Радостно и оттого, что она с ним опять вместе. Она не в гости к нему на часок заехала, как обычно в последние годы, а, словно в далеком детстве, живет с ним в одном доме. Будто они вдвоем отпуск проводят…

Последний раз такое было, наверно, лет пятнадцать назад – когда отчим еще был женат на маме, и Таня с Валерочкой поехала на турбазу в Красную Поляну и Кудепсту. Лазили по горам, ходили в настоящий поход, катались на канатной дороге… Как давно и счастливо это было!..

Снизу, из гостиной, послышался кашель отчима.

«Перхотный кашель курильщика», – произнесла Таня вслух неизвестно откуда всплывшую в памяти фразу.

Отчим вечно вставал в чертову рань. Кофе дул, курил натощак…

Настоящий жаворонок. А вот она – сова. Вечером саму себя никак не уложишь, зато утром так хорошо спится!..

Таня глянула на часы.

Одиннадцать!

Вот это да! Ну она и заспалась! Даже для нее перебор.

Таня быстренько откинула простынку и, как спала, голенькая побежала в ванную. Благо, в особняке босса в каждой спальне было по ванной.

Всего спален имелось три. Как раз для нее, Валерия Петровича и Синичкина. Если, конечно, они окончательно перейдут на осадное положение и Павел тоже пожалует жить сюда.

…Когда Таня вытиралась, она услышала: внизу разговаривают два мужских голоса. Слов не разобрать.

«Бу-бу-бу», – басил отчим. «Бу-бу-бу», – отвечал второй. Разговор носил мирный характер, поэтому Таня накинула халат, видимо, принадлежащий какой-то из одалисок босса («Будем надеяться, ничем не заражусь»), и спокойно пошла к лестнице.

Когда она спускалась, ступенька под ее ногой скрипнула. Разговор внизу тут же прекратился.

Она вошла в гостиную.

Отчим сидел, утопая в кресле, и – конечно же! – курил свою очередную вонючую сигарету (комната уже вся была в сизом дыму). По ней кружил Синичкин с чашкой кофе в руке. Беседа явно прервалась на полуслове.

– Опять секреты? – набросилась она на отчима.

И скомандовала Павлу:

– А ну-ка, сделай мне кофе.

Потом подошла к окну и распахнула его настежь – в лето, полное солнца и посвиста птиц.

– Опять все прокурил! – попеняла она Валере.

Отчим оправдался традиционно:

– Лучше помереть от дыма, чем от озноба.

– Тебе кофе с сахаром? – крикнул из кухни Синичкин.

– Мог бы уже запомнить: да!

– Откуда я знаю? Может, ты худеешь… – проворчал Павел.

– Что-о? – завопила Таня. – Ты хочешь сказать, мне пора худеть?!

Она была готова наброситься на Синичкина с кулаками, но посмотрела на его испуганное лицо и поняла: ничего подобного он не имел в виду, просто брякнул, не подумавши.

– Извини… – смущенно пробасил Паша. – Я привык, что все вокруг худеют…

– Почему? – вмешался в их разговор отчим. – Я вот, например, не худею.

– Танечка, что ты будешь есть на завтрак? – "виновато спросил Павел.

– Сало, – буркнула она. – И большущий кусок жирного торта. И еще взбитые сливки… И попробуй только сказать, что у меня толстая попа! – с деланой яростью добавила она.

– А я разве это говорил? – искренне изумился Синичкин.

…Когда Павел обеспечил Таню кофе и бутербродами с ветчиной и сыром, отчим кивнул;

– Ну, продолжай.

Синичкин бросил на него удивленный взгляд, мигнув в сторону Тани: мол, разве при ней можно?

– Валяй-валяй, она в курсе.

Павел пожал плечами и важно произнес:

– В результате проведенной спецоперации мне удалось добыть совершенно секретные сведения, представляющие исключительную ценность для нашего расследования…

– Я представляю себе эту спецоперацию, – как бы про себя проговорила Таня. И хмыкнула:

– В чьей-нибудь постели…

Синичкин слегка стушевался, но сказал не менее важно:

– Методы агентурной работы я предпочитаю не разглашать… Итак, вот они, эти данные.

Он гордо достал из внутреннего кармана летней куртешки компьютерный диск. Внушительно потряс им в воздухе.

– Включайте компьютер, Татьяна Валерьевна, – скомандовал он. – Будем смотреть.

В огромной гостиной на одном из журнальных столиков размещался компьютер. Зачем он оказался тут, в особняке? Таня не могла представить себе, чтобы ее начальник работал на даче за компьютером.

– Я завтракаю, – сказала Таня, забив рот бутербродом.

Синичкин опасливо подошел к столику.

Таня давно заметила: в современном мире водораздел между старыми и молодыми проходит не по возрасту, записанному в метрике. И даже не по тому, как человек выглядит. Он определяется по тому, как товарищ обращается с компьютерами.

Если человек подходит к незнакомой модели компа небрежно и уверенно… Если рассеянно и между делом тыкает в клавиши… Вот тогда он, значит, молод.

А когда приближается к агрегату опасливо и рассматривает кнопки, как баран новые ворота, тогда, извиняйте, уже стар…

Сейчас стало очевидно, что Синичкин уже не очень молод.

Павел опасливо приблизился к компьютеру и принялся изучать кнопочки на панели процессора. Про Валеру и говорить нечего – тот остался сидеть сиднем в кресле.

– Давай я. – Татьяна оттолкнула Синичкина и уверенно нажала на кнопку.

Себя она считала молодой, и ее отношение к компьютерам это подтверждало. Комп приветливо запел, заурчал.

Таня вложила в дисковод CD.

– Ну что, можем все подряд копировать? – спросила она Павла. – Или на диске имеются интимные эпизоды? Например, твоя оперативная работа с агентом, снятая скрытой камерой?

– Копируй все, – буркнул тот.

Таня перекинула файлы с лазерного диска на винчестер. Все они оказались в табличном формате «excel» и Занимали в общей сложности около шестнадцати мегабайт. Пока Татьяна занималась копированием, Синичкин "провещал:

– Здесь данные обо всех высших руководителях страны. От премьер-министра до начальников главков в министерствах. Имеются сведения обо всех депутатах Госдумы. И о работниках президентской администрации. Есть информация даже о руководителях крупных компаний с государственным участием:

«Газпрома», РАО ЕЭС, «Лукойла»… Итого около трех тысяч персоналий.

– Ух, ты, – присвистнула Таня. – И президент есть?

– Президента нет, – почему-то смутился Синичкин. – Но Чубайс имеется.

– Ну, наверно, нам президент и не нужен… Верно, Валера?

– Да уж не дай бог… – пробормотал тот.