— Все равно, — бросила Кэнди. Блайт показалось, что она выглядит очень усталой.

Однако было уже поздно что-либо менять. Блайт надеялась, что Макс найдет время, чтобы прочитать ее записку, и будет действовать по плану.

В ресторане, сделав заказ, Макс с извинениями вышел в туалет и развернул записку Блайт. В записке говорилось: «Дорогой Макс!» Дальше по бумаге расплылось жирное пятно, и ничего невозможно было понять, кроме нескольких слов и цифр в конце записки. Кажется, номер телефона, а второй… номер комнаты? В отеле? В отеле «Карлайл», куда она пошла с Гартом?

Блайт постоянно упоминала ту речь, говорила, что она начнется примерно в восемь тридцать. Что это означает?

Он позвонил в отель и попросил позвать к телефону Блайт Пэджет. Услышав голос автоответчика, он засомневался. Что, если она заказала этот номер для Гарта и намеревалась поставить его в известность, что отныне этот нахал не будет больше занимать ее спальню?

Размышляя, он сделал второй звонок.

— Что еще тебе от меня надо? — послышалось в трубке ворчание Барта.

— Не сердись, — умоляющим голосом попросил Макс. — Позвони мне в восемь пятнадцать, хорошо?

— У твоего отца начинается второй сердечный приступ?

— Нет. На этот раз пусть будет звонок от того толстого советника с грубым голосом.

Погруженный в раздумья, он вернулся к столику, на котором были разбросаны обгрызенные ребрышки барбекю.

— Подумать только, — заметил он, — подали первую перемену. А где же говядина?

Кэнди была одета намеренно броско. Ее платье вверху начиналось от кончиков грудей, а внизу заканчивалось на миллиметр ниже линии трусиков. Она хотела своим видом свести его с ума, а он все время мысленно возвращался к Блайт в ее застегнутом до подбородка жакете. Пока Кэнди старательно соблазняла его, Макс то и дело украдкой поглядывал на часы, с нетерпением ожидая звонка от Барта.

— Когда наконец начнется эта речь? — прошептала Блайт в ухо Гарту, который набросился на гору маленьких пирожных с кремом и быстро начал их уплетать.

Он доброжелательно улыбнулся ей:

— Никогда прежде не встречал человека, с таким терпением и интересом слушающего и принимающего участие в разговоре на столь специфические темы.

— Это были специфические темы? — удивилась Блайт. Чтобы успокоиться, она уже выпила два стакана вина, но эффект получился обратным: она стала нервничать еще сильнее. Она взглянула на часы. Восемь часов двадцать одна минута.

Сердце болезненно дрогнуло. Она потратила так много усилий, а распорядитель банкета все медлит, сбивая ее расчеты.

— Какая ты нетерпеливая, — улыбнулся Гарт.

— Знаешь, это так ново! Прекрати есть пирожные. Надо поторопиться.

Официанты бегали между столиками, разливая кофе из серебряных кофейников. Это значит, что наступал нужный момент.

— Зачем спешить? — удивился Гарт. — Можно есть и во время речи.

Блайт хотелось задушить его, но тогда он выпал бы из ее плана и все сорвалось бы. Каждый раз, вспоминая о том, что предстоит, она возбужденно ерзала на месте.

— Гарт, перед лекцией мне надо сходить в дамскую комнату, — сказала Блайт, поспешно поднялась, и тут со сцены гулко прозвучал голос ведущего конференцию:

— Не прерывайте десерт, уважаемые господа. Наша программа начинается. Мне нет необходимости представлять вам нашего спикера, и все же…

Слыша позади себя встревоженный голос Гарта, предупреждавший, что она пропустит самое интересное, Блайт выбежала из зала.

Она пошла прямо к лифту, вынимая на ходу ключ от комнаты, которую сняла на эту ночь.

Но если Макс не появится, ей придется вернуться к Гарту.

Макс посмотрел на часы. Восемь часов двадцать две минуты. Барт все еще не позвонил. Он съел огромное количество ребрышек и кусочков говядины, пытаясь отдалить момент, когда Кэнди потащит его к нему в квартиру. Он чувствовал, что уже не может встать от количества съеденного. Тем не менее он заказал еще и десерт.

— Я хочу пирожное с персиками. И сейчас расскажу тебе, где и как я люблю его есть, — нежно пропела Кэнди.

— Кэнди, веди себя прилично, — сказал он, стараясь подражать тону Гарта.

— Ты даже не поверишь, как хорошо я умею вести себя, — замурлыкала Кэнди. — Я буду самой хорошей и самой послушной…

Зазвенел телефон. Он схватил трубку и радостно ответил:

— Алло! — и тут же понял, что не смог скрыть свою радость.

— Извини, — в голосе Барта послышалось раскаяние. — Звонила мать Линды.

— Но разве вы не могли… — начал Макс, готовясь напомнить другу, что тот мог бы позвонить и по мобильному телефону. Хотя, может быть, у Барта не было мобильника. У Блайт его точно не было. — Ладно, об этом мы еще успеем поговорить. Не знаю, что и ответить. Дело в том, что я сейчас немного занят…

— Еще бы! Могу себе представить. Честное слово, Макс, от тебя столько хлопот! Ладно, развлекай меня и дальше.

— Необходимо встретиться сегодня? — Макс нахмурился.

— Я пойду с тобой, — вмешалась Кэнди.

— Подождите минуточку, советник, — сказал в трубку Макс. — Что ты говоришь, Кэнди?

— Я говорю, что пойду с тобой на эту срочную встречу с твоим советником.

На лице Кэнди появилось выражение бульдожьего упрямства.

— Нельзя, — прошептал он. — Это секретная встреча. Очень важная информация…

— Я пойду с тобой!

— Это исключено, — заупрямился Макс.

— Попробуй остановить меня.

Они сердито уставились друг на друга. Затем Макс продолжил разговор по телефону:

— Дама хочет пойти со мной. Вы не возражаете? Я уверен, что она умеет держать язык за зубами.

— Похоже, я должен ответить тебе отрицательно? — спросил Барт.

— Ну да, она журналистка, но…

— Черт побери! Я сказал уже, что нет!

Макс пересказал Кэнди ответ «советника».

— Я не политический репортер, — напомнила ему она. — Я пишу о криминале.

Макс повторил это Барту.

— Скажи ей «нет», и точка. И действуй поскорее.

— Он категорически отказывается, так как не доверяет журналистам. — Макс взмолился: — Понимаешь, это может быть моя большая удача. Ты же пойдешь на что угодно, лишь бы добыть сенсационный материал? Чтобы написать яркую статью, ты наверняка бросила бы меня здесь и помчалась бы куда надо, верно?

— Конечно, — пробормотала Кэнди. — Я не сорву твою долбаную встречу. Я пойду туда же, ты меня спрячешь где-нибудь в уголке, и я тебя подожду.

У него не было времени спорить с ней. Он решил взять ее в «Карлайл» и оставить внизу в холле.