что я лидер в этом отряде, и если я спрашиваю, значит есть причина. Понял? Так, что за испытание?

Зеленый испытующе посмотрел на меня.

– Испытание повелителя страха, или призрачного пса. Остальное, спрашивай у пацана.

– Зеленый, ты что-то об этом знаешь? Дальше будут такие же испытания?

– Слушай, Сатир, я тебе не друг. Я тебе ни чем не обязан. Приказы относящиеся к работе, это одно. Информацию о нашем пути, тебе должен был разъяснить Вонг, кажется обычно это так обстоит.

– Видимо я чего-то не понимаю, но ты подумай с иной стороны. Нам ведь идти дальше. Если ты что-то знаешь, что может повлиять на нашу дорогу. Это ведь и в твоих интересах.

– В моих, – кивнул он. – Если что, я скажу.

Он молча уставился на меня, дав понять что разговор закончен.

Ох, не хотелось мне сейчас просто так уходить пожав плечами.

Сжав зубы, я поднялся.

– Приходи в себя, – бросил я. – скоро выдвигаемся.

Стоило мне отойти от Зеленого, как на него накинулся Синица.

– Ах ты, урод! – завопил он.

– Эй, а ну стоять! – встал я между здоровяком и ничего непонимающим Зеленым.

– Командир! Ты живой… – Синица тут же облапил меня за плечи. – Все живы… Прости, командир… – бормотал он.

– Да все нормально. Мы и правда живы, – похлопал я по плечу здоровяка. – Не за что тут извиняться. Ты сам как?

– Да я то что? Отбивался… – рыкнул он. – Ты не заметил, меня от вас оттеснили. А когда я увидел что тебя… того… То и сам недолго продержался.

Я дружески похлопал Синицу по плечу.

– Все нормально друг, все позади. – ответил я.

– А вот этот… – он кивнул на Зеленого.

– Этого не было, Синица. Меня тоже убили, понимаешь? И тебя убили. Всё не понастоящему.

Он опустил голову вниз.

– Да, – махнул он рукой. – до сих пор не могу поверить, что это не рай.

Убедившись, что все более или менее приходят в норму, я объявил, что через двадцать минут двинемся дальше.

Удостоверившись что меня все услышали, я отошел от наёмников на двадцать шагов и принялся расстёгивать свой нагрудник. Зелёный навел меня на некоторые мысли.

Расстегнув рубаху я с удивлением обнаружил, что у меня на груди, под левой ключицей, появилась белёсое изображение призрачного пса с зелеными глазами.

Я потрогал пальцем. Это не татуировка и не шрам. Скорее как родимое пятно или что-то в этом роде. Более того, я чувствовал, что это изображение теперь часть меня. Я пока не понял до конца что это значит, может и не пойму, но во мне определённо произошли какие-то изменения.

Я еще раз потёр голову пса у себя на груди и принялся одеваться.

Испытания какие-то…

Интересно, теперь у всех есть такие отметки?

У меня появилось стойкое желание, пойти растолкать Алефа и подробно его расспросить. К чёрту этику, без допроса с пристрастием, здесь точно не обойтись.

Спустя десять минут, решив больше не ждать когда все окончательно придут в себя, я скомандовал общий подъем. До темноты еще нескоро, но пока доберемся, пока найдем место для ночлега, времени пройдет много. А заниматься обустройством лагеря по темноте, думаю это будет издевательством над людьми.

Что же по вопросу, почему бы не остаться здесь, ответ прост: Нет! Предполагаю, что нам здесь больше ничего не грозит. Но нет, спасибо. И точка.

Так мы и ковыляли, с завистью глядя на улыбающегося Скальпа, который нёс на руках бесчувственного Алефа.