– Что ты несешь, болезная! – Глаза Натальи метали громы и молнии. – Чему ты собственного ребенка учишь?

– Не волнуйтесь, Наталья Николаевна, – встряла Алена, – я бестолочь! Мне такая наука на ум не идет. А вот то, что девочка ненавидела мамочку, могу подтвердить. Раз двадцать пыталась мне втолковать, что ее дура-мамаша на старости лет совсем из ума выжила – на молодых бросается. Лет через пять она станет полной развалиной, а Андрею нужна молодая жена, способная родить ему наследника. Надеялась, что я через «племянницу» Настю сумею убедить его в опрометчивости брака с Ниной Сергеевной. А потом и самой Насте стала названивать. Похоже, девица в первый раз в жизни своего не добилась. Дня за три до свадьбы такую истерику закатила! Такую чушь несла! Чуть ли не то, что ее мамочка своими руками роет всем могилу. Я ее в лесу выгуливала, надеялась как-то примирить с неизбежным. Ласково так утешала. Она, кажется, успокоилась, рукавом слезы вытерла, комара на ноге прихлопнула и сообщила, что таким же образом пришибет родительницу. Тяжелый случай!

Через беседку с мышью в зубах пулей пронесся слегка похудевший Баська.

– Охотничек! – усмехнулась Наталья. – Ну, хорошо. А как вам то обстоятельство, что подоконник того самого злополучного окна в спальне Леокадии – отличная стартовая площадка и для других членов этой семейки? Например, мужа Тамары Васильевны? Ему повезло гораздо меньше. Витька со своими матрасами тогда еще не нарисовался. Под стол пешком ходил. И подавал надежды на лучшее будущее. Возможно, космонавта или лектора общества трезвости… Не нравится вам моя версия и не надо. У меня еще есть.

– А откуда вы знаете, что муж Тамары Васильевны тоже выпал из окна? – Вопрос Алены застал Наталью врасплох и вынудил на время заткнуться. Я примерила самое зверское выражение на физиономию и, вытаращив глаза, принялась буравить ими подругу. С этим выражением и застыла, погрузившись в разышления.

– Что это тебя так перекосило?! – не вовремя появился в беседке Димка с мокрыми волосами и полотенцем на спине.

– Не обращай внимания, – отмахнулась Наташка. – Комплекс специальных упражнений для лица. Физкультура. В смысле, спорт. Нет, точнее – массаж.

– Делать вам нечего, – фыркнул муж. – Ирина, что с тобой вообще происходит? – Я опустила глаза вниз и принялась изучать муравья, крутившегося на полу беседки в тщетной попытке утянуть какую-то маленькую сухую веточку. – Ты что, не соизволишь даже ответить?

«Вот настырный человек!» – мысленно возмутилась я и сказала:

– Извини. Думаю, как лучше тебе соврать? Так, чтобы устроило. Поскольку со мной – ровным счетом ничего не происходит. Но ведь такой ответ тебя не удовлетворит? Когда я хотела с тобой поговорить, ты закидал меня котятами. А теперь уже вроде как и нечего сказать…

Димка молча развернулся и ушел. Наташка укоризненно взглянула на меня и покрутила пальцем у виска. Алена просто взирала с удивлением. Мне не хотелось объяснять, что в тот момент, когда я пыталась предостеречь подругу от лишних слов, в моей голове одновременно шел процесс подготовки плановых мероприятий по расследованию преступления. Он был безжалостно прерван неожиданным появлением мужа.

– Зря ты папика обидела, – вздохнула дочь. – Теперь будет готовиться к массированным точечным ударам. – Не успела она договорить, как из открытого окна террасы донесся Димкин голос, громко возмущающийся нахальством избалованного кота, жрущего мышь на столе, и пофигизмом всех трех особей женского пола, призванных обеспечивать хотя бы элементарный порядок в доме. – Наверное, обиделся, что Барсик не оставил ему даже косточки! – Аленка сорвалась с места и понеслась мирить отца с суровой действительностью, взяв с нас честное слово, что в связи с ее временным отсутствием дальнейшее обсуждение темы прекращаем.

Честное слово легко дали и тут же нарушили. Наташка с места в карьер принялась мне доказывать, что не такая уж она дура, чтобы говорить при лишних свидетелях правду об источнике полученных сведений. Ведь о муже Тамары, выпавшем из семейного гнезда, мы вполне могли узнать и от нее самой. Просто подруга надеялась, что Лека могла невзначай поделиться этой историей с Аленой. И Алена рассказала бы что-нибудь новенькое. Теперь придется ворошить прошлое другим путем. Я пожала плечами, подразумевая – не вижу проблемы. Дворники – народ информированный. Позвоним Николаю Ивановичу, он что-нибудь да подскажет. Сложнее будет отыскать бывшую жену Андрея – Синельникову Марию Павловну.

– Имя-то какое! – проворчала Наташка. – Ей, наверное, и сорока еще нет, а она – Мария Павловна. Впрочем, девочку с таким сочетанием имени и отчества с пеленок надлежит звать Марией Павловной. Как думаешь? Может, это она организовала кружок собственной самодеятельности по устранению бывшего мужа в качестве конкурента по пользованию материальными благами? Не зря же высиживала и выслеживала его. Помнится, бабуля-собеседница наркоманкой ее обозвала…

Я призадумалась:

– Может, и не зря. Только где и как ее искать? Если она и причастна к преступлению, то опять напрашивается старый вопрос – почему не пошла на него раньше? До официальной регистрации брака? По большому счету, следовало бы прокатиться в Коломну, откуда Андрей и появился. Каким образом ветеринар трансформировался в удачливого бизнесмена? И по месту строительства коттеджа тоже не мешало бы наведаться…

– Ну правильно! Так я и знала! Сидят и перемывают кости соседям без меня. Слушайте, какой у нас Барсик воспитанный! Элькины княжеские манеры перенял. Я его со стола турнула, так он со своей добычей доколтыхал до кошачьего блюдечка, аккуратно плюхнул туда парную мышку, а лопать не стал. Эльке оставил. Кормящая мать все-таки… А когда мы поедем смотреть коттедж Андрея Александровича? Надо Настю прихватить – она дорогу знает. Андрей ее за компанию пригласил, как племянницу, когда возил туда всех Рогачевых в первый раз. Она взяла на себя труд отбивать атаки Леки от жениха и невесты. Впрочем, особого труда и не понадобилось. Настька почти сразу свалилась вместе с Лекой в бассейн на участке. Прямо в одежде. Леке уже не до любви было.

Мы переглянулись и задумались: похоже, события протекают мимо нас. Ничего не знаем!

– Завтра и поедем! – бодро заявила Наталья. – Если Борис Иваныч вечером машину пригонит. А зачем откладывать?

Но вечером Борис Иванович не появился. Позвонил и сказал, что занят. Я плохо спала ночь. Димка, спросонья забывший про свои обиды, забеспокоился, тем более что я его разбудила и попросила прощения. На его недоуменный вопрос: «За что?», коротко пояснила: «За все!» В поведении мужа наметилась легкая паника, и он стал приставать с навязчивыми вопросами, где и что у меня болит? А ничего не болело. Просто на меня так полнолуние действует – бессонница! Получив наставления, что занятия физическим трудом с полной самоотдачей лучшая панацея от бессонницы, я деланно зевнула и опровергла теорию мужа: лучшая панацея от бессонницы – его нравоучения. Он их тут же и продолжил. Пришлось сделать вид, что сплю.

Через полчаса я тихонько встала и вышла на крыльцо. Страха не было. Лунный свет освещал все вокруг каким-то нереальным, но все же – светом. Было очень тихо. Не то что в мае или июне, когда птичьи голоса начинают звенеть уже с рассветом. Так интересно! Сначала раздается один робкий, неуверенный голосок, как будто пичугу толканули в бочок – сбрендила, мол? В такую-то рань! Потом, тоже не очень уверенно, присоединяется еще один доброволец. И вскоре лес и наша поляна оживают от хлопотливого птичьего гомона. Невольно охватывает радость – новое утро, новый день. Все новенькое!