«Доктор наук, – решил про себя Олег, ловя слабое отражение собеседника в лобовом стекле, – или хороший врач, – глаза перенеслись к тонким пальцам, крепко сжимающим руль. – Может быть, даже хирург».

Мимо за блестевшим чистотой стеклом проносились погруженные в ночь стены домов. Некоторые окна светились синевой телевизионных экранов, другие разноцветными занавесками. Прохожих в этот поздний час было мало, мороз гнал людей в теплые уютные квартиры. Лишь изредка мелькали опоясанные белыми портупеями фигуры инспекторов ГАИ. Вот кому не позавидуешь – в любую погоду стоять и стоять на перекрестках…

– Черный пояс? – нарушил молчание Константин.

– Да.

– Должен сказать, что все это, – водитель покрутил правой рукой в воздухе, – смотрелось весьма… внушительно. Знаешь, когда я увидел тебя рядом с тем здоровенным парнем, то подумал, что тебе крышка. Надо же – один против пятерых! Что ты с ними не поделил?

– Они приставали к Маринке, пока я звонил по телефону. То есть приставал только этот верзила. Потом мы вышли с ним на улицу. У него слабая реакция и ноги ватные.

– Ты его отделал еще на улице?

– Не отделал. Только раз стукнул.

Константин с сомнением обернулся к Олегу, потом перевел взгляд на его кулаки и снова на дорогу.

– И после этого ты остался в ресторане? Непростительная небрежность и наивность. А если бы меня не оказалось рядом? Ты в курсе, что тебе грозило в милиции?

– В курсе, – хмуро кивнул Олег. – Но это совсем не обязательно. Мы бы успели уйти.

– Сомневаюсь. Впрочем, дело не в этом. У меня возникла одна любопытная мысль. Ты учишься? Работаешь?

– Учусь.

– Понятно, а каратэ, то есть кунг-фу?

– Веду группу два-три раза в неделю.

– Ага, значит, деньги есть. Это хорошо. Молодой и активный человек всегда должен иметь деньги. Конечно, не много, а то зазнается! – Константин весело расхохотался, показывая крупные хорошие зубы. – И сколько же стоит занятие у тебя в группе?

– Пятнадцать рублей, – соврал Олег, чувствуя неловкость от того, что на самом деле берет лишь пятерку. Снова Олег мгновенно представил лицо Леши, его наглую ухмылку. «Бедный сэнсэй», – одними губами неслышно прошептал он чужие слова и невесело усмехнулся.

– А сколько учеников?

– Около тридцати.

– Неплохо. Весьма неплохо. И ни с кем не приходится делиться?

– Приходится, – признался Олег, удивляясь собственной болтливости. Этот человек казался таким, кому запросто можно доверять любые секреты. К тому же Олег чувствовал себя перед собеседником в долгу за его своевременную помощь. – Сотню приходится отдавать шинхану.

– Шинхану?

– Учителю.

– И много у шинхана таких, как ты?

– Человек десять.

– Неплохо мужик устроился: пальцем не шевеля, иметь кусок в месяц. Недурно. Кстати, не прими мои вопросы за допрос. Просто мне интересно, никогда раньше не сталкивался с такими людьми. А за зал платишь?

– Нет. Треть группы – с предприятия, в чьем помещении мы занимаемся.

– Понятно. Значит, чистыми выходит около трехсот. Стипендию считать не будем. Ну и как, на жизнь хватает? Видимо, не слишком, – он скользнул взглядом по дубленке и кроличьей шапке. – К тому же мучают проблемы.

– Какие? – удивился Олег.

– Я, конечно, полный профан в вашем спорте, но знаю, что со дня на день все секции будут закрыты.

«И этот – тоже! – пронеслось в голове Олега. – Что они как сговорились?»

– Это еще бабушка надвое сказала, – отпарировал он вслух.

Константин хмыкнул, достал сигарету, зажигалку и, не глядя, прикурил. По салону разнесся запах дорогих сигарет.

– Закуришь?

– Нет, спасибо, – Олег расстроился.

Он снова вдруг вспомнил о своей ране и подвигал кожей на лбу, проверяя прочность лейкопластыря. Тот держался хорошо.

– Так чем же ты будешь заниматься после того, как их закроют? На каком ты курсе?

– На третьем…

– Значит, ничем, – он глубоко затянулся.

Потом резко нажал на педаль тормоза. Машину со скрипом провезло юзом по пустой улице. Двигатель заглох. Водитель выключил музыку.

– Послушай, – повернулся Константин. – У меня есть к тебе деловое предложение. Но сначала выслушай меня до конца, потом выскажешься. Идет?

– Ну? – Олег удивленно оглянулся.

Машина замерла посреди проезжей части. Хорошо еще, что в это позднее время движение почти прекратилось.

– Мне очень нужен такой парень, как ты. Крепкий и сообразительный. Твоя задача будет заключаться лишь в том, чтобы находиться рядом со мной. Естественно, это невозможно делать постоянно. Но думаю, через день – вполне. Ничего не нужно, только быть рядом со мной. Сразу предупреждаю во избежание недоразумений, что ничего криминального в моей деятельности нет. Органы госбезопасности и уголовного розыска мною не интересуются. Работа у тебя будет официальной. На первых порах зарплата около трехсот с половиной. А теперь давай свои вопросы.

– Кто вы?

– Я? – Константин быстро повернул голову, и взгляды их скрестились. В этом движении было что-то очень знакомое, и это поразило Олега. – Я думаю, что ты спрашиваешь о моей профессии?

– Да.

– Если я скажу тебе, чем занимаюсь, для тебя это будет пустым звуком. Чтобы понять это, мало окончить физмат. Общими словами скажу, что я работаю в области ядерной физики. Ты меня понимаешь?

– А-а, – протянул Олег.

– Как бы это сказать, – Константин усмехнулся. – В общем, моя голова как бы много стоит. По штату положен телохранитель. А я думаю – почему бы мне его не выбрать самому?

– От какого ведомства телохранитель? – недоверчиво спросил Олег.

– От того самого, – водитель снова быстрым движением повернул голову, и Олег замер на месте.

Он понял, откуда ему знаком этот жест. Перед глазами возникла совсем другая картина – теплый летний вечер, машина, отец за рулем, время от времени быстро поворачивает голову и пристально вглядывается в него. Картина принесла острое щемящее чувство. Отрешенно подумалось, что отец был примерно такого же возраста, что и Константин. И вообще в облике у них было что-то общее. То ли сдержанная вдумчивость взгляда, то ли упрямая выпуклость подбородка…

– Ну вот, пожалуй, и все! Подумай, согласен ли ты на мои условия. Во всяком случае, учебе в институте это не будет мешать, как не помешает встречаться с твоей несравненной Мариной.

Он снова завел двигатель, и машина дальше покатилась по мостовой. Когда они выехали на проспект Мира, баритон Константина все еще стоял в ушах Олега. Предложение его притягивало и пугало одновременно. Оно свалилось сверху, как благодать или проклятье. Но Олег сейчас даже не особенно думал об этом. Он полусознательно лелеял возникший в памяти образ отца и непроизвольно ждал от Константина еще каких-нибудь жестов, которые вновь повторят щемящее сердце колдовство.