– Что же, давай толкай, раз напросился, – глянул с усмешечкой на него президент. – Надеюсь услышать что-то важное. Ну, а если нет…

– Да, да, – заторопился ануннак, – внимание и повиновение. Повиновение и внимание.

И начал занудливо, издалека, в какой-то отвратительной менторской манере. Он, оказывается, действительно имел отношение к прекрасному, правда, поверхностное, весьма – курировал Дорбийский Субнациональный Библиофонд. И вот не далее как третьего дня в руки ему попалась очень древняя голограмма – надо полагать, неотправленный чрезвычайный донос старшего помощника обер-маршала Алалу. Тот, если кто-то помнит, возглавлял безопасность во времена отца Его Истинного Достоинства, дай бог ему здоровья, процветания и очень долгой половой жизни. Не отцу Его Истинного Достоинства – самому Его Истинному Достоинству.

– Э-э, давайте без словоблудия, давайте по существу, – резко перебил гарант. – Так что, бишь, этот самый Алалу? Ну тот, который обер-маршал?

Разговоров о своем покойном папе президент не любил. Тот был тоже когда-то президентом, очень любил власть и совершенно не понимал, что у него уже взрослый половозрелый сын. А потому умер быстро, легко, не издав ни крика, правда, не по своей воле…

– Да, да, Алалу, маршал Алалу, – сконцентрировался библиотекарь. – Гм… Так вот, как это явствует из доноса, Алалу завладел какой-то страшной тайной и собирался дезертировать на гиперонном звездолете. А тайна эта касалась могущества ассуров.

– Ассуров? – забеспокоились Соратники, Закадычный Зам сбледнул с лица, а президент поймал себя на мысли, что хочет последовать примеру Алалу. Да, да, сесть на гиперонный сублинкор, нацелиться в Туннель да и махнуть на давно уже купленную, томящуюся в ожидании планетку. Хороший дом, ядреный ханумак, умелые ласковые жены – что еще нужно ануннаку, чтобы достойно встретить старость? Впрочем, какая еще там на хрен старость – вакцины для профилактики море, пруд пруди, хоть залейся. Живи себе тихо, в мире и гармонии, радуйся течению бытия. Подальше от этих умников-ассуров с их ужасающими секретами. Впрочем, было неплохо и здесь. И вот ведь, блин, нелегкая принесла урода…

– Так ты говоришь, ассуры? – недобро оскалился гарант. – Знаешь, тебе бы не библиотекарем – сказочником. Ишь какую байку задвинул. Надеюсь, у нее будет хороший конец.

– Да, да, ваше Истинное Достоинство, да, да, очень хороший, – заторопился библиотекарь. – Я позволил себе навести некоторые справки. Касательно Алалу. Так вот, он действительно исчез, примерно за год до кончины вашего папы. Гм… То есть я хочу сказать, был объявлен национальный траур… Гм… Ваш папа выступал с прощальной речью…

– Я же по-ануннакски сказал, ясно, доходчиво, для безголовых мудаков: не надо трогать моего папу, – рассвирепел гарант. – Или меня здесь кто-то совсем не понимает? Или же, сука, бля, вообще не хочет понять? – Он задышал, нахмурился, наморщил толстый нос и посмотрел на заявителя, мгновенно сделавшего Большой Респект. – Что, в конвертер захотел? На протоплазму, блин? На органы? Желаешь послужить дорбийской науке? Что, совсем не хочешь? Не горишь желанием? И категорически против? То-то у меня, сучий потрох. Смотри фильтруй базар, придержи ботало и излагай по существу, как велят старшие. Ну, так что там Алалу?

– Внимание и повиновение, Ваше Истинное Достоинство, – всхлипнул библиотекарь, вздрогнул, дернул острым кадыком и, не подымаясь с корточек, продолжил: – Так вот, Алалу исчез не просто так, а действительно на гиперонном звездолете. Боевом сублинкоре класса 8 Z. Но это, Ваше Истинное Достоинство, не все. И не главное. Главное, Ваше Истинное Достоинство, в другом. У меня есть друг детства, Старший Вычислитель, специалист по пси-пространственным переходам. Так вот, он по моей просьбе активировал архив, распечатал анналы и рассчитал субмегаматрицу напряженности тензора поля. А следовательно, и вектор перемещения Алалу в модально-детерминируемый момент. С вероятностью, близкой к единице. Вот, у меня здесь все записано, красным по черному. – И он вытащил дешевый, для начальной школы, голоблокнот. – Внимание и повиновение, Ваше Истинное Достоинство.

– Значит, говоришь, с вероятностью, близкой к единице? И красным по черному? – отреагировал гарант, на мгновение задумался и резко снизошел: – Ладно, иди сюда, давай. – Взял из задрожавших пальцев кубик голоблокнота, хмыкнул, повертел, взвесил в руке. – М-да, ладно, молодец. Слово твое нами услышано. Двигай пока что, подожди-ка в приемной. И вы тоже, – глянул он быстро на Истинных Соратников. – А вас, дорогой коллега, я очень попрошу остаться.

И маленькие, глубоко посаженные глаза его твердо посмотрели на Зама. Они словно бы сказали ясно и без всяких слов: корешок, а ведь дело-то стоящее. В натуре.

Зам был ануннаком тертым, многоопытным, лихим, прошедшим Свару и Глобальную Чистку. Он выдержал тяжелый президентский взгляд, золотозубо оскалился и всем своим видом показал: голимо ясно, что в натуре стоящее, давай, пахан, расклад, и будем мозговать…

А собственно, чего тут мозговать – шевелить грудями надо. Ну не полный же кретин этот самый Алалу, чтобы вот так, с поста обер-маршала рвануть с концами сквозь Туннель. Стало быть, имел козырный, к гадалке не ходи, интерес, а значит, не хрен разговоры разговаривать и надо попу рвать на сто лимонных долек…

Президент, впрочем, полагал совершенно аналогично.

– Вот что, милый, – сказал он Заму, когда они остались в кабинете одни, – впрягайся в пахоту. Бери-ка этого библиотекаря вместе с его корешем вычислителем, выворачивай их наизнанку, делай с ними, что хочешь, но чтобы завтра уже к обеду был положительный конкретный результат. Ты меня понял? Положительный и конкретный, – повторился президент. – Завтра к первому обеду. – И неожиданно он проглотил слюну – вспомнил о столе в Розовой гостиной. На котором пенис тигра У и молоки карпа Ре – горой.

Три дня спустя, в секретном бункере Закадычного Зама

– Ну-с, пожалуй, начнем. – Зам посмотрел на заместителей. – Давайте излагайте в темпе вальса. Однако попрошу без суеты. Итак?

Помощников у Зама было трое: Бывалый Вивисектор, Блюститель от Юстиции и Главсекреткорректор Безопасности, все ануннаки тертые, проверенные, являющие собой команду. Сборную. Ох, и славно же поиграли во время Четвертой и Пятой Тотальных Терок. С мокрым счетом в одни ворота…

– Внимание и повиновение, Генерал, – слово взял Главный Вивисектор, встал, мигом активировал голографический проектор. – Докладываю.

И принялся вещать, складно, внятно, браво, с чувством, с интонацией, с расстановкой. Точнее говоря, это был не доклад – рассказ в картинках. Все было строго задокументировано, тщательно запротоколировано, на веки вечные занесено в решетку голокристалла. Да, работа была проделана адова. Замовы помощники поговорили крепко с выскочкой библиотекарем и умником вычислителем, так что первый пошел на органы, а второй на протоплазму. Однако же не зря – впереди забрезжил свет истины. Правда, мутно и далеко. Только Первый Вивисектор, Блюститель от Юстиции и Главсекреткорректор не боялись трудностей – они принялись рыть дальше и причем всеми четырьмя конечностями. И раскопали факты прелюбопытнейшие, от коих крепко захватывало дух, будь Закадычный Зам в ладах с Пегасом, такой роман бы написал. Впрочем, какой там жеребец, какой роман – государственная тайна.