малых племен и народностей после британской колонизации вовсе исчезли.

Есть другая модель покорения времени и пространства – колонизация-интеграция. Этот метод практиковали Испания и Португалия. Сегодня этот тип колонизации выбирает Евросоюз.

Колонизация-интеграция также подразумевает наличие ядра и периферии империи. Однако периферия не рассматривается исключительно как территория, откуда должны быть изгнаны местные жители. Такая колонизация объясняется другой имперской идеологией, которая базируется на своей имперской культуре. Так, британская, а вслед за ней североамериканская модель колонизации с культурной зачисткой базируются на протестантской этике.

Ярко видны различия между колонизацией с культурной зачисткой и колонизацией-интеграцией на примере Британии и Испании.

Испания, как и Португалия, двигались в принципиально другой имперской культуре, чем Великобритания. Испанская имперская культура базируется на ценностях и образах католического мира. Протестантское мышление и, соответственно, протестантская имперская культура возникли как оппозиция внутри католического мира. Английский король, тот самый, который убил больше людей, чем Иван Грозный, послал куда подальше Рим и возглавил кроме государства еще и церковь. Британская имперская культура – это островная культура: ядро империи небольшое и ограничено берегами острова, а весь остальной мир рассматривается как глобальная периферия. Островное мышление свойственно не только британцам. Например, уже выросло поколение москвичей с таким мышлением. Однако, в отличие от британцев, отдельные москвичи ограничены не морем, а социальными границами. Поскольку по работе и по личным делам никуда за пределы МКАД выезжать не надо, создается иллюзия, что весь мир крутится вокруг мегаполиса. Обеспеченные москвичи с островной психологией чаще бывают в Париже и Милане, чем в Рязанской области. Через десять лет такой жизни кажется, что до Твери дальше, чем до Лиссабона.

Именно островная психология, умноженная на протестантскую этику, дала такую жесткую форму колонизации с культурной зачисткой. Колонизатор с островной психологией и вооруженный имперской идеологией Британии рассматривает все земли за пределами родного острова как другие планеты. Местные жители – это инопланетяне, которые мало чем отличаются от животных.

Испанская модель колонизации-интеграции базировались на другой имперской культуре. Испанский народ и испанская культура долгие годы интегрировались с арабской культурой. Процессы проходили почти тысячу лет – с 700-х годов, когда Пиренейский полуостров захватили мавры, и до 17-го века, когда потомки арабов полностью интегрировались в испанский народ.

Но большая часть Испании много столетий была под властью мавров, а потом началась реконкиста – война за освобождение. Власть мавров была уничтожена полностью, правящие арабские элиты либо погибли, либо эмигрировали в Северную Африку. Но арабские крестьяне, мещане, ремесленники и торговцы никуда из Испании не делись. Началась многолетняя интеграция. Даже появилось понятие «мориск» – крещеный араб. А католик, принявший ислам, назывался «ренегат».

Если вкратце, то власть мавров была уничтожена, но мавританская культура и ее носители никуда не делись. Арабы крестились, смешивались с местным католическим населением. Процессы проходили не безболезненно – например, отличилась возникшая в Испании инквизиция. Однако она больше гонялась за ведьмами и марранами – крещеными евреями. Принявшим христианство арабам морискам тоже доставалось. Но с другой стороны, если сравнить результаты борьбы инквизиции с евреями и результаты борьбы английских колонизаторов с американскими индейцами, то мы увидим, что евреи выжили, размножились, сохранили культуру, построили современное и богатое государство, а индейцы Северной Америки практически вымерли и живут в резервациях.

Борьба с арабской властью на полуострове была причиной возникновения испанской имперской культуры. Борьбой с арабскими захватчиками пропитана вся испанская имперская модель. Самый узнаваемый образ классической испанской литературы – Дон Кихот – списан с безземельного бедного дворянина, у которого кроме лошади, доспехов, оружия и чести нет ничего. Многолетняя война с маврами создала спрос на людей военных профессий. Правящие элиты стали активно пополняться военными, которых с каждым годом становилось все больше и больше. Военные успехи приносили трофеи и титулы. Мы же помним, что война – это во многом, если не во всем, большой бизнес. В Средневековье каждый взятый город либо должен был выплатить контрибуцию, либо отдавался на разграбление – из удачного похода безземельный рыцарь возвращался с неплохим капиталом, который позволял ему жить несколько лет. Однако война с маврами завершилась, реконкиста победила. А дон кихоты остались. С какими-то титулами, с маленькими земельными наделами. Они не умели заниматься ничем, кроме войны, поэтому оказались не у дел. Большинство разорилось. Особенно досталось младшим сыновьям, которые не наследовали ничего, кроме титула и гордого испанского характера.

Так правящие элиты Испанской империи неимоверно разрослись – дворян было больше, чем в какой-либо империи. Ничего, кроме как воевать, эти люди не умели, да и не хотели. И колониальное освоение Америки было лучшим выходом для тысяч таких, как Дон Кихот.

Однако в самой Испании разворачивались достаточно мирные процессы интеграции мавританского и еврейского населения в общеимперское общество Испании. Уже к 17-му веку от морисков и марранов не осталось и следа. Именно этот сплав народов стал основой для появления тех испанцев, что мы знаем сегодня.

Испанская имперская культура – это интеграция разных этнических культур. Если мы сравним колонизацию Южной и Северной Америки, то увидим кардинальную разницу в подходах к местным жителям. Посмотрите, сколько живет индейцев и сколько смешанных браков в Южной Америке и сколько в Северной. Там, где колонизация проходила в рамках испанской имперской идеологии, массового геноцида местных племен не наблюдалось, индейцы в резервации не сгонялись.

Более того, иногда испанцев встречали как освободителей. Например, знаменитого конкистадора Фернандо Кортеса, который захватил и уничтожил империю ацтеков. Однако в реальности у Кортеса в разное время было от 300 до 1500 испанцев. 80 % его войска составляли присоединившиеся индейцы. Дело в том, что империя ацтеков была тоталитарным государством с человеческими жертвоприношениями. Для угнетенных племен испанские конкистадоры по сравнению с режимом ацтеков казались милыми джентльменами, которые интересуются только золотом и красивыми женщинами.

Конечно, с точки зрения правящих элит ацтекской империи встреча с испанской колонизацией обстояла не так радужно. Однако в реальности даже имперские города не были разрушены. Нынешняя столица Мексики стоит на месте Теночтитлана – город не прекращал развиваться ни во время колонизации, ни после.

Испанская имперская культура подчиняла правящие элиты колонизируемых и допускала вполне мягкую интеграцию. Индейцы не рассматривались как двуногие животные, поэтому никто их в резервации не сгонял. Пришлые испанцы активно смешивались с индейцами, а потом и с африканцами, которых стали завозить на плантации.

Никоим образом не хочу представить дело так, будто при испанской колонизации был рай и общество справедливости, а при английской – сплошные расизм и геноцид. Любая колонизация – это в первую очередь ограбление. Однако при разных моделях колонизации практикуются разные подходы.

Если сегодня вы посмотрите на общество любой страны Южной Америки, то не сможете отличить потомков испанских грандов