Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук — посыпались перья, мёртвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать, с кем имеют дело защитники северного пламени, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.

— Великий вождь лесного племени Гирр, — отчеканил он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.

Седобородый старик также безоружным выступил вперёд:

— Вождь племени Чистой реки Чут.

Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову.

Чут понял, что великий вождь хочет говорить с ним, и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племени остались стоять неподвижно, повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.

— Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, — сказал сын Агу.

— Нет, — возразил Чут, — один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мёртвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.

Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.

— Выживет ли племя без охотников? — спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.

— Много детей умрёт, но племя выживет, — старик не скрывал угрозы.

— Одно моё слово, и от твоего племени останутся только пепел и трупы, — угрозой ответил Гирр.

— Чего хочет победитель? — смирился старик. — Женщин? Выбирай. Хижины и детей пощади. За них умрём с оружием в руках.

— Победитель хочет, чтобы ваши дети не умерли, а племя выжило и окрепло, — улыбнулся сын Агу.

Старик снова разгневался:

— Я стар, но готов сразиться в поединке с победителем, который пришёл смеяться над моими сединами!

Вождь лесного племени сузил глаза, но сдержал себя, ответил спокойно:

— Люди вашего племени в прошлый набег сожгли наши хижины, увели женщин, убили детей и бросили их в огонь. Мы не пришли карать вас, а ты снова прислал к нам войну. Есть ли наша вина, что тела твоих родичей едят рыбы?

Старик молчал, руки его вздрагивали.

— Сколько раз наши племена разоряли друг друга, пока твоя голова побелела, а мудрость не одолела злобу? Соседи будут сильнее, если не вражда, а дружба соединит их. Мы привезли шкуры и пищу, вели своим людям выгружать лодки: мы должны спешить. Если хоть один из нас не вернётся к сроку, мои родичи найдут вас всюду, — Гирр поднялся и пошагал к лодкам.

Пока люди племени Чистой реки освобождали лодки и носили поклажу, Гирр и его спутники раскинули шкуры, собрали хворост для костра, в глиняную посуду зачерпнули воду и опустили вяленое мясо. Молодая женщина услужливо принесла Гирру огонь в малом родовом очаге. Сын Агу улыбнулся и пригласил женщину сесть. Та охотно приняла приглашение. Великий вождь на её глазах выбил огонь из камней и разжёг костёр. Женщина завизжала, будто её резали на куски, и убежала, оставив принесённый огонь. В поселении поднялся невообразимый гвалт. Через некоторое время к Гирру подошёл Чут с группой женщин и мужчин.

— Глупая женщина утверждает, — заговорил старик, — что великий вождь достал огонь для костра из камня.

— В лесном племени это умеют все, — ответил Гирр. Чут не поверил, но спорить не стал. Тогда сын Агу на его глазах оживил огонь.

— Вижу, ты великий вождь могучего племени, — искренне восхитился старик.

— Дружба с нами укрепит вас, — спокойно сказал Гирр.

— Племя Чистой реки приняло твою помощь и твою дружбу, когда гибель стояла у родового костра. Ни одна стрела наших людей не прилетит в твои земли, великий вождь. Клянусь живым духом своего тела! — Чут тщательно оглядел всё богатство, привезённое победителями, и поверил в их добрые намерения.

Гирр вскочил.

— Дружба и помощь! — крикнул он.

— Дружба и помощь! — повторил Чут.

— Мы сегодня уходим назад… — заговорил сын Агу.

— Только завтра, — перебил Чут. — Друзей не отпустим без угощения и отдыха. Для вас освободим хижину, охотники принесли добычу.

Вождь лесного племени принял приглашение.

У родового костра гостей окружили невиданным вниманием, танцевали и пели женщины, мужчины метали копья и стреляли из лука в цель. Попросили Гирра показать своё искусство: хозяева не забыли его выстрел в коршуна. Великий вождь велел одному из родичей приложить ладонь к стволу дерева, как это сделала когда-то Лань, и вонзил четыре стрелы между пальцами охотника. Хозяева только переглянулись, а Чут покачал головой. Затем гостей потчевали изысканным блюдом — гусями, целиком запечёнными в глине. Высохшая корка глины легко отделялась вместе с перьями, освобождая чистое, сочное мясо.

Однако Гирр скоро заметил, что хозяева, угощая гостей, сами ели слишком мало. Великий вождь догадался о причине. Он, пользуясь привилегиями гостя, заходил в хижины и видел, с какой жадностью грызли голодные дети вяленую рыбу, привезённую в помощь.

— Великий вождь Гирр хочет говорить, — обратился он к Чуту.

Старик поднял руку, установилась тишина.

— Вражда и войны наших племён несли голод, разорение и смерть. Защищая своих детей, женщин и жилища, мы победили ваших воинов. Лесное племя также потеряло в бою много хороших охотников, но пришло к вам с помощью и дружбой. Я оставлю вам до весны двух мужчин, они научат вас многому, чего вы не умеете, помогут на охоте и рыбной ловле, — Гирр перевёл дух и понизил голос: — Но половина ваших детей умрёт, остальные вырастут слабыми. Привезённой нами пищи не хватит до конца зимы. Часть ваших детей мы можем взять с собой… — великого вождя перебили голоса протеста. Чут вскинул руку, насупил седые брови, голоса смолкли… — У лесного племени хватит запасов рыбы и мяса. Когда река унесёт твёрдую корку, плывите к нам, берите своих детей. Клянусь духами, Гирр не желает вам зла. Думайте.

Проводив северных гостей на отдых в бывшую хижину Султа, Гирр и Кри вышли на берег реки, сели рядом. Близилось утро. Наступал миг, когда всё замирало в ожиданий неведомого чуда.

Не дрогнет листочек, не плеснётся рыба, не шевельнётся птица, замрёт зверь — покой и колдовская тишина. Уже в следующий миг покой будет нарушен. Крякнет утка, шевельнётся рыбина, пробежит ветерок, мир наполнится звуками пробуждения, и очарование исчезнет. В ожидании этого мига магической тишины молчали Кри и Гирр. Каждый думал об одном, а может, о разном. Вернее всего, об одном, но по-разному.

…По реке плыли отдельные льдины, что задержались в затишьях и прибрежных зарослях, когда к берегу пристали три долблёные лодки. На передней стоял Чут. Гирр встретил его поклоном:

— Вождь и лесное племя просят гостей к родовому костру.