– Неужели и он в командировку отправился? – Лариска оторвалась от ведомости и вместе с Наташкой заинтересованно ждала ответа.

– Сейчас упадете. Он познакомился с девушкой!

– Иди ты! Не может быть!

– Представьте себе. Причем познакомился очень романтично. Он ее спас

– Она что, тонула?

Я покачала головой

– Ну, тогда, из огня вытащил? – Предположила Наташка. – Нет? От бандитов спас?

– Да нет же. На нее чуть не наехала машина, Юра во время подоспел и буквально вытолкнул ее из-под колес.

– И что? Дальше что?

– Дальше не знаю. Саша сказал, что он поехал ее проводить, и потом вроде они встречались. Наверное, он влюбился.

– Скажешь тоже! Подумаешь, проводил. Что ж сразу и влюбился?

– Не знаю, во всяком случае, я его спросила, приедет ли он на выходные, а он сказал, что занят и при этом покраснел.

– Ого! Чтобы Юра покраснел? – Наташка даже поднялась и стала ходить по комнате. – Точно влюбился. Ну, тогда мы должны посмотреть и одобрить. Он же, можно сказать, член нашей общей семьи. А вдруг она нам не понравится?

– Чего бы это ей нам не понравится? У Юры хороший вкус. – Заметила Лариска

– Почему ты так решила?

– Потому что мы все ему нравимся. Разве не так? Давай приглашай его в гости вместе с девушкой, а мы с Наташкой будто бы невзначай зайдем.

– Идет. Только в следующие выходные, потому что в эти мы идем к Филе на юбилей.

– О! Это твой бравый дядя? Который окончил десантное училище и много раз женился?

– Да, у него сейчас четвертая жена, самая красивая и последняя.

– Ну, не говори гоп.

Я задумалась, вспоминая тетю Мусю, Филину мать. Когда в последний раз он решил жениться, она в сердцах воскликнула: «И в кого ты такой уродился?» На что тот коротко ответил: «В родню». Он подразумевал Люсю и мамулю. Люся выходила замуж три раза, и столько же женился ее муж Леня. Мамуля, правда, вышла замуж только один раз, но после развода у нее было несколько романов. В любом случае, Филя их перещеголял.

Вдруг снизу донесся шум. Кто-то протопал по лестнице, дверь распахнулась, и перед нами оказался новый экспедитор и новая «бандитская морда». Как его зовут-то? Кажется Федя. Он тяжело дышал и был заметно возмущен. Я широко улыбнулась, впрочем, девчонки также последовали моему примеру.

– Здравствуйте, – я излучала само дружелюбие. – Что-то случилось?

– Случилось?! Да это черт знает что! Чего это он меня называет бандитской мордой!? И когда это я водку жрал гранеными стаканами?! Чтоб вы знали, я вообще не пью.

– Совсем, совсем? – Уточнила Лариска и с интересом уставилась на него.

– Ну не совсем, конечно. А так, в праздники. А он говорит, гранеными стаканами. И почему бандитская морда? Я не бандит, я экспедитор.

– Вы зря обижаетесь. Это Наум Григорьевич так шутит, – я ласково увещевала его. Но, похоже, на него это не подействовало. Он нахмурился и начал жаловаться

– Что это за шутки такие? Дурацкие, значит. Я человек простой, мне хоть кулак в жопу суй, а тут «бандитская морда». Нет, я так не согласен…

Чтобы скрыть смех, я сделала вид, что уронила ручку и полезла под стол. Там уже шарила Наташка, зажав рот рукой. Федя продолжал что-то бубнить, какой он простой человек, но, увидев под столом Ларискин кулак, мы, вытирая слезы, вылезли из-под стола и уселись на свои места. Заметив наши веселые физиономии, мужик насупился и замолчал. Мы с Наташкой не могли произнести ни звука, поэтому заговорила Лариска.

– Знаете, Федя, вы хоть человек простой, – при этом мы фыркнули, а Лариска прокашлялась и продолжала, – но шутки надо понимать. Наум Григорьевич очень добрый человек, он никогда никого не обижает. Зоя Тимофеевна прекрасный повар, а Платонида Ивановна замечательный диетолог, но у всех есть какие-то недостатки. Например, Зоя Тимофеевна ругается матом.

– Это я уже слышал, когда овощи привез. Обложила меня по полной программе. Сказала, что это только кроликам жрать, а другая все трындила про какие-то калории. О, слышите, старый хрыч идет!

Наум Григорьевич с удивлением смотрел на Федю, видимо не ожидал его здесь увидеть.

– Что ты здесь делаешь? А? Бандитская твоя морда! Только и знаешь, что водку жрать гранеными стаканами, а кто за тебя работать будет? А?

– Вот, видите. Видите? – Федя обиженно засопел.

– Наум Григорьевич, Федя решил, что вы и вправду думаете, что он бандит.

– Да?! Я же просто к слову … – Наум был в растерянности, до этого на него никто не обижался, наоборот, все экспедиторы его очень любили, а уходили только на повышение.

– Ничего себе, к слову. Я человек простой, мне хоть кулак в жопу суй, но такие оскорбления не потерплю.

Наум Григорьевич засмеялся, а потом махнул рукой

– Да пошел, ты!

– В каком смысле?

– В прямом! Жалко Зои рядом нет, она бы тебе адрес точный указала. Все. Пиши заявление об уходе.

– Ну почему? Если вы извинитесь…

– Я сказал, пиши заявление, – Наум налился краской, мы первый раз видели его по настоящему злым. – Все. Точка, точка, точка.

Он вышел, громко хлопнув дверью, так и не сообщив, зачем приходил, а вот Федя, кажется, не торопился уходить. Переглянувшись с Наташкой, мы быстренько смылись, оставив простого человека разбираться с Лариской.

* * *

Юра заехал к Любе на работу на следующий день. Он дождался, когда вышел покупатель, и сразу стал расспрашивать. Люба и не заметила, как все ему рассказала про Юльку. Как она жила вдвоем с матерью, как та недавно умерла, и Юлька осталась совсем одна, и как недавно в квартиру к ней залез парень в кожаной куртке и вязаной шапочке, и еще Люба сказала, что ей теперь везде чудится этот парень. Вот и недавно…

– Когда недавно? – Уточнил Юра.

– Так, – Люба задумалась, – да в тот день, когда на нее наехали. Точно. Но, может, это и не тот парень был, я ж его в лицо не видела, только со спины. А со спины так большинство парней ходят в куртках и таких шапочках.

– А ты хорошо смотрела тогда, когда квартиру вскрыли, ничего не пропало?

– Да что там брать-то?

– Ну, все-таки? Может, лежало что-нибудь не так?

– Да все так.

– Вспомни Любочка, это важно.

– Да, на столе лежал открытый альбом с фотографиями, и одной не было на месте. На ней были ее мать и маленькая Юлька. Я подумала, что она на работу взяла, Ире показать.

– А кто эта Ира?

– Она с ней работает вместе. Но после праздника они не общаются.

– Почему?