— Садись, Колин, — наконец пригласил Вон.

В гостиной стояли кожаные диваны из тех, что всегда можно найти на распродажах, — вероятно, владельцы меняют их, заново обставляя дом. Я устроился на ближайшем, впервые заметив, что играет музыка — что-то из современного фортепьяно. Алексис Френч? Или, может быть, Эйнауди?

— Что с тобой, приятель? — спросил Вон. — Ты какой-то… напряженный.

— Угу, — впервые за все время сумел произнести я. — Есть такое. Застрял, понимаешь, в пробке.

Похоже, моя внезапная немногословность нисколько его не обеспокоила, и он начал болтать о всякой ерунде — о состоянии экономики, о своей новой машине, об идее пристроить к дому еще одно помещение. Все это время я думал об Одри, пытаясь понять, что, черт побери, она сделала с Воном.

Мне всегда казалось, что она старше его, а теперь я не мог понять почему. У нее гладкие темные волосы, голубые глаза, ни единой морщинки на лице. У нее миниатюрная фигурка, и даже в джинсах она выглядит изящно, даже шикарно. Я никогда не размышлял о значении слова «шикарно», но к Одри оно подходит как нельзя лучше.

Пока Вон говорил, я встал и прошел в кухню, даже не задумываясь, что, собственно, делаю и не покажется ли грубым, что я оставляю хозяина дома одного, в то время как тот пытается завязать со мной беседу.

Мне хотелось увидеть Одри.

Я стоял в дверях с бокалом вина, прислонившись к дверному косяку и надеясь, что моя поза выглядит естественной, открытой и дружелюбной. Сперва она меня не заметила, помешивая что-то на плите. Я молча наблюдал за ней.

— О. — Она наконец меня увидела. — Уже скоро.

Я не знал, что сказать, — вечная проблема! — но и молчать не хотелось.

— Вы с Воном давно знакомы? — спросил я.

Она удивленно взглянула на меня, словно я поинтересовался ее возрастом или весом. Что, черт возьми, такого в простом вопросе?

— Он вам не говорил? Мы встретились в прошлом году, на сайте знакомств в Интернете.

— В самом деле? — искренне изумился я. — На каком?

— На «Сводниках», — ответила она.

Ну конечно, наверняка один из новых сайтов, ориентированных на тех, кого я даже в расчет не беру. Предпочитаю сайты, где в число критериев входят образование, карьерные стремления и уровень зарплаты, а не размер члена. Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Может, стоит как-нибудь вернуться к сайтам знакомств, — в конце концов, прошло немало времени с тех пор, как я окунулся в этот метафорический водоем. Но потребности теперь у меня несколько иные, к тому же в наши дни женщины уже не регистрируются на сайтах знакомств просто так. Они рассказывают об этом своим подругам, сообщают друзьям и родным, куда идут, с кем собираются встретиться, когда их ждать домой. Они не регистрируются на сайтах знакомств, если у них нет надежд на будущее.

— Ах вот как, — сказал я, желая задать десяток вопросов и размышляя, какой из них будет наименее обидным.

Она протянула мне тарелку с ломтиками дыни, накрытыми ветчиной:

— Не согласились бы вы отнести?

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. Мог ли я представить, что она будет держать тарелку еще секунду после того, как я ее возьму? Что ее взгляд чуть дольше задержится на мне? Что в глазах ее я увижу нескрываемое любопытство… А может быть, даже вызов?

Я улыбнулся ей, чувствуя, как постепенно проходит неловкость, — еще не вполне расслабившись, но уже представляя возможности, которые сулил предстоящий вечер.

«Одри, Одри, — подумал я. — Ах ты, шалунья! Прямо-таки мешочек с сюрпризами».

Вон посадил ее за стол напротив меня, вероятно, чтобы иметь возможность дотронуться своей потной лапой до ее колена, но у нее явно было другое на уме. Когда мы приступили к главному блюду, я почувствовал, как ее нога слегка касается моей. Сперва она отдернула ее и с извиняющейся улыбкой подняла взгляд, словно пнула меня со всей силы, а не просто перепутала мою ногу с ножкой стола. В ответ я посмотрел ей в глаза, не двигая ногу с места. Несколько мгновений спустя она вновь мягко коснулась моей лодыжки, слушая, как Вон разглагольствует о ценах на акции, и подавая ему еще ложку соуса. И, стоит отдать ей должное, еда оказалась вполне сносной.

После ужина Одри попросила Вона отнести тарелки на кухню, а сама повела меня в гостиную со второй бутылкой вина. Я сел на кожаный диван Вона, и Одри наполнила мой бокал. Когда она наклонилась, я во всей красе увидел ее декольте, хотя и попытался притвориться, будто в том нет ничего особенного. Глядя на округлые груди, туго обтянутые тканью блузки, я ощутил аромат ее духов — а может быть, даже мыла или геля для душа, которыми она пользовалась, готовясь к моему приходу. Интересно, возникала ли у нее мысль, что я могу зарыться лицом в ее грудь, думала ли, что я захочу заняться с ней сексом?

— Приятное, да? — спросила она, сев на диван рядом со мной, хотя напротив стоял другой.

Она устроилась поудобнее, словно кошка, вытянув в мою сторону изящные босые ноги с бледно-розовыми ногтями. И как я мог думать, что ей почти пятьдесят? Тридцать, не больше.

— Что? — спросил я.

— Вино.

— Да, — сказал я, хотя на вкус оно напоминало уксус.

Все-таки надо было принести что-нибудь поприличнее, что-нибудь такое, что мы могли бы как следует обсудить. Было ясно — эта женщина знает, чего хочет.

В кухне гремел посудой Вон, создавая ободряющий фон для нашей беседы.

— Чем вы занимаетесь? — спросила она. — Вон никогда не рассказывал.

— Аналитикой в городском совете.

— Просто дух захватывает! — рассмеялась она.

Я облегченно вздохнул, почувствовав ложь в ее словах. Ей была свойственна ирония. В такую женщину можно влюбиться, подумал я. Даже трахать ее было незачем — мне уже хотелось на ней жениться.

— Кто-нибудь будет кофе? — крикнул Вон из кухни.

— Да, пожалуйста, — ответила Одри.

Она откинула голову на подушки, открыв шею и еще большую часть своего восхитительного декольте. Мне хотелось провести языком ей за ухом, а потом ниже, между грудями, сдвигая навязчивую ткань.

— А вы? — спросил я. — Чем вы занимаетесь?

— Работаю в социальной службе, — ответила она.

Все навыки в ведении бесед вдруг куда-то делись, — скорее всего, виной тому было охватившее меня возбуждение: кровь отлила от мозга, устремившись к более жизненно важным частям организма. Да и вообще, какой смысл во всем этом разговоре? Уж точно надо поскорее его закончить и отделаться от Вона, чтобы потрахаться. Причем ей этого хотелось не меньше, чем мне.

Едва возникла подобная мысль, я понял, что нужно что-то делать.

Я кашлянул и встал. Она удивленно посмотрела на меня.

— Гм… э… можно воспользоваться вашим туалетом?