– Поцеловались и целовались – это разные вещи, – разубедила ее Наташка. – Ты же сама всегда орала, что мужчина с серьезными намерениями не будет торопиться, и все мои кобели это подтверждали на деле. Кто мне трындел, что мужик торопится, если у него есть корыстный план? Что истинный мужчина деликатен, обстоятелен и тактичен? Не ты? Вот так тебе и надо! У меня теперь деликатный, который меня своей деликатностью запарил, у меня скоро гормональный токсикоз случится, а у тебя корыстный жлоб, который один раз покормил качественными продуктами, а теперь жаждет сатисфакции. Так что я не удивлюсь, если полное удовлетворение он потребует от тебя прямо завтра на рабочем месте!

– Ты хочешь меня обидеть, – догадалась Татьяна.

– Я хочу спать. Но в первую очередь я хочу вправить тебе мозги. Конечно, ничего страшного в том, что случилось, нет…

– А я и не говорила, что это страшно, – заикнулась было Таня. Но Наталья ее перебила:

– Но и ничего хорошего тоже. Разумеется, такого мужика надо держать руками, ногами и даже для страховки прикусить зубами за шкирку, но не будь дешевым чупа-чупсом. Мужчина ценит только то, за что платит.

– Ну, тогда самые ценные бабы – проститутки.

– Аникеева, не надо тут демагогией заниматься. – Наталья снова зевнула и клацнула зубами. – Проститутки стоят намного дешевле порядочной умной женщины. Потому что она сначала заманивает и предоставляет в аренду свою порядочность, а потом постепенно повышает арендную плату. Ясно?

– Иди спать. Вечно ты все опошлишь, – рассмеялась Татьяна.

– Спать? Да у меня теперь сна ни в одном глазу! Лучшая подруга пошла по наклонной, а я спать буду? Вон, даже ребенок раскусил в тебе начинающую алкоголичку! – заржала Ведеркина. – Пообещай мне, что будешь держаться, как Брестская крепость.

– То есть помереть, но не сдаться?

– Нет, – испугалась Наталья. – Ты что? Сначала держаться, а потом обязательно сдаться. В чем тогда смысл осады? Мужику нужно периодически бросать кость, чтобы не одичал и не сбежал.

– Натка, а твой Егор тоже такой же романтик, как ты?

– Нет, – простодушно сообщила Наташка. – В душе он торгаш, так что романтик из нас двоих только я.

– Держись тогда, а то любовь без романтики, как щи без капусты. Все надежда на тебя, – хихикнула Таня.

– И ты держись. Хотя бы до обеда, – мстительно напутствовала ее Ведеркина и положила трубку.

Света никак не могла заснуть. О том, что ее взяли на работу, были оповещены уже абсолютно все, хотя тетя Вера неодобрительно шептала, что своей трепотней Светлана сглазит удачу.

Новгородская поломалась, но пиджак согласилась одолжить до выходных, когда Света съездит на рынок и купит себе костюм.

– Ирка, по-моему, ты не рада, – с сомнением предположила Света и расстроилась. Ей хотелось, чтобы все заходились от счастья и наперебой повторяли, какая она молодец.

– Рада, – кисло пробормотала Ирина. – Я, наверное, тоже буду работу искать.

– Завидуешь?

– Есть немного, – честно вздохнула Новгородская. – Нет, я по-хорошему завидую, так-то я, конечно, рада.

– Я там освоюсь и тебя пристрою, – легко пообещала Светочка. Счастливому человеку легко делиться и быть щедрым.

Радостное событие обычно будит в душе не только праздничную суету, но и массу всяческих сомнений, на которые как снежный ком начинают накручиваться проблемы, вопросы и новые сомнения. Все это взвивается и клубится в сознании, словно рой земляных пчел, на улей которых наступил медведь.

Света лежала, глядя в потолок, и размышляла. Мыслительный процесс был настолько бурным, и обдумать следовало одновременно столько всего, что ей даже чудилось скрипение и сухое шуршание извилин. Свалившееся счастье распирало изнутри, и Светочка боялась неожиданно лопнуть от избытка эмоций, не доживя до первого рабочего дня. Счастье никогда не ходит в одиночку, уравновешивая позитив какой-нибудь дрянью. Тетя Вера всегда говорила:

– Поперла радость – жди беды.

Беды не хотелось, и воспоминания о глупой тети-Верочкиной сентенции портили настроение. К тому же не очень ясно, в чем утром идти на новую работу. На первую работу! Продолжать дурацкий, придуманный Иркой маскарад или надеть что-нибудь нормальное? А вдруг как раз «нормальное» там посчитают ненормальным и Свету выгонят? Вот будет ужас-то. Не успела всем похвастаться, как уже выперли. Разговоров будет… Нет, конечно, все посочувствуют, но потом обязательно будут шушукаться. Лучше сначала зарекомендовать себя, а потом уже преображаться.

– Глупость какая, – сообщила Светлана потолку. – Золушка каменных джунглей. Действие второе с переодеванием. Да они там все подумают, что я чокнутая. Или еще что похуже. И опять придется выкручиваться.

Теперь Иркина идея уже не казалась столь оригинальной и удачной, а благодарность быстро улетучилась, оставив место глухому раздражению: втравила, а теперь советы будет давать.

Идти на работу было очень страшно. Светочке мучительно хотелось появиться в новом коллективе с гордо поднятой головой. Но как поднимать голову, когда на тебе такие очки и подружкин пиджак?

Самое обидное, что коллективу, похоже, было глубоко плевать на внешний вид новенькой сотрудницы. Народ покрутился в приемной, познакомился и расползся по делам.

Света даже немного расстроилась. Ей почему-то хотелось, чтобы все восторгались, что она, такая молодая, и уже работает! Что она прошла собеседование, понравилась начальству, и вообще – чтобы говорили о ее перспективности, незаменимости, неотразимости… Тут Светлана снова вспомнила про очки и прическу, еще больше свалявшуюся со вчерашнего дня (Новгородская велела не смывать пенку, чтобы утром не тратить время на укладку). Волосы расчесывались с трудом, Света едва не содрала скальп, пытаясь привести их в порядок, зато сходство с канцелярской крысой стало максимальным.

– Гаже не придумаешь, – всплеснула руками тетя Вера, наблюдавшая за сборами. – Что вы детский сад устроили? У тебя вид какой-то убогий, больной и неопрятный.

Больше всего Светлану взволновало, что вид «неопрятный». Только это могло представлять опасность, но мыть голову тетя Вера не разрешила:

– С мокрой башкой никуда не пойдешь! – категорически заявила она, словно речь шла о дискотеке или молодежной гулянке.

Поэтому Света надеялась, что на прическу никто особо внимания не обратил. Если верить зеркалу, то на нее вообще никто не мог обратить внимание в том смысле, который ей был нужен. А очень хотелось, потому что Стас поблек на фоне нового ухажера Марковой, тем более что у Светы были не лишенные оснований подозрения в его верности.

Когда торжественная часть закончилась и Юрий Михайлович довольно неоднозначно намекнул, что ждет от коллектива трудовых свершений, никто из мужской части коллектива не задержался хотя бы на пять минут, чтобы пофлиртовать.