— Мне так нравилось!

— У тебя здорово получалось.

Она улыбнулась.

— Ты был капризным ребенком, но все же таким очаровательным!

— Весь в вас, ваше очаровательное высочество.

— Дорогой Трент, ты всегда был моим любимцем.

— Жаль, что отец ничего такого не чувствовал.

— Он тоже тебя любил.

Прежде чем ответить, Трент глотнул миски.

— Прости, если я что-то не то сказал.

— Он на самом деле тебя любил. Впрочем, не стану убеждать; думай что хочешь.

— Тем более что мое мнение не изменится.

— Пусть все будет, как есть.

Она ещё раз окинула взглядом комнату.

— Почему ты здесь?

— Это единственное место в замке, где я могу проводить столько времени, сколько хочу.

— Заклятие отца тут не действует?

— Защитные силы этой комнаты частично его нейтрализуют. Но все-таки и здесь я не могу оставаться до бесконечности и последнюю сотню лет был вынужден провести вдалеке от замка.

— Где?

— В основном на Земле.

— А сейчас где живешь?

— Этого места нет на карте.

— Должно быть, это мучительно! Я слышала, ты женат?

— Да. Она с Земли, простая смертная.

— Не сомневаюсь, она хорошая девушка.

— В наши дни женщины обижаются на такие слова.

— «Хорошая»?

— Нет, «девушка».

— Неужели? Сколько ей лет?

— Двадцать шесть.

— По-моему, ты сглупил.

— Ты считаешь, что она ещё ребенок?

— Нет, совсем нет — её возраст не имеет значения, если она уже достигла совершеннолетия. Но вот смешанный брак…

Трент криво усмехнулся.

— Ты имеешь в виду браки между обычными смертными и такими, как мы, — полубогами?

— При чем тут боги? Едва ли мы сравнимся с богами. Конечно, мы волшебники и многое умеем, но, боюсь, уж слишком корыстны и распущенны.

— Согласен. По сравнению со мной Шейла святая.

— Шейла? Красивое имя. Я в самом деле не сомневаюсь в том, что вы отличная пара, но надеюсь, ты простишь меня за вопрос: была ли свадьба так уж необходима? Я имею в виду, молодому человеку позволительно иметь несколько дам сердца.

— Мама, хватит, давай замнем.

— Где ты набрался этих ужасных жаргонных словечек? Это так грубо звучит.

— На Земле. Я долго жил там среди всяких сомнительных типов. Теперь трудно отвыкнуть.

— Мы дали тебе превосходное образование, — вздохнула она. — Ладно, не обращай внимания. Умершие не имеют права вмешиваться в дела живых и давать им советы.

— Спасибо.

— Но, — повела она плечами, — с другой стороны, если это так, почему ты искал нашего совета?

— Сказать по правде, только по одной причине. Я вызывал отца, чтобы убедить его снять заклятие. Карми умер. Ты же знаешь.

— Я понятия не имела… О господи…

— Правда? — Трент резко встал. — Ты вправду не знала? Но…

— Думаешь, после смерти все обретают дар всеведения?

— Нет, но… — Трент снова сел. — Ну, предположим, я не прав. — Он внимательно посмотрел на мать. — Кажется, ты не очень-то расстроена.

— Земля вращается, смерть неизбежна.

Трент хмыкнул.

— Глупо с моей стороны полагать, что ты можешь думать иначе.

— Я с нетерпением жду с ним встречи.

— Да, разумеется. Я уже объявил, что буду регентом до совершеннолетия его сына, но мне нужно снять заклятие.

— Ах, Трент, ты опять о своем. Хватит!

— Что хватит?

— Твое желание быть королем…

— Но почему, мама? Я имею на это полное право.

— Кавдор считал тебя бесхарактерным.

— Зато я храбр.

— Да, храбрость есть, но нет благоразумия, терпения и рассудительности.

— Ерунда.

— Боюсь, ты совсем не изменился.

— Изменился! Так считают даже посторонние.

— Хорошо, пусть так. Но ты уже немолод. Почему ты хочешь заполучить Опасный замок?

— Он мой по праву. Я старший сын и по справедливости должен был унаследовать трон.

— Ты и Кармин — братья-близнецы. Он родился первым.

Трент стукнул кулаком по столу.

— Неправда!

— Дорогой, не смей повышать голос.

— Извини, мама, но это преследует меня всю жизнь. Первым родился я, и могу это доказать.

— Как?

Трент поднялся, направился к столу, где были разложены бумаги, и схватил один из листов.

— У меня есть письменное подтверждение, написанное под присягой лечащим врачом, о том, что я первым покинул твое чрево.

— Успокойся, дорогой.

— Взгляни! Видишь?

— Да, дорогой, я уверена, что здесь все черно.

— Доктор Филиус. Помнишь его?

— Хорошо помню; я не так давно его встречала.

— Но он уже несколько лет, как у… Да, конечно. Ты ему доверяешь?

— Разумеется. Я уверена, у доктора Филиуса не было причин лгать.

— В таком случае, что скажешь?

— Он просто ошибся. Мать всегда знает точно. Первым был Карми.

— Как ты можешь знать?

— Ты сомневаешься в моих словах?

— Читай сама. Вот здесь. Доктор Филиус утверждает, что дал тебе снотворное.

— Да, он что-то давал, однако оно не подействовало. Он был слишком самонадеян, полагаясь на пилюли и микстуры.

— Пусть так. Но Филиус знал, какое действие оказывает лекарство, и взял на себя труд записать, кто родился первым. Это был я, он клянется в этом под присягой и заверяет своей подписью.