– Сколько денег должна я вам дать?

– Сейчас об этом не беспокойтесь.

– Почему вы должны доверять мне?

– Вам бы любой стал доверять. Куда более удивительно, что вы мне доверяете.

– Я немного разбираюсь в мужчинах, – ответил девушка. – Мой отец – хороший человек. И вы не похожи на этого Хэйса.

– Вы с ним говорили?

– Я присутствовала при его разговоре с миссис Синглентон. Все, что он хотел – это денег. И это было так... обнаженно. Мне пришлось пригрозить ему полицией, чтобы он ушел. До чего же жаль, ведь миссис Синглентон могла бы откровенно поговорить с вами, если бы он не испортил все дело.

– А что именно могла она мне рассказать?

– О всей жизни Чарли, – уклончиво ответила девушка. – Как выглядела эта негритянка?

Я подробно описал Люси Чампион.

Сильвия прервала меня прежде, чем я закончил:

– Это она самая.

Открыв дверцу, она принялась выбираться из машины. Все ее движения были мягкими и осторожными, словно каждое ее действие было опасной игрой. – Вы ее знали?

– Да. Я хочу вам кое-что показать.

Девушка ушла.

Я закурил. Не успел я выкурить половины сигареты, как Сильвия вернулась и снова устроилась рядом со мной.

– Вот это ее вещь.

Она протянула мне мягкий темный предмет. Я включил верхний свет и осмотрел его. Это был женский тюрбан, связанный из черной шерсти с золотой ниткой. Внутри был пришит ярлык «Дениза».

– Где вы его взяли?

– Она была здесь два дня назад.

– Хотела увидеться с миссис Синглентон?

– Теперь я думаю, что да. Она приехала на такси в середине дня. Я срезала в саду цветы и увидела ее, сидящей в машине. Казалось, она вышла, а такси вскоре уехало. Какое-то время она стояла на улице и смотрела на дом. А потом, я думаю, она потеряла над собой контроль.

– Это можно понять.

– Дом впечатляющий, правда? Я окликнула ее, хотела спросить, что она хочет, но когда она увидела, что я к ней направляюсь, она просто побежала. Я подумала, неужели я похожа на людоедку-великаншу. Я крикнула ей, чтобы она не боялась, но она только быстрее побежала. Ее шляпа упала, а она даже не остановилась ее поднять. Вот как эта вещь очутилась у меня.

– Вы не пытались ее догнать?

– Как я могла? У меня в руках был огромный букет. Шофер увидел, что она бежит за ним, и затормозил. Во всяком случае, я не имела права ее останавливать.

– Вы никогда не видели ее раньше?

– Нет. Я подумала, что она туристка. Она была очень мило одета, и шляпа эта очень хорошая. Но все же, то, что она не остановилась, заинтриговало меня.

– Вы обращались в полицию?

– Миссис Синглентон не захотела. Я подумала, не спросить ли в «Денизе», но против этого она тоже возражала.

– Вы знаете женщину, которая сделала эту шляпу?

– Знаю. У нее магазин недалеко от побережья, возле отеля.

– Здесь, в Эройо-Бич?

– Конечно. Если бы вы ее расспросили, то она может быть сказал бы вам что-нибудь новое о мисс Чампион.

– Вполне возможно. А почему вы сами не поговорили с Денизой? Неужели вы так боялись миссис Синглентон?

– Нет.

Девушка немного помолчала.

– Вероятно, я боялась того, что могла услышать. Теперь я уже не боюсь. Видите ли, Чарльз убежал с женщиной.

Она сообщила это с большой неохотой.

– Мне кажется, я боялась, что эта девушка негритянка могла быть... другой его женщиной.

– Похоже, что и мать его разделяет ваши опасения. К этому есть особые причины?

– Не знаю. Она очень многое о нем знает, даже больше, чем может признаться самой себе.

– Сильно сказано.

– Это правда. Эти дофрейдистские женщины знали все, но никогда ни о чем не говорили, даже в мыслях. Вся их жизнь проходила в переодеваниях к обедам во всяких притонах. Так говорил мой отец. Он преподает философию в Брауне.

– Кто была та женщина, с которой убежал Чарльз?

– Высокая блондинка, очень красивая. Это все, что я о ней знаю. В тот вечер, когда он исчез, их видели вместе в баре отеля. Служащий на стоянке видел, как они уехали в машине Чарльза.

– Это еще не означает, что он сбежал с ней. Больше похоже на похищение.

– Нет, они все лето жили вместе. У Чарльза есть домик в горах на Скай-Роут, и эту женщину видели там с ним почти каждый уикэнд.

– Как вы узнали это?

– Я беседовала с другом Чарльза, который живет в том же каньоне. Это Горас Уилдинг, художник – вы, может быть, слышали о нем. Он был очень скрытен, но все же сказал мне, что видел там Чарли с этой женщиной. Может быть, вам стоит с ним поговорить? Как мужчине с мужчиной?

Я включил свет и достал записную книжку.

– Адрес?

– Мистер Уилдинг, Скай-Роут, 2712. Телефона у него нет. Он сказал мне, что она красивая.

Я повернулся и увидел, что Сильвия плачет. Она сидела спокойно, сложив руки на коленях, и по ее щекам текли слезы.

– Я никогда не плакала! – с досадой бросила она, и уже без всякой досады проговорила:

– Как бы мне хотелось быть такой красивой, как она. Как бы я хотела, чтобы у меня были светлые волосы.

На мой взгляд, она была красивая и такая нежная, что, казалось, дотронься до нее – и палец пройдет насквозь. Ее фигура не заслоняла от меня огней Эройо-Бич. Между неоновыми огнями улицы с ажурными строчками огоньков магазинов высилось, подобно аэропорту, величественное здание отеля. За ним, словно маленький аэростат, поднималась луна, таща за собой световую дорожку по поверхности океана.

– Если вы хотите быть блондинкой, то почему бы вам не обесцветить волосы, как это делают другие девушки? – спросил я.

– Это бы мне ничего не дало. Он бы даже не заметил этого.

– Вы влюблены в Чарльза?

– Конечно.

Она ответила таким тоном, будто каждая девушка должна была любить Чарли. Я подождал, и она продолжала:

– Я полюбила его с первого взгляда. Вернувшись после войны из Гарварда, он провел с нами уикэнд в Провиденсе. Я в него влюбилась, но он в меня – нет. Я тогда была еще девочкой. Но он был мил со мной.

Ее голос понизился до доверительного шепота.

– Он читал со мной Эмили Диккинсон. Говорил мне, что хотел быть поэтом, а я думала: если бы я была Эмили Диккинсон! И учась в колледже, я часто мечтала, что Чарльз приедет за мной и женится на мне. Конечно, он этого не сделал.