тихо бывает в пригородах. Теперь она была уверена, что они перебудят всю округу.

Таро оглянулся на Криса:

— Иди. Чего ты ждешь?

— Сейчас. О боже! — Крис натянул лыжную маску на лицо и кивнул Джессике: — Давай!

Она открыла дверь, и он выпрыгнул наружу. На гравиевой дорожке перед воротами он слегка поскользнулся, и ему пришлось взмахнуть руками, чтобы удержать равновесие. Джессика затаила дыхание. Приоткрыв щель почтового ящика, Крис опустил туда видеокассету. Она хлопнулась на дно ящика с таким шумом, будто раздался ружейный выстрел. Со своего наблюдательного пункта внутри фургона Джессика внимательно посмотрела на ворота и дом за ними.

Внизу горел свет.

Джессика лихорадочно принялась махать Крису, чтобы он поторопился. Когда он влез в фургон, она крикнула Таро: «Жми!» и захлопнула дверь, не заботясь о соблюдении тишины. Теперь она мечтала только о том, чтобы выбраться из этой заварухи прежде, чем тот, кто зажег свет — кто бы то ни был, — решит выяснить, что происходит снаружи. Таро поддал газу и свернул на первом же повороте, рванув вниз по холму, прочь из этого района.

— Боже, что случилось? — Крис стянул с лица лыжную маску и теперь тяжело дышал, склонившись над кроватью. Тут Джессика пнула его и попала по голени. — Ой!

— На первом этаже зажгли свет. Понял, придурок?

— А я тут при чем?

Джессика оставила его вопрос без внимания:

— Таро, мы не можем ждать. Если она выйдет во двор и найдет проклятую видеозапись сейчас, все полетит ко всем чертям!