— Кто же он?

— Да, самое смешное во всем этом, что он довольно важная персона. Во всяком случае это относится к его семье. Он моложе меня на два года, Аннора, но он такой славный!

— Я уже слышала: ты сказала об этом. Расскажи мне наконец побольше об этом славном молодом человеке.

— Джон Милворд, лорд Джон Милворд. Ты слышала это имя?

— Признаюсь в собственном невежестве — Это очень важная фамилия… герцоги Кардингам. Только Джон, слава Богу, младший сын. То, что он заметил меня, совершенно удивительно. Мы встретились на балу. Я пыталась скрыться за какими-то растениями, но он подошел ко мне, и, немного поговорив, мы выяснили, что оба пытались сделать вид, что нас здесь нет. Это был первый случай, когда я действительно получила удовольствие от бала.

— Ты видела его после этого?

— О да. Если мы на каком-либо вечере оказывались одновременно, мы всегда находили друг друга.

— Это чудесно! А что говорит твой отец?

— Он не знает. Еще никто не знает.

— Я думаю, уже все заметили. Насколько я знаю, У этих мамаш с дочерьми на выданье соколиный взгляд.

— Я не думаю, что из этого что-то получится.

— Но почему бы и нет?

— Он очень молод.

— Твой отец не будет возражать?

— О нет, он будет доволен. Милворды — одна из старейших фамилий в стране.

— Но к нашей семье невозможно относиться свысока.

— Отец — торговец, хотя известно, что Милворды обеднели, а мой отец богат.

— Допустите женитьбу по расчету, и последствия не заставят себя долго ждать.

— О, Аннора, здесь совсем другое дело.

— Я знаю и очень надеюсь, что все устроится. Как здорово! Я буду с нетерпением ждать поездки в родовое имение, где ты станешь леди Милворд. Представляешь?

— Я так рада, что он всего лишь младший сын.

— Я думаю, это чудесно, Елена!

Я ни словом не обмолвилась о том, что мне сказала Елена, даже матери. Я горячо надеялась, что у нее все будет хорошо. Она казалась теперь совсем другим человеком.

В тот раз был действительно прекрасный вечер, хотя его устроили только для членов семьи. Приготовили разные увеселения, вечер проходил в великолепной столовой, без особых церемоний Тетя Амарилис сказала, что нам повезло, потому что дядя Питер смог присоединиться к нам и, возможно, именно его присутствие придало особое оживление.

— У Питера столько работы, что он редко бывает дома, — объяснила тетя Амарилис. — Всегда какие-то важные комиссии, особенно сейчас, когда он так занят в парламенте.

Она говорила о нем тоном почитания. Я подумала, что, должно быть, жить с таким человеком не слишком хорошо, хотя тетя Амарилис была, словно служитель в его храме.

Дядя Питер сказал, что очень рад видеть нас в городе.

— Мы разведываем обстановку, — ответил ему отец. — Нам нужно уже думать о выходе в свет Анноры.

— Уже поздно, я думаю, — сказала мама. — Скоро ей будет восемнадцать.

— Все сейчас запаздывают из-за недавних событий, — отозвалась тетя Амарилис. — Двор был в замешательстве: король долго болел, старая королева — тоже, но сейчас на троне — молодая королева, и, без всякого сомнения, нас ждут перемены.

— Вы уже видели ее? — с интересом спросила я.

— Мы были при дворе на ужине, — ответил дядя Питер.

— Какая она?

— Замечательная, — сказала тетя Амарилис. Она обернулась к Елене и Питеркину. — Вы ведь видели ее, когда она ехала в своей карете?

— Она очень молода и уверена в себе, — сказала Елена.

— Я думаю, ей необходимо быть уверенной в себе, — добавил Питеркин.

— Она действительно кажется полной уверенности, — сказал дядя Питер. Я думаю, это прекрасно, что в стране есть молодая королева, которой народ может искренне выражать свою любовь, — все устали от трясущихся стариков!

— Питер! — вскричала тетя Амарилис с показным ужасом, в котором таилось удовольствие.

— Это правда, моя дорогая! Георг под конец был совсем дряхлым стариком, а Вильгельм строил из себя дурака! — Он поднял брови:

— Долгие леты Виктории! Храни Бог королеву!

Все выпили за это.

— Вы будете на коронации? — спросила тетя Амарилис.

— О, приезжайте! — воскликнул дядя Питер. — Это историческое событие!

— Мы должны наведаться в Эверсли.

— Джонатан там справляется прекрасно.

— А было время, — сказала моя мама, глядя на дядю Питера, — когда ты думал, что он не сможет справиться с делами имения.

Он странно посмотрел на нее, словно они вспомнили что-то, чего не знали другие:

— Это была одна из моих ошибок, которые я совершаю редко.

— Коронационные празднования будут увлекательны, — сказала тетя Амарилис.

— Несколько официальных балов, приемов у короля и концерт, — добавил дядя Питер.

Тетя Амарилис с гордостью посмотрела на мужа, а Потом на детей:

— Ваш отец может пойти на любое из этих празднеств по своему желанию!

Дядя Питер взглянул на свою жену с любовью и, наверное, подумал: «Она — великолепная жена, одна из тех, которые считают, что их мужья всегда правы, смеются их шуткам и любят их, какими бы они ни были. Совершенных жен не так уж много». Это было характерно для дяди Питера, что именно ему должна была достаться такая редкая женщина. Мои родители любили друг друга, но между ними часто возникали разногласия. То же самое было с моими бабушкой и дедушкой; Тамариск и Джонатан не могли жить без бурь. Однако, только тетя Амарилис, с точки зрения ее мужа, могла быть совершенной женой.

— Моя дорогая, — сказал он с удовольствием, ибо кому не доставляет удовольствие такое откровенное восхищение, — я должен подождать, чтобы узнать, потребуется ли мое присутствие, но думаю, мы побываем на одном из балов.

Он посмотрел на меня:

— Боюсь, моя дорогая Аннора, что мы не сможем взять тебя с собой, поскольку ты еще не выезжаешь в свет.

— Я и не надеялась пойти, — ответила я ему. — Да и будем ли мы в Лондоне?

Отец помедлил с ответом, потом сказал:

— Я бы не хотел задерживаться здесь. Я думаю о поездке в Австралию, а дома меня ждет слишком много дел, с которыми я должен разобраться до отъезда.

— В Австралию! — воскликнул дядя Питер. — Как интересно! — И добавил с улыбкой:

— Воспоминания молодости, да?

— Точно, у меня же там земля.

— А у Питера новый великолепный проект, не так ли? — сказала тетя Амарилис.