– Постойте, минуту! – снова заговорила Марго. Сквозь слезы она улыбалась, словно впервые в жизни ощутила безмерную радость. Она до сих пор не могла поверить, что Виктор оставил код неизменным, даже если знал, что она овладела тайной.

Маргарита снова набрала какой-то текст, и заглянула в принтер. Бумаги было достаточно, и спустя минуту она уже протягивала свежеотпечатанный лист бумаги Александру.

Быстро пробежав глазами по списку, Александр в недоумении поднял глаза на Маргариту.

«Этого не может быть! – думал он, узнавая в прогнозе недавние предсказания Виктора, дополненные несколькими новыми пунктами.

Девушка мысленно благодарила Виктора, что он оставил ей возможность выжить. «Наверняка, – думала Маргарита, – он все знал заранее».

Голос Александра заставил ее вздрогнуть.

– Я недооценивал твои возможности, художница. Ты … теперь ты будешь работать со мной.

Александр посмотрел на девушку с истинным чувством благодарности, все еще не совсем веря в происходящее. Эта девчонка разрушила его империю, но теперь она стала его единственной надеждой на спасение.

– Как ты это делаешь, Марго? – Александр приблизился к Маргарите сзади и опустил ей на плечо руку. Ему захотелось вдруг сжать ее в своих объятиях. Но он тут же отбросил эту глупую идею.

Девушка обернулась и снизу вверх посмотрела на мужчину. Она уже привыкла к тому, что Александр приближается совершенно бесшумно, словно кошка.

– Как я это делаю – точно так же как это делал Виктор, – ответила она.

Александр нахмурился, ему не нравился тон, в котором разговаривала Марго, но сегодня он не хотел ссор. Дела пошли в гору, и ни в коем случае он не желал допустить других ошибок.

– Мы с ним не обсуждали тему его работы, я думал – это слишком сложно, в первую очередь, что касается программ, но ты… я совсем не думал… Это Виктор посвятил тебя в свои секреты?

Маргарита невесело улыбнулась.

– Думаешь за несколько часов такое возможно?

Александр пожал плечами и отрицательно покачал головой. Впервые кто-то ставил его в такое положение, где он чувствовал себя словно первоклассник.

– Почему же ты тогда спрашиваешь?

Мужчина молчал, затем отошел назад, как будто хотел получше рассмотреть Маргариту.

– Я спрашиваю, потому что имею право знать, каким образом тебе удалось достичь за два часа того, над чем другой человек работал годами!!!

Васильковые глаза девушки теперь мягко засмеялись. Ее красивый рот тоже растянулся в улыбке, обнажая белоснежные зубы.

– Я не достигла ничего, господин Романович. Просто принцип человеческого поведения и человеческой психологии одинаков. Я разбираюсь в психологии, поэтому люди и покупают мои картины.

Маргарита нарочно затронула эту тему. Ей нужно было доказать свою невиновность и необоснованность поступка Романовича, ей нужна была свобода и план побега, но все это пока казалось слишком призрачным и далеким.

– Ах да, я совсем забыл об этом.

Неохотно поддакнул Александр и добавил.

– Спасибо за информацию, буду знать, а пока… я должен идти, срочные дела.

– Я ведь только…

Мужчина уже за дверью слышал ответ Маргариты. Но он нарочно пытался убежать, скрыться от голоса девушки, от ее манеры разговора, от ее запаха и всего того, что было присуще только ей одной. Александр замедлил шаг только, когда оказался в гостиной.

Он сразу же направился к бару, ему срочно нужно было что-то выпить. Но знакомый мужской голос застал его врасплох, и он выпустил из рук стакан, оборачиваясь в сторону говорящего.

– Господин президент, я уже давно жду вас!

Романович только теперь заметил стоявшего напротив одного из своих помощников.

– В чем дело, Константин? Что-то случилось? Почему ты здесь?

Молодой человек, лет тридцати пяти не стал медлить с ответом:

– Я… я хотел лично сообщить вам, что ваш первый помощник, Азель Гелиашвили, он ушел. Точнее, сбежал.

– Да что ты такое говоришь? Что ты имеешь в виду? И куда он мог уйти?

Константин протянул президенту пару каких-то бумаг, затем пояснил:

– Уже второй день, как мы ищем его. Вот здесь его фальшивый документ, билет на самолет в Швейцарию. Но могут быть и другие…

Александр взял документы, внимательно рассматривая каждый из них. Его глаза потемнели, и было заметно, что он принимает немедленное решение.

– Константин, сейчас же соберите специальную команду, через полчаса я жду всех в своем кабинете! Они должны выехать сегодня же!

Романович отдал приказ, но его взгляд нечаянно остановился на любимой картине Маргариты, которую он выкупил у музея.

«Черт возьми!» – буркнул он про себя и направился в кабинет. Азеля нужно было срочно убрать, он слишком много знал, и дело требовало срочного решения.

* * *

Как только Александр скрылся за дверью, Маргарита сразу же встала из-за компьютера. Ей нужен был план – план побега или хотя бы возможность связаться с отцом и с внешним миром вообще.

Маргарита ходила по кабинету, стараясь придумать логически правильное решение. Она подошла к столу и выключила компьютер. Казалось, он отбирал у нее силу мышления и не только – например, даже чувства, машина «притупляла» их и заставляла слушаться и повиноваться только ей, закапывая в самую глубину человеческое естество. Только поэтому Маргарита достаточно враждебно относилась к этой машине.

Сердце девушки застучало сильнее, когда она, внимательно изучая комнату, заметила краски и бумагу. «Неужели Александр оставил это для меня, – подумала она про себя, – но это выглядит слишком странно». Маргарита развернула бумагу – небольшой формат, но отличное качество. Краски оказались как раз того типа, который она использовала в своей работе. Девушка ласково провела по ним рукой, как будто они воплощали в себе что-то родное и близкое.

Спустя минуту голова девушки уже склонилась над зарождающимся новым творением. Часто белое чистое полотно отталкивало руку художницы, желая оставаться девственной не тронутой материей. Тогда лицо Маргариты бледнело, смывая привычные нежно-розовые краски с ее щек. Девушка незаметно покачала головой и отложила карандаш в сторону. «Может быть, тебе понравится это?» – спросила она у картины, и взяла в руку кисть. Она по очереди перебирала цвета, пока, наконец, не ощутила, что полотно требует слепящей глаза солнечной желтой краски. Маргарита остановилась в нерешительности, затем сделала большой яркий мазок на картине. Словно почувствовав веселый трепет зарождающегося образа, она снова нанесла несколько жирных штрихов, затем отложила кисть и посмотрела на картину.

Маргарита хотела хотя бы на минуту отвести взгляд от своего создания, но не могла. Зарождающийся огненный образ обжигал изнутри, но не ранил. Девушка чувствовала бесконечную неземную силу, готовую взорваться в любой момент. Мысли с бешеной скоростью проносились в голове, оценивая ситуацию, пока, наконец, не нашли выхода.