был одет в легкую кольчугу белого металла и опирался на полуторный меч.

Его вопрос послужил спусковым крючком.

Волк бросился вперед. Одним рывком преодолев большую часть расстояния до своего противника, он неожиданно изменил траекторию, а затем прыгнул чуть в сторону, стремясь оказаться сбоку от Торальда.

Блудсон, с кажущейся медлительностью увернулся от следующего рывка, который должен был свалить его с ног. В последний момент, Торальд выбросил вперед меч и отрубил Ариэлю хвост, задев кончиком меча сухожилие на задней лапе.

Ариэль издал такой рев, что ближайшие к нему воины затряслись от страха, и боролись с желанием сбежать.

– Ты всегда был таким неловким? – с усмешкой спросил Торальд. – И таков первый наследник славного рода Вульфсонов. Я не понимаю своего отца. Вы ведь просто животные. С вами не нужно враждовать. На вас нужно охотиться как на дичь.

Произнося последнюю фразу, он слегка отклонился в сторону, уворачиваясь от очередного броска.

На этот раз Ариэль приземлился перед противником. Перекатом уйдя от стремительного выпада, он попытался ухватить Торальда за выставленную вперед ногу.

В голове Ариэля все мутилось. Он разгадал маневр противника, когда было уже совсем поздно. В следующий миг, бритвенно острый меч вонзился в шею волка, увязая в позвоночнике.

Торальд специально выставил ногу и готов был убрать ее в любой момент, но Ариель и правда чуть не ухватил его. Тогда для Блудсона все было бы кончено. Даже ослабленный и одурманенный, волк был грозным противником.

Торальд хотел бы еще поиграть с оборотнем, но риск сейчас ни к чему. Со старшим братом лучше заканчивать. Есть еще два брата, вот с ними и порезвиться.

Ариэль был еще жив, когда Торальд, обойдя волчье тело по кругу бросил одному из солдат:

– Топор мне, живо.

* * *

Айрон расстроил Торальда. Он был пьян настолько, что даже не смог прийти в себя.

Бросив полусонной девушке мешочек с монетами и дождавшись когда она уйдет он безрезультатно простоял еще несколько минут. Торальд ждал, что средний сын Вульфсонов проснется.

Когда девушка удалилась и со стуком захлопнула дверь, Оборотень даже не пошевелился. Торальд подождал еще минуту, ожидая что тот хотя бы заворочается. Но нет. Пожав плечами, Блудсон отсек лежащему голову.

– Собаке собачья смерть. – бросил он поджав губы.

Архаил, этой ночью решил не разгуливать по злачным местам столицы, а остаться в семейном поместье. Собственно, как и ожидал Торальд. Блудсон был готов к любым раскладам. На каждый случай у него был план.

Благо что покои Акиллы и Архаила, были в разных концах здания. Торальд не был уверен, что справится с двумя волками, пусть даже и опоенными.

Воины сработали четко, без единого шума сначала вывели из игры охранников. Семь отрядов по девять человек, проникли в дом. Они бесшумно убивали каждого на своем пути, любого кто может устроить шум и переполошить дом.

Торальд вышагивал по зачищенному дому, то и дело перепрыгивая через лужи крови.

Оказавшись перед дверью Архаила, которую так часто видел на плане особняка, Торальд ухмыльнулся и вошел в комнату.

Младший Вульфсон был совсем еще молод. Торальд давно заметил, что чем моложе жертва, тем вкуснее и насыщеннее его кровь. Младшего сына он планировал выпить досуха.

Архаил оказал вялое сопротивление, но проиграл с самого начала. Когда он увидел Торальда и понял кто перед ним стоит, то испугался. В нем пропала воля к победе. Он просто понял что скоро умрет.

Ему хватило выдержки и самолюбия, чтобы не начать просить пощады. Но на этом все.

Сильным ударом ноги, Торальд оглушил свою жертву, а затем разорвал клыками сонную артерию и начал пить жизнь юного волка.

Акилла спал тревожно. Была глубокая ночь, когда его нос учуял приближение чужих бойцов и древнего врага. Но главное, он чуял нечто совершенно невозможное. Он надеялся что это просто дурной сон.

Резкий запах крови будоражил его сознание. Родной крови. Запекшейся и больше не несущей жизнь по венам.

Раскрыв глаза, Акилла издал нечто напоминающее жалобное поскуливание.

– Это не сон. – пробормотал старый волк.

Он активировал полутрансформацию и бросился к стойке, где хранился древний фамильный меч. Акилла никогда не выходил с ним в свет, но всегда и всюду возил с собой. Это древнее оружие, до текущей ночи оберегало главу Вульфсонов и дарило ему уверенность.

Ощутив в частично измененных ладонях потертую рукоятку волчьего двуручника, Акилла почувствовал ярость. Все сжигающую, заглушающую боль потери. Ярость побуждала поскорее затушить кровью врага пожар, что выжигал его изнутри.

Но что-то сломалось в Акилле.

Торальд нашел таки его уязвимое место. Зачем главе семейства сражаться, когда его опора и гордость, его сыновья и наследники мертвы? Сейчас он чувствовал это так же явственно, как и дурман ослабляющий его сознание.

Безусловно, у матерого волка был запасной план, но для его реализации еще слишком рано.

А сейчас нужно постараться выжить. Он совершенно не представлял, что варится в голове у обезумевшего и в край обнаглевшего врага. Даже если он каким-то чудом сможет убить Акиллу, то совет просто не оставит ему шансов. Или…

Еще оставалась надежда, что это очень реалистичный кошмар и сейчас он проснется. Но эти надежды были ничтожны.

Акилла завыл. От боли, отчаяния и ярости.

– Мои мальчики, мои волчата. – просипел он пересохшими губами.

Торальд так тихо вошел в покои главы рода, что волк даже не заметил этого. Вернее он чувствовал носом, но его взгляд устремленный куда-то в пространство, заметил незваного гостя, когда тот уже оказался в комнате.

Акилла чуял вонь Блудсона, но только сейчас узнал который из них пожаловал по его душу.

В руках у Торальда, гирляндой, которая напомнила бы Айрону недавнюю охоту, висели три головы. С перерубленных шей сочилась кровь. Нижняя часть лица вампира, была перепачкана и пахла Архаилом.

Одну за одной, Торальд швырнул головы под ноги Акилле. Те падали с глухим стуком. И если Акилле суждено пережить ночь, этот стук будет преследовать его всю жизнь.

Некогда