Она могла бы поспорить с этим утверждением – ей было с чем сравнить – но не стала.

Борис жадно провел рукой по гладкой ткани, останавливаясь на выпуклостях женского тела. Камилла вздрогнула от… брезгливости? Как же она спала с ним раньше?!

Борис, видимо, совсем иначе оценил ее реакцию. Он отбросил покрывало, окинул ее масляным взглядом и пообещал:

– Сейчас, дорогая. Еще мгновение, и я буду готов.

Зато она не будет. Во всяком случае, для него.

Хотя Камилла Снигирева всю жизнь избегала штампов, в этот критический момент она не удержалась и выпалила классическую женскую отговорку:

– Я не могу. У меня болит голова.

Широкие брови Бориса, словно гусеницы, поползли вверх. Еще бы, он впервые слышал от нее подобное, но, кажется, истерическая нотка в женском голосе убедила его. Он снисходительно похлопал ладонью по бедру Камиллы.

– Ну что же, мы можем сделать это утром.

Дождавшись тихого храпа, девушка осторожно выскользнула из постели и отправилась спать в комнату Лизы.

Ей приснился Громов – его сильное тело и нежные руки. Они занимались любовью. Сон казался настолько реалистичным, что Камилла проснулась от собственного довольного возгласа. Пошарила рукой по кровати, но вокруг был лишь гладкий атлас.

Девушке захотелось отправиться к Громову тут же, но она не знала, в каком номере он живет. Лежа без сна, с открытыми глазами, она дождалась, когда начало светать, и заказала по телефону кофе. Камилла караулила у двери, дожидаясь официанта, чтобы тот ненароком не разбудил Бориса. Его обещание не давало ей покоя.

Пока обошлось.

Открывавшийся с балкона вид на море по идее должен вселять покой, но на душе Ками скребли кошки.

Лизочек, подружка, что же ты так долго?

Огромная чаша в виде огромной ракушки переливалась перламутром, ноздри дразнил аромат корицы, а тело млело от мужских прикосновений.

Рафаэль разбудил ее поцелуем и осторожным, почти безболезненным вторжением. Позже он отнес ее ванную и как драгоценную жемчужину усадил между ног спиной к широкой груди. Он тешил кожу мягкой губкой и пальцами, поглаживая, разминая, вводя в транс, приводя в восторг.

Лиза поняла, что запомнит эту ночь на всю жизнь, и решила написать о ней сказку. Потом, когда вернется. Несмотря на то, что все это произошло с ней впервые, она понимала: самое главное в сложившейся ситуации – вовремя уйти, чтобы не стать зависимой или обузой.

Здравомыслие возвращалось к ней вместе с прикосновениями мягкого полотенца, которым Рафаэль промокал влагу на ее теле. Наверное, она должна стесняться своей наготы? Во всяком случае, Лиза ждала этого ощущения – но оно не приходило. Неужели за одну-единственную ночь она совсем утратила стыд?

– Мне пора. Камилла, наверное, волнуется.

Он коснулся губами ее макушки.

– Давай позавтракаем вместе?

Как ей этого хотелось! Но что потом? Его жизнь – здесь. Ее дом, родные, интересы – за тысячи километров. Общее будущее – не для них. Однако несколько коротких ночей она может позволить себе побыть настоящей женщиной. Хотя и независимой.

– Извини, но нет. Зато мы можем вместе поужинать. Лучше в номере, вдвоем.

Глаза Рафаэля вспыхнули, как угли.

– Ты хочешь этого?

– Ну… да.

На миг ее охватили сомнения. Не слишком ли она навязчива? Вполне возможно, однако Рафаэль не дал ей развить мысль. Собственнический поцелуй опалил губы Лизы.

– В этом номере или у тебя?

– Здесь очень красиво, и, наверное, очень дорого. Лучше у меня.

– Я приду, даже если нетерпение убьет меня.

– Никак не пойму, почему ты выбрала Анталию?

Голос Бориса звучал слегка презрительно. И недовольно. Ками не отреагировала на вопрос, и на тон бывшего любовника – тоже.

Теперь, когда непосредственная опасность миновала – стараниями Лизы все они оказались на пляже, Камилла даже слегка позлорадствовала по поводу того, что Борису пришлось довольствоваться не тем комфортом, к которому он привык. Лиза тоже внесла свою лепту в его мрачное настроение – отказалась перебираться в другой номер, за что Ками ее расцеловала.

Вместо того, чтобы слушать капризные разглагольствования Бориса, она предпочла бы искупаться. Или выпить чего-нибудь прохладительного. К тому же Камилла не выспалась, и ее постоянно клонило в сон. Она, видимо, таки задремала, потому что вздрогнула, когда Борис решил продолжить допрос.

– Если ты не хотела в Ниццу, я мог бы организовать поездку в Хорватию. У моего друга там есть очень приличный коттедж.

– Нам с Лизой и здесь неплохо.

– Ты просто убедила себя в этом.

– Возможно. Но я так решила.

Она встретила здесь Громова. Уже одно это стоило того, чтобы сюда прилететь.

– Однако, как твой будущий муж…

– Борис, сколько раз я должна повторить, что не выйду за тебя?

– Уверен, что ты передумаешь. Тебе давно пора замуж. Извини, что напоминаю о неумолимо летящих годах, но ты же умная женщина и сама понимаешь – детородный возраст и все такое.

Дети. Маленькие, симпатичные, светловолосые…

– Мой возраст пока терпит.

– Не обманывай себя. Возле тебя вьется не так много мужчин, как прежде. Хотя… Неужели я что-то не пропустил? Есть другой претендент?

Если бы это зависело только от нее, Ками тотчас проорала бы: «Есть!», но…

Где носит этого Громова?

Камилла проигнорировала очередной вопрос Бориса.

– Подойдите к нам, будьте так любезны!

Она махнула рукой темноволосой загорелой девушке в белоснежной майке, шортах и кепке с козырьком. Та разносила в сумке-холодильнике прохладительные напитки и предлагала их отдыхающим.

– Что желаете? – хрипловатый голос брюнетки с заметным акцентом привлек внимание Бориса. Девушка тут же улыбнулась ему, продемонстрировав зубы, которым даже Камилла могла позавидовать.

Она не ревновала. Мало того, Ками мечтала предложить двум флиртующим прогуляться где-нибудь подальше от нее и от пляжа. Да и от Турции тоже. Но вместо этого она попросила у красавицы в кепке колу. Та, не переставая улыбаться, достала тут же запотевшую бутылку и открыла ее – слегка неловко, чем спровоцировала предложение Бориса помочь.

С удовольствием проглотив холодную жидкость, Камилла закрыла глаза и откинулась на спинку шезлонга. девушка в шортах ушла, Борис продолжал что-то бубнить ей на ухо, Лиза молча наслаждалась книгой, и в какой-то миг Ками поняла, что снова засыпает.

Решив, что делать это на жарком солнце – последнее дело, она заставила себя подняться.