Глава 17

Время стремительно приближало их к разлуке. Роберт старался как можно больше поработать над домом Кристины. Она еще спала, когда Роберт вновь привез строительные материалы и стал ремонтировать обвалившую стену кухни. От шума молотка она проснулась и выбежала во двор. Увидев ее. Роберт остановился и с радужной улыбкой спросил:

– Я все-таки разбудил тебя?

– С таким шумом не поспишь, – она прислонилась к стене, разглядывая обнаженный крепкий мускулистый торс строителя.

– Кристина, время-то обеденное!

– Боже, Роберт. Прости, я все проспала. Ты, наверное, проголодался? – спохватилась девушка.

– Наверное, иди ко мне, – Роберт подманил ее своими голубыми глазами.

Она словно нехотя с застенчивой улыбкой медленно пошла к нему.

У Роберта молоток упал из руки. Он обнял ее и своим носом коснулся ее носика, затем губами осторожно коснулся ее края рта. Хотел дальше продолжить до поцелуя, но она его остановила:

– На нас смотрят, Роб.

Он повернулся и увидел, как издалека на них смотрят две старушки.

– Скоро молва про нас пойдет. Тут так, – она чуть отошла от него.

– Так везде, Кристина. Мне скоро надо будет ехать в аэропорт. Ты отвезешь меня туда?

– Нет, Роберт.

– Почему? – удивился он, продолжая наблюдать, как она медленно от него отходит.

– Я там расплачусь. Зареву. Впрочем, чего же ждать этого времени. Можно уже начинать…

Ее глаза увлажнились. Она отвернулась от него и убежала в дом. Роберт хотел побежать за ней, но в последнюю минуту передумал – она должна побыть одна. Женщина пока не расплачется – не успокоиться. Такова женская природа. И Роберт это знал, несмотря на свои молодые годы.

Они скоро снова заговорили – за столом обеденным. Роберту было тяжело на душе оставлять ее одной, какой бы она не была сильной и выносливой. Он считал ее уже своей половиной и тем самым нес ответственность за нее. Если мужчина истинный в своей природе, он страдает, когда не может себя полноценно реализовать.

– Чем ты займешься, когда меня проводишь? – спросил он осторожно Кристину.

Она отвела в сторону лицо к окну и ответила тихо:

– Поеду работу искать…

– Но будет уже поздно. Почти ночь…

– Роберт, сейчас сезон. Работают все заведения круглые сутки. И начальство тоже часто на своих местах.

– Тебя могут причинить вред эти парни?… Вчерашние…

– Я поищу работу в других городках здесь. В Солнечный берег в этом году я больше не сунусь. Ты не переживай за меня. Я хочу, чтобы ты покидал меня с легкой душой, не упрекая себя ни в чем. Хорошо?

– Я скоро вновь приеду. Примерно через месяц.

– Я буду ждать тебя, сколько потребуется, милый Роберт.

Они лежали на кровати в одежде и нежно целовались. Роберт неотрывно вглядывался в ее лицо, пытаясь сохранить в памяти ее образ во всех его деталях. Она гладила его волосы и всматривалась в его глаза, напоминающие бездонное свободное небо. Кристина видела в его глазах свое отражение. Она хотела, чтобы это отражение сохранилось в его храбрых и добрых глазах как можно дольше, лучше бесконечно.

Роберт гладил ее голени, иногда отрываясь от ее лица и вглядываясь на эти красивые ноги. Он всегда, когда завязывал отвязавшиеся шнурки на ботинках, любовался ее тонкими стройными голенями. Таких красивых ног он еще не видел в своей жизни. Он был готов созерцать Кристину бесконечно. И еще утопать носом в ее шелковых волосах…

– Нам пора, Роберт. Ты можешь опоздать на самолет.

Они стали собираться. Когда они вышли во двор, Роберт в продолжении минуты все всматривался в дом, словно что-то еще забыл доделать. Рядом стояла Кристина, прислонив свою голову на его плечо.

– Я скоро приеду и все тут починю! Поехали.

Ехать до аэропорта Бургаса всего-то двадцать минут. Они всю дорогу молчали. Точнее, он молчал. А она смотрела в окно и тихо плакала.

Роберт остановился перед шлагбаумом. Прошла минута. Он продолжал стоять, без намерения проехать дальше, на парковку порта. Сзади уже сигналили машины. Роберт вдруг зашевелился и быстро покинул машину. Он начал отступать задним ходом, крича:

– Не хочу прощаться с тобой. Уезжай, слышишь, уезжай, Кристина!

Вместо этого она вышла из машины и побежала к нему. Догнав его, она бросилась ему в объятия и заплакала.

– Успокойся, Кристина. Успокойся, родная. Я скоро приеду. Ты пиши мне, хорошо? Пиши мне…

Она отпустила наконец его. Кристина не могла проронить ни слова, она только кивала ему головой. Потом сама отвернулась от него и побежала к своей машине. Роберт продолжал идти задним ходом, продолжая провожать взглядом любимого человека. Машина девушки под сопровождение возмущенных сигналов повернулась и уехала. Роберт вытер одинокую слезу на щеке и побежал к зданию порта.

Самолет оторвался от земли. Набрав высоту, он наклонился, совершая крутой поворот. Роберт смотрел через окно. А там появились цветные озера Бургаса, где варят соль. Рядом море с его красивыми полуостровами. А там, где-то по дороге, едет самый близкий ему человек, еще продолжая плакать. Ему захотелось надеть парашют и прыгнуть туда, к ней. Провести с ней скромный ужин в ее маленькой комнате. Принять потом душ в полуразваленном помещении. Лечь с ней в постель, прижав ее маленькую голову к груди. Гладить ее ноги. А утром, проснувшись, увидеть рядом с собой родные глаза. «Наверное, это и есть счастье. Счастье, от которого я теперь стремительно улетаю…» – Роберт отвернулся от окна и положил голову на спинку кресла. Он зарыл свои глаза, из которых начали сочиться слезы.

Глава 18

Роберт уверенными шагами и с широкой улыбкой шагал по коридору административного здания своего завода. Со всеми, кого встречал он на своем пути, здоровался за руку. Вскоре он остановился перед дверью своего шефа и, чуть выждав паузу, постучался и зашел в кабинет.

– Ух ты, Роберт, ты уже вернулся с отпуска!

– Здравствуй, Лютер. Сегодня мой первый день после отпуска.

– Как провел время в отпуске? Где был? Ты присядь. Расскажи.

– Время я провел потрясающе и незабываемо!

– Хм, интересно, – Лютер сделал удивленное лицо.

Роберт присел и начал свой рассказ о своем отпуске. Кажется, он ничего не упустил. Рассказал даже о драке возле дискотеки. Этого он не смог бы скрыть – губа его только начала заживать. Скрыл он только про свой роман с болгаркой – это он счел сугубо интимной информацией. О таких вещах здесь не принято разглашать и обсуждать. Все, что у тебя на душе – там и должно оставаться.

После того как они завершили обсуждать интересные детали