Тактика основывалась преимущественно на скорости и мобильности, на фланговых и охватывающих маневрах. Китайские полководцы выстраивали войска по «диаграмме восьми рядов Чжугэ Ляна» в «строй шести цветов». Следовало обладать большой искусностью, чтобы посредством гонгов, флажков и барабанов в полной мере управлять в бою такой армией. Поэтому китайские полководцы, имевшие возможность собрать миллионную армию, предпочитали управлять небольшими соединениями в 10, 30 или 45 тысяч воинов.

Армия состояла из арбалетчиков, пехоты и конницы. Поскольку в эпоху Тан был изобретен способ выплавки стали из железа, благодаря которому значительно усовершенствовалась технология металлургического производства, оружие и защитное вооружение китайской армии было наилучшим в регионе.

Карлуки, впервые упомянутые в китайском ежегоднике Танг-шу (VII век) как кололу, что означает «снежный сугроб», являются одним из тюркских племен. Каждое племя, входившее в эту ветвь, управлялось своим каганом, который имел собственное войско.

Приемы работы с двуручным мечом. Рисунок из «У Пэй Чи» (Wu Pei Chih)

Все кочевники, которые последовали за небольшой группой тюрок во главе с их легендарным предводителем Ашиной – телесцы, кыргызы, уйгуры, тогонцы и многие другие – говорили на одном языке, понятном каждому кочевнику, и имели практически одинаковое военное искусство. Карлуки не являлись исключением.

Китайские источники свидетельствуют, что у тюрок была хорошо организованная и дисциплинированная армия, ядро которой составляла тяжеловооруженная кавалерия – копейщики. Стратегия и тактика у кочевников зачастую были далеки от совершенства, но благодаря умению использовать все преимущества своего образа жизни им удавалось достигать на полях сражений самых невероятных результатов. Дистанционный бой, доведенный до совершенства хуннами, перешел в разряд одного из тактических приемов ведения сражения, а маневренная конница, призванная изматывать противника, научилась атаковать боевым строем. Стремительно напав на врага бронированной лавой, они сеяли смятение в ряды обороняющихся, планомерно разбивали их на части и, обратив в бегство, уничтожали.

Для достижения этой цели кочевникам понадобилось возродить латную конницу (катафрактов), которая когда-то была уже у их далеких предков – скифов. Но в описываемое время латы изготавливались уже не из тяжелых бронзовых пластин, а из железных, которые были тоньше, легче, а главное, намного прочнее. Это стало возможным благодаря сказочным богатствам Алтая, где в изобилии имелись залежи железной руды. Железо кочевники получали сыродутным способом, благодаря которому получается губчатая металлическая масса – крица. Качество кричного железа даже сегодня считается гораздо выше доменного. Китайцы латную кавалерию кочевников называли фули (волки) – волк издревле являлся тотемным знаком тюрков.

Еще одной отличительной особенностью кочевников являлось умение выносить тяготы длительных походов и совершать внезапные, молниеносные набеги. При этом тюркские латники оказались достойным противником и для китайских пеших копейщиков, и для иранских конных стрелков. В рукопашной схватке с легковооруженным противником тяжелая конница кочевников имела все преимущества, однако при осаде крепостных стен оказывалась несостоятельной. Спешившийся латник-кочевник был, как и прежде, мало боеспособен.

В рассматриваемый период кочевники сообразили, что тактика китайцев переменилась, и быстро внесли существенные изменения в свою стратегию, сделав ставку исключительно на внезапность нападения. При этом они стали придавать большое значение разведке и сбору информации через шпионов. Кроме того, в ходе военных операций кочевники стремились всячески дезинформировать противника.

Китайский конный доспех. Рисунок из «У Пэй Чи» (Wu Pei Chih)

Любопытны описания кочевников у мусульманских авторов того времени. Так, аль-Джахиза пишет:

cite«Тюрки – народ, для которого оседлая жизнь, неподвижное состояние, длительность пребывания и нахождения в одном месте, малочисленность передвижений и перемен невыносимы. Сущность их сложения основана на движении, и нет у них предназначения к покою... они не занимаются ремеслами, торговлей, медициной, земледелием, посадкой деревьев, строительством, проведением каналов и сбором урожая. И нет у них иных помыслов, кроме набега, грабежа, охоты, верховой езды, сражений, поисков добычи и завоеваний стран».

Другой историк, говоря об изготовлении меча у арабов, сначала перечисляет восемь-девять операций, каждую из которых выполняет особый мастер, а затем отмечает:

cite«Подобно этому происходит изготовление седла, стрел, колчана, копья и всего оружия... А тюрк делает все сам от начала до конца, не просит помощи у товарищей, не обращается за советом к другу. Он не ходит к мастеру и не тревожится его отсрочками со дня на день, его лживыми обещаниями и не думает об уплате ему вознаграждения».

И, наконец, еще одна любопытная запись, оставленная арабами:

cite«Тюрк стреляет по диким животным, птицам, мишеням, людям... он стреляет, гоня во весь опор назад и вперед, вправо и влево, вверх и вниз. Он выпускает десять стрел, прежде чем арабский стрелок положит одну стрелу на тетиву…»

Битва состоялась юго-восточнее небольшого городка Тараз[11] в Таласской долине, которая протянулась на 250 км вдоль левого берега текущей у подножия гор реки Талас между Киргизским хребтом на севере и Таласским Алатау на юге, на территории современной Киргизии недалеко от границы с Казахстаном.

В Китае сохранились очень скудные сведения об этом событии. С арабской стороны об этой битве впервые упоминает историк Ибн аль-Асир (1160–1232). Ни Табари (838–923), ни другие дошедшие до нас ранние исторические труды арабов ничего не упоминают о ней. Арабы говорят о сотнях тысяч воинов с каждой стороны. Однако при детальном исследовании наиболее вероятной представляется следующая картина.

Зияд ибн-Салих пришел к Таразу с 20-тысячным корпусом и не рискнул напасть на хорошо организованное профессиональное китайское войско, послав к Абу Муслиму за подкреплением. Последний набрал из согдийцев и союзных им других тюркских племен еще около 20 тысяч ополченцев.