– Не хотите ли, джентльмены, присоединиться к нам? Если это, конечно, не будет нарушением правил этикета…

– Не беспокойтесь, – ответил Грифф, – мы с Киллингуортом не придерживаемся правил этикета. Однако, к сожалению, нас ждут дела здесь поблизости, и мы не можем задерживаться.

Камерон совсем забыл, что издатель Гриффа обитал по соседству с кондитерской. Серьезное упущение, раньше память никогда его не подводила.

– Может быть, посидим вместе в кафе в другой раз, – сказал Коннор. – Вы живете в Лондоне, миссис Хиллхаус?

– Да, милорд, – ответила Гермиона. – А вот мои племянницы живут в Норфолке.

– В деревне Террингтон на побережье, – добавила Джорджиана. – Софи и мистер Даггет были друзьями в детстве.

Камерона так и подмывало сорвать с ее шляпки искусственные вишенки и запихать их ей в глотку.

– В самом деле? – В улыбке Коннора проскользнуло что-то волчье.

Грифф залился нехорошим смехом.

– Честно говоря, я всегда думал, что у Камерона не было детства. Он, как древнегреческая богиня Афина, появился уже взрослым прямо из головы Зевса.

– Или вылупился из яйца дракона, – предположил Коннор.

– О боже, какое богатое у вас воображение, джентльмены, – смеясь, сказала Гермиона.

Камерон, прищурившись, сердито смотрел на друзей.

– Да уж, действительно богатое, – процедил он сквозь зубы.

Джорджиана тоже засмеялась, но, заметив в руках Гриффа типографские гранки, насторожилась:

– Вы пишете романы, лорд Хэдден?

– Мне жаль разочаровывать вас, но вынужден ответить: нет, не пишу.

– А я обожаю романы, в которых описывается звон цепей, темницы и жестокие злодеи. Хотя мне кажутся глупыми те эпизоды, в которых героини падают в обморок, сталкиваясь с опасностями. – Джорджиана сделала паузу. – Моя сестра, например, в отличие от этих героинь мужественная и стойкая. Она никогда не пасует даже в смертельно опасных ситуациях.

– Да? – подняв бровь, произнес Грифф.

– Джорджи, ты опять сказала лишнее, – шепотом одернула ее Софи.

– Надеюсь, вы не часто оказываетесь в смертельно опасных ситуациях, мисс Лоуренс? – поинтересовался Грифф.

– У моей сестры живое воображение, сэр, – пояснила Софи. – Я веду тихий образ жизни…

– Ха! Да с тобой и Кэмом постоянно происходили какие-то приключения. Вспомни хотя бы тот случай, когда тебе пришлось ползти через пещеру с летучими мышами, чтобы спасти его. Потом от вас обоих целую неделю ужасно воняло.

– Ешьте свое мороженое, Джорджи, – попытался остановить ее Камерон, видя, что Коннор давится от смеха.

– Разговор становится все более забавным, – проговорил Грифф, ближе подходя к стулу, на котором сидела Софи. – Что-то я запамятовал, мисс Лоуренс, – небрежным тоном произнес он, – почему Даггет покинул Террингтон? Он поехал учиться в университет или…

Грифф замолчал, выжидательно глядя на Софи. Камерон кашлянул, давая подруге детства понять: он не желает, чтобы друзья знали о его прошлом.

– Вы хотели спросить, не собирался ли он посмотреть мир? – закончила за Гриффа Софи. – Да, в душе мистера Даггета всегда жил дух независимости и авантюризма. Я уверена, чем бы он ни занимался, все эти дела были интересными и увлекательными.

«Хорошо сказано», – мысленно похвалил ее Камерон. Умная и осторожная Софи всегда спешила прийти на помощь своим друзьям. На нее можно было положиться в любой ситуации.

Именно поэтому Камерон решил во что бы то ни стало спасти ее, вырвать из мерзких рук Дадли и его приятеля Мортона. Но сейчас перед ним стояла другая задача: срочно прекратить этот опасный разговор. Грифф и Коннор и так узнали о нем слишком много.

– К сожалению, мне пора идти, – проговорил Камерон и дернул Гриффа за рукав. – А ты, кстати, можешь опоздать на деловую встречу. Поэтому давай попрощаемся и удалимся отсюда.

Коннор, который никогда не отличался галантностью, на этот раз учтиво поклонился дамам.

– Рад был познакомиться с вами, милые леди. Надеюсь, мы еще увидимся.

– Даггет… – задумчиво произнесла Гермиона, глядя вслед удалявшимся джентльменам, – я наконец вспомнила эту фамилию. Она, кстати, сразу показалась мне знакомой. Подумать только – я познакомилась с «адскими псами», тремя самыми одиозными повесами Лондона!

– Повесами? – изумленно переспросила Джорджиана.

Софи едва не подавилась мороженым.

– Ну да, повесами! – продолжала Гермиона. – Газеты пестрят слухами об их скандальных подвигах. Хотя в последнее время их заметно поубавилось. Возможно, все дело в том, что граф и маркиз недавно женились.

– А что же мистер Даггет? Он не собирается жениться? – спросила Джорджиана.

– Я не помню, чтобы где-то упоминалось о его планах на этот счет. Но с другой стороны, я мало интересуюсь светскими слухами. А в газетах о нем пишут неохотно, возможно, из-за того, что он небогат и не имеет титула.

– Да, это так, – подтвердила Софи.

– Не понимаю, как ему удалось подружиться с лордом Хэдденом и лордом Киллингуортом, – продолжала тетушка.

«Я тоже не понимаю», – подумала Софи.

– Должно быть, история их знакомства и сближения очень интересна, – проговорила Джорджиана.

Софи отложила ложечку, которой ела мороженое, в сторону.

– У тебя слишком богатое воображение и слишком длинный язык, Джорджи, благовоспитанные леди должны вести себя более сдержанно. Тебе нужно научиться контролировать свои эмоции, чтобы не попасть в неприятную ситуацию.

Джорджиана нахмурилась, но не стала спорить с сестрой.

Софи покраснела. «Кто я такая, чтобы упрекать Джорджи в неумении держать в узде свои эмоции?» – подумала она, отведя глаза в сторону. Софи чувствовала себя лицемеркой и ханжой.

Гермиона тем временем достала очки из ридикюля, надела их и просмотрела список необходимых покупок, составленный накануне похода по магазинам.

– О боже, девочки, мы еще не все купили! – ахнула она. – Заканчивайте быстрее, нам нужно спешить.

Они погрузили коробки со шляпками в ожидавший их экипаж и отправились дальше по магазинам пешком. Софи и горничная шли следом за Джорджианой и тетушкой Гермионой. Софи была рада этому обстоятельству, так как ей не хотелось сейчас болтать и отвечать на вопросы родных. Джорджиана и Гермиона тем временем увлеченно обсуждали модные в этом сезоне пряжки для обуви.

Софи не прислушивалась к их разговору, она думала о Камероне. Значит, то, что общество не принимало его, было правдой. Камерона все считали повесой. Эта новость переворачивала ей душу. Неужели Камерон безрассудно целовал женщин и воспламенял их плоть своими ласками?