обширных областях, где эволюция выражается через его поведение, душа извлекает добро или зло, посеянное на пути, который она сама себе навязывает.

РАЗДЕЛ КОСТНОГО МОЗГА — Благодаря реализуемым экспериментам, сегодняшняя наука знает неотъемлемое соотношение, существующее между мозгом и всеми клеточными структурами телесного мира.

Значит, принимая в наших примечаниях церебральную систему за кабинет управления разумом, мы всегда будем признавать, что поведение физического тела неизменно обусловлено поведением духовного тела, как установка духовного тела подчинена нашей воле.

Итак, мы знаем, что после разделения мозга пациента мы сразу же наблюдаем полную нечувствительность, мышечную расслабленность, паралич и устранение соматических и висцеральных рефлексов всех частей, которые получают нервы от упомянутого повреждения.

Нечувствительность и паралич окончательны, поскольку они действуют из отдела восходящих пучков и пучка пирамидального, или отключением соответствующих зон духовного тела в органических тканях и в мозгу, как если бы отключили электрический тон в отдельном секторе широкого поля деятельности.

Подобное отключение, тем не менее, полностью не подтверждается, оно вызвало бы на более высоком, необратимом уровне вибрационный процесс души через развоплощение. Тонкие флюидные соединения остаются активными между клетками физических и духовных тел, это физио-психосоматическая помощь, которая может действовать в неотложных случаях. Поэтому, несмотря на нечувствительность, о которой мы говорим, сравнимую с «органическим молчанием», полученным от нейротомии, многие пациенты жалуются на боль в зонах, локализованных ниже зон разреза; феномен, прекрасно учитываемый при контакте клеток духовного тела с привходящими волокнами, которые вибрируют в симпатической цепи, проникая в костный мозг вверху повреждённой точки.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ РЕФЛЕКСОВ — Благодаря также инстинктивно организованному выправлению между душой и телом, рефлексы постепенно восстанавливаются.

В очень специфических условиях физио-психосоматического равновесия пациента поверхностные рефлексы почти всегда появляются в течение двадцати четырёх часов после перенесённой травмы, хоть кремастерические и анальные рефлексы никогда не утрачиваются. Травма, в которой за знаком Бабинского или растяжением большого пальца очень часто следуют специфические контрактуры колена, выдаёт боль пирамидального пучка, которая соответствует разрыву связи клеток духовного тела в нервном снаряжении физического тела, подобно короткому замыканию электроцепи в непрерывных проводниках, задействованных в необходимом обращении.

Итак, в большинстве случаев рефлексы у пациентов подобного рода вновь проявляются очень медленно, на протяжении недель, отрезка времени, необходимого для того, чтобы клетки духовного тела пришли к победе сопротивления лета физического и к навязыванию ему себя в возможных пределах.

ВАЖНОСТЬ ЭНЦЕФАЛИЗАЦИИ — При изучении депрессии мы также знаем, что она тем более долгая, чем сложней энцефализации животного.

У земноводных рефлексы не исчезают за несколько минут. У кота уменьшение жизненной активности выше; у собаки ещё выше; у шимпанзе восстановление требует нескольких дней, а для человеческого существа восстановление указанных рефлексов более долгое, как, например, рефлекс скрещённого расширения, восстановление которого требует примерно шесть недель после спинной травмы.

В изучении Шиффа и Шеррингтона мы можем оценить с наибольшей ясностью расширение этого факта между секторами духовного тела и тела физического, при полном рассечении спинного костного мозга на уровне поясничных сегментов. Во время этого эксперимента мы видим, как собака, чей спинной костный мозг разрезан, обнаруживает параплегию и последующие чувственные изменения под повреждённой зоной, а также спазматическое выпрямление передних конечностей, в виду отсутствия подавления, идущего от задних конечностей; подавления, которое обычно нейтрализовало бы импульсы лабиринтообразной системы мозжечка.

Это объясняется фактом, что духовное тело на физическом уровне руководит всей нервной деятельностью, вытекающей из сцепления различных функциональных совместных действий.

Мы можем это понять при исследовании рефлексов, сложность которых неизменно растёт в той мере, когда они уже нуждаются в помощи большего слоя соединительных нейронов, чтобы проявиться, как пианист, который требует большее количество шкал тонов и полутонов, чтобы подняться от простоты к пышности в распространении мелодии.

ЖИВОТНАЯ ДЕКОРТИКАЦИЯ — Таким образом, понимая, что соединение дух-тело с каждым разом всё более важно, по мере того, как расширяются ценности энцефализации, мы будем признавать, что кортикальное объединение настолько же выразительно, насколько важно развитие нервной системы.

Перед лицом подобной реальности удаление коры головного мозга у земноводных и рыб не мешает рефлексам и моторике. У птиц появляются очевидные изменения, поскольку им удаётся их фрагментарный полёт лишь при свете, тогда как в темноте остаются бессильными.

Собака, страдающая от ампутации коры головного мозга, как это уже показал Гольц в 19-м веке, может жить более одного года с внешне нормальной рефлекторной моторикой. Она совершает движения относительно правильно. Но она лежит в неподвижности, если нет возбуждения к действию, а если это возбуждение появляется, у собаки движения становятся слишком преувеличенными. Она не знает, как защищаться, пока её не атакуют на самом деле; она не решается искать, чего бы поесть, поскольку получает рацион, и хотя её висцеральные функции продолжаются без каких-либо крупных изменений, она не узнаёт людей, и без памяти у неё проявляется разделение её физио-психосоматических ресурсов; это феномен, который делает очевидной понятную и внешнюю регрессию в низшей эволюционной стадии.

Однако шимпанзе с более сложной энцефализацией долго не живут. После полного удаления коры головного мозга и когда они страдают от частичного разрушения того или иного кортикального элемента, они представляют, как это случается с человеческой сущностью, глубокие и обширные изменения.

Можно ещё упомянуть длительность неоспоримых ощущений у калек, которые не перестают чувствовать ту или иную физически отсутствующую часть тела, как если бы она была ещё частью их тела.

СИНХРОННОСТЬ ВОЗБУЖДЕНИЙ — Как следствие, мы легко понимаем, что кора головного мозга с её тонкими отделами и подразделениями, управляя регулирующими ядрами чувств, движений, рефлексов и всех нервных проявлений воплощённой личности, соответствует местоположению церебрального центра психосомы (или духовного тела) в теле физическом, связанный с местоположением коронарного центра, локализованного в промежуточном мозге. Они приспосабливаются друг к другу в совершенной синхронии возбуждений, которыми проявляется Дух в своей ментальной структуре, гармоничный, трудный или расстроенный, согласно тому, как он расценивает, сохраняет, вредит или расстраивает ресурсы, которые божественный закон предлагает для его собственного внешнего проявления на физическом и духовном планах.

Точно так же, как мы располагаем энергетическими связями сознания в коре головного мозга для осуществления задач осязания, слуха, зрения, обоняния, вкуса, памяти, слова, письма и различных автоматизмов, у нас есть подобные энергетические связи сознания в промежуточном мозге (таламус и гипоталамус), переходящем в средний мозг. Они служат нам в реализации служб той же природы с добавлением таких атрибутов для обогащения и сублимации чувственного поля, как рефлексия, внимание, анализ, обучение, медитация, различение, критическая память понимание, нравственные добродетели и все чувственные закрепления, присущие нам.

Когда мы пропускаем волну вопросов и деятельности через коронарный центр, связанный с