Внезапно Джейн подняла голову. Ее огненно-рыжие волосы встали на затылке дыбом — так поднимается шерсть на загривке у животных в минуты близкой опасности. Она обвела взглядом ажурную завесу листьев, пытаясь определить, что нарушило спокойствие этого райского уголка.

Ничего не заметив, Джейн все же была абсолютно уверена, что кто-то притаился за деревьями. Обратившись в слух, она старалась уловить хотя бы слабый шелест или шорох, но, не услышав ни звука, поняла, что этот «кто-то» мастер прятаться. Сделав глубокий вдох, девушка ощутила запах воды, леса, аромат первых диких ирисов. Вдруг ноздри ее затрепетали: она почувствовала резкий запах. Нет, ошибки не было — за ее купанием наблюдали!

Сквозь завесу листьев зеленые глаза внимательно смотрели на купальщицу. Он явился издалека, был устал и грязен и подошел к лесному пруду, чтобы напиться. Теперь зверь смотрел на нее не мигая, как загипнотизированный, и облизнулся, взирая на хрупкое женское тело, способное утолить внезапно проснувшийся голод. Не отрывая взгляда от девушки, животное равномерно распределило вес тела, пригнулось и стало ждать, когда она выйдет из воды.

Стараясь не выдать своего волнения и делая вид, что не догадывается о его присутствии, Джейн окунула ладони в воду, а затем подняла руки вверх, чтобы струйки стекли по шее и плечам. Удастся ли ей выманить его из укрытия? Она обладала властью, недоступной другим людям. Джейн стала тихо и успокаивающе напевать, постепенно приближаясь к берегу.

Привлеченный ее пением, как песней сирены, он тоже двинулся вперед. Его немигающий взгляд жадно ловил каждое движение хрупкой девушки. Зверь считал Джейн своей добычей и знал, что она уже не ускользнет. Она была его добычей. Сдерживая нетерпение, хищник застыл в ожидании.

Джейн была изумлена: таких свирепых зеленых глаз ей еще не приходилось видеть. Она предполагала, что непрошеным гостем может быть лис или даже олень, но и подумать не могла, что повстречается с рысью!

Она пришла в ужас, испугалась и за себя, и за уснувшую выдру, с которой только что играла. Рысь сожрет маленького зверька, прежде чем тот успеет пошевелиться. Девушка отважно выпрыгнула из воды и попыталась спугнуть хищника, но огромная рысь ничуть не испугалась. Не обращая внимания на выдру, зверь сосредоточился на Джейн и стал мягко подбираться к ней, как будто преследовал добычу.

Джейн вскрикнула и бросилась бежать. Выручить теперь мог только ее особый дар. На бегу девушка сжала пальцами висевший на шее кельтский талисман и в отчаянии призвала на помощь богиню Бригантию.

Оглянувшись, она поняла, что надеяться на божественное вмешательство поздно: рысь почти настигла ее. Джейн зацепилась за побег дикого горлеца и, приглушенно вскрикнув, упала. Могучий зверь одним движением лапы перевернул ее на спину.

Джейн вскрикнула и зажмурилась, чтобы не видеть грозного хищника. Страх ее был таким сильным, что удары сердца громом отдавались в ушах, а руки и ноги сотрясала непроизвольная дрожь. Почувствовав, что рысь обнюхивает ее волосы, девушка судорожно втянула в себя воздух и вдруг с изумлением почувствовала, как шершавый язык лизнул ее щеку. Боже, неужели рысь, подобно всем кошкам, решила поиграть с жертвой, прежде чем съесть ее?

Она с тревогой вглядывалась в свирепые зеленые глаза зверя. Рысь снова высунула язык, лизнула ее в ухо, и девушка, почувствовав в движениях животного ласку, с огромным облегчением поняла, что рысь не причинит ей вреда.

Сердце по-прежнему бешено колотилось. С благоговейным трепетом она рассматривала великолепного зверя, Шкура его была рыжевато-желтой, шерсть вокруг морды и за ушами топорщилась, обрамляя голову серебристой гривой. Джейн понимала, что не может управлять поведением хищника. Главным здесь был он, свирепый и бесстрашный, необузданный и гордый, дикий и свободный.

Язык рыси скользнул по ее шее и ключице. Зверь стал лизать ей грудь, и Джейн остро почувствовала свою наготу. Шершавый язык коснулся ее соска, вызвав необыкновенно сильные ощущения, горячими волнами спускавшиеся к животу. Теперь страх девушки смешивался с наслаждением и странным волнением. Такого она никогда прежде не испытывала.

Рысь лизала и лизала ее плечи, грудь, живот. Джейн закрыла глаза, и с ее губ сорвался легкий стон.

Внезапно послышался шорох сухих листьев, и между деревьями мелькнула серая шкурка зайца. Рысь тотчас прыгнула за ним, исчезнув так же быстро, как появилась. Джейн с трудом перевела дух, подняла висевший на кожаном ремешке талисман, чтобы взглянуть в лицо Бригантин, и подумала, что богиня, наверное, вмешалась и послала зайца, который считался известным обманщиком, обладающим способностью к превращениям и властью над судьбой.

Джейн решила, что это может быть каким-то предзнаменованием, но понятия не имела каким. Сбитая с толку странной встречей, она неуверенной походкой вернулась на берег, где лежала се одежда. Дрожащими руками Джейн натянула шерстяное платье и чулки. Птицы и стрекозы вновь заскользили над самой водой, рыжие белки рискнули спуститься по стволам дубов на землю. Черепаха высунула голову из воды и медленно подплыла к ногам Джейн.

Девушка поспешила в одну из больших пограничных крепостей Шотландии — замок Дамфрис, управляющим которого был ее отец Джок Лесли.

Джейн была десятым ребенком в семье. Мать умерла при ее рождении, и девочку воспитывала бабушка Меготта, чрезвычайно гордившаяся своим происхождением. Когда ее дочь вышла замуж за Джока Лесли, Меготта пришла в ярость оттого, что та отдала себя мужчине, в жилах которого текла не только кельтская кровь. А потому с удвоенной энергией следила за тем, чтобы ее внуки воспитывались по древним законам.

Джейн была любимицей Меготты. Девушка обладала врожденным даром целительницы, которым ее наделили — по твердому убеждению бабушки — древние кельтские богини. Меготта также надеялась, что у внучки удастся развить и способность к ясновидению, признаки которого уже были заметны.

Дверь их каменного дома была распахнута настежь, и Джейн услышала голоса двух своих замужних сестер, о чем-то споривших с бабушкой. Щеки девушки залились румянцем, когда она поняла, что предметом разговора на повышенных тонах является она сама.

У сестер были причины сердиться на нее: отец и бабушка всегда относились к ней по-особенному, разрешая свободно гулять по лесам и общаться с животными. Но она не догадывалась о том, как сильно завидовали сестры ее красоте: огненно-рыжим волосам и роскошному гибкому телу.

— Не лезьте не в свое дело! Джейн предназначена для более возвышенного, чем заурядное замужество. К тому же она еще слишком молода, — твердо заявила Меготта.

— Слишком молода?! — воскликнула Мэри, ожидавшая шестого ребенка. — В ее возрасте у меня было уже трое детей.

— Дикость Джейн неестественна, и она должна попытаться побороть ее, — заявила Кейт. — Люди уже шепчутся о том, что за нашей маленькой скромницей никто еще не ухаживал. Мужчины считают Джейн скорее ведьмой, чем женщиной, и в этом твоя вина. Ты забила ей голову глупыми суевериями кельтов.