Войдя в комнату, граф сразу заметил, что Линкс отсутствует, и неспроста. «Почему опекун Джори собирается вести переговоры без ее брата? У них разногласия по поводу условий? Возможно, они решили, что два графа, равные по положению, сумеют лучше договориться с глазу на глаз?»

Гай сел в кресло и протянул длинные ноги к огню. Он понимал, что опытный человек сначала укажет на все недостатки предполагаемого союза и получит преимущество в переговорах.

Джон сел напротив и прочистил горло.

– Де Варенны очень польщены твоим предложением леди Марджори, – начал Суррей. – Полагаю, Уорик, ты не станешь возражать, если я буду говорить прямо?

«Он собирается поднять вопрос о моих умерших женах».

– Разумеется, Суррей. Не будем ходить вокруг да около. Другого я и не жду.

– Моя племянница – восемнадцатилетняя девушка, а тебе уже за тридцать. И по возрасту, и по жизненному опыту вы очень различны.

– Это верно. Не могу отрицать ни своего возраста, ни опыта. Да и не желаю.

– Ты был женат дважды, а потому леди Марджори должна будет стать третьей графиней Уорик.

Слова де Варенна заставили Гая стиснуть зубы.

– Ты склонен говорить очевидные вещи.

– Что ж, прости! – резко бросил Суррей. – Все эти возражения можно бы легко отбросить, если бы не одно препятствие, которое нельзя игнорировать и нельзя изменить.

Уорик молчал. Существовала масса препятствий. Суррей мог выбирать для своих возражений любое.

– У тебя уже есть сын, Рикард. Любой ребенок мужского пола, рожденный от твоего союза с Марджори, не будет наследником Уорика.

– Все мои дети, как мужского, так и женского пола, получат прекрасное обеспечение замками и землями Уориков, равно как и их мать. «О Господи, я оправдываюсь!»

– Но не титул. Не графство Уорик, – проговорил граф Суррей.

– Ты опять говоришь очевидные вещи. – Тон де Бошана был вежливым, но твердым. – Лорд Суррей, я принял меры, чтобы леди Марджори была осведомлена обо всех недостатках союза со мной. И я готов руководствоваться ее решением.

– Рад это слышать, Уорик. Леди Марджори приняла предложение наследника графа Херефорда Хэмфри де Боуна. Сын констебля Англии ближе ей по возрасту.

Уорик поднялся на ноги, возвышаясь над Сурреем как колокольня. Его черные глаза гневно сверкали.

– Дьявол побери, это твое решение, а не Джори! – Он знал, что не следует давать волю своему гневу, – его и так считали чуть ли не дьяволом, но в этот миг Уорик не смог сдержаться.

– Ты ошибаешься. Леди Марджори не желает причинять тебе боль, но она определенно намерена выйти замуж за Хэмфри де Боуна. Она просила меня сообщить тебе, что она твердо решила.

Гай был ошеломлен так, словно на него обрушилась каменная стена. Это были собственные слова Джори, он их помнил, другие бы его не убедили. Ее образ явился перед его мысленным взором. Вот она отбрасывает на спину свои серебристые волосы, улыбается. В нем заговорила гордость. И она удержала Уорика от того, чтобы броситься на Джона де Варенна. Он справился с собственным гневом.

– Я подчиняюсь ее решению. – Гай коротко поклонился и вышел.

Добрался к себе, отпер дверь и хлопнул ею с такой силой, что сломались железные петли. Затем граф принялся за одежду, опустошил шкаф, засунул все вещи в дорожные сумки. Стиснув зубы и сжав кулаки, он мечтал о мести. Взгляд Гая упал на Брута, который сидел, наблюдая за хозяином желтыми, все понимающими глазами. Уорик опустился на колени, обнял верного друга и спрятал лицо в пушистой шерсти. Душевная рана по-прежнему ныла, но все же он ощутил, что черный, безудержный гнев начал стихать.

– Сам видишь, она спасла себя от участи, которая хуже смерти, – стал рассуждать, обращаясь к своему волкодаву, Гай. – Полная луна лишила меня разума. Я превратился в лунатика.

Пес согласно кивнул.

Уорик рассмеялся, осознав собственную глупость, спустился в казармы, где разместились его люди, нашел лейтенанта, который играл в кости.

– Собирайтесь, мы уезжаем.

– Ночью, милорд? Я и не знал, что заседание закончилось.

– Закончилось для меня. Через час мы снимаемся и едем в Уорикшир.

Наконец Джори получила распоряжение от своего дяди явиться в Вестминстерский дворец. Она была так взволнована, что трижды сменила наряд, прежде чем удовлетворилась результатом. Ей хотелось казаться взрослой, вести себя с достоинством и уверенностью, что она наилучшим образом подходит на роль графини Уорик.

Граф Суррей послал эскорт из людей де Варенна, чтобы сопровождать ее из Кларкенвелла в Вестминстер. Джори с гордостью покачивалась в седле своей новой белой кобылы. Она прибыла во дворец после обеда. Ее дядя присутствовал на заседании парламента, а потому Джори решила навестить жену Линкса и подождать у нее в покоях, пока кончится заседание.

– Марджори, ты выглядишь такой элегантной.

– Благодарю, Сильвия. Уверена, ты знаешь, почему я здесь. Сегодня настал решающий день.

– Правда. Предложение о браке всегда волнует. Очень хорошо помню, что я чувствовала, когда подошла моя очередь.

– Тебе нравится в Вестминстере?

– Не очень. Я считаю дни, когда мы с Линксом сможем вернуться в Хедингем. Ужасно соскучилась по дому.

Джори вгляделась в лицо Сильвии. «Знает ли она, что Линкс едет на войну во Францию?»

– Мне очень нравилось в Виндзоре в гостях у королевы Элеоноры. И королевская свадьба тоже, конечно, понравилась. И как там невеста? Надеюсь, Джоанна наконец осознала, как ей повезло, что она вышла замуж за Глостера, первого пэра королевства?

– Мне кажется, они отлично поладили. Разница в возрасте больше не является для нее камнем преткновения. – Губы Джори изогнулись в улыбке. – Сама я верю, что возраст и счастье в любви никак не связаны. Самые лучшие мужья всегда на несколько лет старше своих жен.

Сильвия приказала подать угощение, и обе леди продолжали болтать, потягивая вино и наслаждаясь разнообразными фруктовыми пирожными. Когда с едой было покончено, ежедневная сессия тоже завершилась, и Сильвия отвела Джори в покои дяди.

– Ты должна у нас переночевать. Я прикажу приготовить для тебя качающуюся кровать, будешь спать, как в колыбели.

– Благодарю. А-а, вот идет дядя Джон, – в волнении закончила Джори.

– Приветствую, Минкс. – Де Варенн окинул девушку одобрительным взглядом. – Ты хорошеешь с каждым днем.

– Потому что я счастлива, – призналась Джори.

– Ну, входи, дитя мое. Располагайся. Подать что-нибудь?

– Нет, благодарю. Мы перекусили с Сильвией. Джон сел за стол и переложил какие-то бумаги.

– Итак, моя дорогая, полагаю, тебе известно, что мы получили предложение о браке для тебя?