Дорога относительно рядом с Дальним Постом, где всегда можно обогреться. Но в тот день никто, кроме них, там не проехал.

И вот как все вышло — расшиблись.

Инну Бероеву вчера уже выписали из больницы, а Руслану еще лежать и лежать — минимум месяц. Медики уже заказали у Леши какие-то особо крутые там церебро-препараты израильского производства, говорят, с ними у капитана быстро все выровняется. Дай-то бог… Вчера мы собрались у Инны дома — утешить, послушать. От нас — мы с Гоблином, Гонта пришел, конечно, девчата со служб, с Посада хлопцы. Да что там говорить — все им посылочки собрали-передали.

Я слушал тихий рассказ Инны и живо, картинно представлял себе, как все это было, умею так: хорошая фантазия журналиста, разве вытравишь это из души стрельбами да погонями…

Красиво у них все начиналось тем субботним утром.

Сверкая серебристой дугой-бампером на декабрьском солнышке, снегоход-«утилитар» летел вдоль дальнеполянских предгорий, поднимая позади себя в морозный чистый воздух облако снежной пыли.

Инна сидела сзади, прижималась к спине Руслана. Сначала ей было неудобно, и тогда он переложил свой СВТ с оптикой в «кенгурятник», где у них лежал баул с припасами и запасная канистра с топливом. Ветер крепко обжигал ей лицо, но она категорически отказалась надевать ветрозащитную маску, ограничившись застегнутой по нос молнией «аляски» и горнолыжными очками. Зима южная, мягкая, не так уж и холодно. Разве что ветер, рожденный скоростью движения. Да и зачем ей маска: и муж спрячет за спиной. Ведь он ее всегда сберегал. От всего, будь-то идиот-начальник в офисе «староземной» транспортной фирмы или просроченный йогурт из ближайшего супермаркета. Они крепко друг друга любили, правильно, намертво, — и весь Замок это знал.

Перед очередным ущельем с темными боковыми распадками Бероев снижал скорость, и тогда она успевала увидеть тонкие петли пунктиров, следы куропаток и песцов, причудливыми узорами рассыпавшиеся по снежной целине. У последней по плану горки он остановил машину и достал карабин. Сев бочком на широкое сиденье снегохода, Инна смотрела, как муж, стоя в классической стрелковой стойке, высматривал «начальника» куропачьей стаи. Не выстрелил, коротко сообщив жене, как бы оправдываясь:

— Далеко. Без гарантии.

Она улыбнулась, зная, что он врет. Руслан просто не хотел убивать такого красавца, бесстрашно несущего ответственную вахту по охране своего семейства на розовой ветке лиственницы.

— Поехали уж, Зверобой, — из-за толщины зимнего снаряжения она смогла обнять его лишь вполовину, — у нас еды хватает. Давай просто покатаемся.

Они любили друг друга давно и честно. Так удачно получилось. Инна в молодости была красавицей. И после поздней свадьбы все еще была хороша, заставляя порой Руслана бояться оценок и сопоставлений с ее стороны. После рождения ребенка она уже не была такой красивой, чтобы бросить его когда бы то ни было, и она это понимала. Наоборот. Умей он больше узнавать женщин, теперь, вероятно, уже ее беспокоила бы мысль: «Муж может найти себе новую…» Но она слишком хорошо знала своего Руслана и не волновалась.

Вскоре узкая снегоходная «дорожка» закончилась, и они пошли по «пухляку» — свежему рыхлому настилу заснеженной равнины. Здесь снегоход пару раз застревал, недовольно гудя мощным двигателем, и тогда они вместе выталкивали его. Один раз, на подъеме, снегоход почти завалился набок, и они оба упали в снег. Хохотали, вытряхивая холодные колючки из рукавиц, открывали термос с горячим кофе. Возле невысокой старой разлапистой ели и огромной «обжитой» охотниками коряги под ней, обозначавшей, что они достигли места, называемого у снегоходчиков «Деньга», Руслан сделал пологий вираж, нарисовав на снегу большой круг, и остановился. Соскочил с водительского места и подошел к ней, еще не понимающей, что происходит.

— Ну что, с юбилеем нас, солнышко!

Инна открыла рот для вопроса, вспомнила сама и тут же почувствовала, как горячая краска заливает ее лицо. Как же она забыла! Не может такого быть! А забыла… Как забыла и о том, что ей достался единственный в мире мужчина, который всегда помнит все даты. Ровно шесть лет назад они вместе вышли из гостей, где познакомились по-настоящему, хотя приглядывались друг к другу уже давно. И уже через два часа дали начало трудной, но счастливой дороге для движения новой семье по планете Земля.

— Русик, а я… Прости… ведь я-то… — у нее от волнения, обиды и злости на саму себя перехватило дыхание.

— А ты не приготовила, — ласково подсказал он. — Потому что с твоей работой это немудрено, там что угодно забудешь после смены. Плюнь слюной, Инка! Завтра приедем в замок и что-нибудь вместе придумаем.

Он поцеловал ее и поторопил, поскорее желая похвастаться:

— Ну открывай же!

Сняв большую пуховую рукавицу с широкими манжетами, заходящими прямо на куртку, она взяла подарок чуть дрожащей рукой.

Капитан скинул перчатки и помог ей решить непростую в таких условиях задачу — развязать тугой от мороза узелок серебристой ленточки. Тоже не смог, достал короткий поясной нож с ручкой из оленьего рога и разрезал этот гордиев узел. И она уже сама сняла бумагу и запихала ее в кармашек куртки.

Квадратная картонная коробочка, обшитая темно-синим бархатом, тяжеленькая, уютная, лежала на ее руке. Поначалу Инна подумала, что внутри «женский ординар» — дорогие духи, — и ошиблась. В косопадающих лучах низкого, почти вечернего солнца сверкнуло неброское, с первого взгляда, колечко строгого белого золота. И три камешка «светофором», в ряд: красный, желтый, зеленый. Она узнала это кольцо. Всего один раз она задержалась у питерской витрины, но Руслан отметил и вспомнил. Потому что он лучший. С трудом сдерживая выступившие слезы, она поцеловала его в чуть колючую щеку, а потом и в губы, пахнувшие недавно съеденным горьким шоколадом и немного — последней сигаретой.

До Дальнего Поста оставалось совсем немного, когда это случилось.

Снегоход совершенно неожиданно выскочил на не замеченную вовремя поверхность твердого наста именно тогда, когда Бероев дал полный газ. И прямо под лыжей оказался большой плоский валун с ребристой гранью.

Такого удара не выдержала даже усиленная стойка готовой к экстремальной нагрузке машины, раздался треск лопающегося металла. Техника возмущенно рявкнула, приседая на скорости, но спасти своих хозяев уже не смогла.

Руслану просто не повезло. Его вынесло вперед, и он, тяжело ударившись головой о камни, перекатился два раза, прежде чем выглядывающие из наста прутья кустов затормозили его большое тело. Инна вылетела чуть позже, когда снегоход уже завернуло инерцией. Ее выбросило прямо в мягкий сугроб, тактично смягчивший падение.

Медленно приходя в себя, она выбралась из сугроба и, проваливаясь в снег по колено, поползла к мужу. Тот был без сознания. Из-под вязаной шапочки стекала тонкая струйка крови. В преддверии накатывающего ужаса она сняла ее и увидела в коротких волосах глубокую царапину, протянувшуюся от макушки к виску. Она метнулась к багажнику снегохода, где находилась бортовая аптечка. Бинт, йод, противошоковый комплект… Ошарашенная дикостью события, она и не заметила, что уже несколько минут действует на морозе голыми руками, перевязывая мужа. Потом с огромным трудом перетащила его ближе к снегоходу, уложив под ветер на резиновый коврик. И только тогда почувствовала, как стекают по шее мокрые горячие струйки растаявшего снега. Что теперь делать? Она отчаянно поглядела на север, потом на восток.