И хотя мысли его с утра были заняты прикидкой самых разных сценариев на тему смерти Глюка, ее возможной связи с пожаром в «Инносенс», а главное — собственными шансами уцелеть, внезапно все это отступило перед твердой уверенностью: Город взлетит на воздух.

Пробуждение в терминале F.

Голос из сна: первое приглашение на кремацию Мортенсена. Сид открыл глаза и сообразил, где находится. Родственники покойного смотрели на него как-то странно.

У выхода F-326 многочисленные абоненты ждали автобусов, которые должны были доставить их к площадкам погребения. Надо сказать, что, учитывая блэкаут и два теракта, смертность в последнее время сильно подскочила, и не случайно администраторша сообщила ему, что «на кладбище аншлаг».

Сид сел прямо. Большинство покрасневших глаз уставились на него с неодобрением, и Сид вспомнил, что на его майке, купленной только что в I&N, надпись: «Банкотрупам не стыдно».

Громкоговорители передали второе и последнее приглашение. Сид вспомнил фамилию, это был рейс в 16:50. Следом погребение Смита — в 17:01. Он глянул на экраны оповещения. Сеанс 17:01 без опозданий. Он подошел к огромной стеклянной стене над взлетными полосами и увидел симметрию кладбищенских аллей, спокойствии камня и мягкие переливы цветов — мир, который показался ему почти привлекательным. Вдали контрольная башня, превращенная в колумбарий, рассекала серый горизонт, и Сид понял, что ему хочется не умереть, а улететь.

Когда-то люди приезжали в аэропорт Луи Клера, чтобы отправиться в далекие неведомые края. Угасание солнца и закрытие побережья сразу отсекли многие направления. Потом участившиеся аварии на внутренних рейсах, прежде считавшихся неопасными, и постоянная угроза терактов со стороны зон вызвали настоящий психоз, приведший в 4 году к закрытию аэропорта для гражданского населения.

Для Рейнхарда это стало шансом заполучить последнее оставшееся место в Дюжине. Его концепция «панорамного переселения» была настоящим захватом зарождающегося рынка солнцешарового строительства. Пошаговое восстановление утраченных пейзажей и достопримечательностей, полиформность жилища, микроклиматизация, передовые технологии света — повсеместно возникающие панотели сулили своим клиентам «край света за углом». Прошло несколько лет, и Рейнхард вошел в узкий круг послекраховых миллиардеров. Задача Дюжины была скромно сформулирована Капланом в 5 году на форуме «Энергия отчаяния»: избранные элитарные предприятия должны компенсировать людям нехватку счастья, вызванную угасанием солнца. Рейнхард блестяще справился с задачей. Он станет двенадцатым. Отныне они — Великая Дюжина.

Для Сида, проведшего медовый месяц в соответствующих апартаментах роскошного панотеля в новом Эфесе, это не могло заменить настоящего полета в незнакомый город. Он вздохнул: такой случай больше все равно не представится. Взгляд уплыл к заброшенным ангарам: терминалы А и В были неотремонтированы, и ночью там происходили всякие веселые вещи. Сборища всяческих сект, сходки зонщиков и нелегалов, сбыт краденого, коллективные изнасилования и старое доброе осквернение могил.

Прозвучал первый вызов на погребение Смита, приглашаются только родственники, повторяю, только родственники. Толпа расступилась, и вышла женщина, судя по всему, Блу Смит, вряд ли это мог быть кто-то другой. Впереди нее шли два агента БОИ и два — по бокам. Еще двое замыкали процессию. Блу Смит шагала решительно. Черное платье, черное пальто. Худая, как привидение. Весь путь до выхода она двигала локтями и досадливо морщилась, пока ей не удалось отодвинуть охрану на почтительное расстояние. Сид пытался разглядеть лицо, наполовину закрытое широкими очками. Волевой подбородок, тонкий нос, высокие скулы. Каждая черта по отдельности не вписывалась в канон, но все вместе было сродни чуду. Сид сконцентрировался, пытаясь проникнуть в тайну черных очков. Блу Смит прошла мимо, и ему достался на обозрение лишь ее зад. Она дошла до двери и оглянулась. Она кого-то искала. Увидела его, но ее изумительное лицо не дрогнуло. Она резко отвернулась и стала торопить агентов на погребение. Динамики сообщили, что через несколько минут будет осуществляться выход на посадку в режиме двойной проверки личности с контролем по трейсеру. Сид ретировался.

Стоя в кафетерии терминала F, прижавшись лбом к стеклу, он молча проводил своего товарища по бессмысленной бойне. Вдали, у края каменистого поля, крошечные человечки, опустив голову, слушали явно формальную надгробную речь равнодушного проповедника, и четверо носильщиков, борясь с ветром, подносили гроб. В голове у Сида ревели авиамоторы, и он мысленно простился со своим злым гением, со своим искусителем — и немного ему позавидовал, ибо завидовал любому, у кого был билет на отлет.

Сид следил за агентами БОИ из катафалка, который он угнал. Он подождал перед терминалом, в двадцати метрах от трех служебных машин, припаркованных, как они обычно это делают, на лучших местах для инвалидов. В конце концов вертушка двери выпустила Блу Смит и ее эскорт. Она вертела головой по сторонам и тормозила, как могла.

Она искала его.

Один из агентов ударил ее. Они силой запихнули ее в «махиндру». Сид запомнил номер, досчитал до десяти и нажал на газ. Минут двадцать он ехал за ними без проблем. Бывший аэропорт располагался далеко от центра, и Охрана информации просто возвращалась в Город. При выезде на Форд-авеню душная жара разразилась ливнем, омывшим улицы Субтекса. Было семь вечера, трудящиеся толпились у дверей баров. Сид увидел, как три машины замедляют ход, и нажал на тормоз.

Блу Смит вышла, хлопнула дверцей, показала сидящим внутри агентам большой палец и в одиночестве вошла в первый попавшийся бар.

Три машины остались стоять. Сид прижался к тротуару и стал ждать. Его обошла группа рабочих. Он надвинул каскетку на глаза, вылез из катафалка под проливной дождь и сквозь толкучку протиснулся в бар.

— Я уже думала, не дождусь вас, — сказала Блу Смит.

Секунду они молча смотрели друг на друга. Блу Смит не снимала очки, платье на ней было немного порвано, и виднелся кусок ляжки, но любопытство Сида нашло иную пищу. В резком свете уборной на коже девушки вырисовывались какие-то удивительные отметины. Паутина шрамов расчертила все ее лицо, они спускались по шее до выреза платья и терялись там. Шрамы окружали ее запястья и звездились по тыльной стороне рук. Сиду представилась Блу Смит без одежды — тело, сплошь покрытое этим боевым раскрасом. Картинка понравилась. Откуда-то послышался звук спускаемой воды.

— У нас мало времени, — сказала картинка, — они тупые, но не идиоты.

— А что им конкретно нужно?

— О, — вздохнула Блу Смит, — они и сами не знают. Они не знают, что именно я знаю. Но, учитывая приемы этой замечательной профессии, впору подумать, что меня могут прикончить в любую минуту. Ну, не прямо сейчас, потому что я у них официально под защитой — в качестве сестры героя Чарльза Смита. Это было бы чересчур грубо. К вам у них тоже есть вопросы. Они расспрашивали меня о вас.

— И что вы им сказали?

— Что я вас не знаю.