из Богов Света. У Томанака нас тоже не так много, поэтому мы, как правило, не тратим время на легкие задания. - Она скорчила такую гримасу, что Теллиан усмехнулся. - Конечно, многое из того, что мы делаем в мире, требует от нас решения чисто смертных проблем, но мы видим гораздо больше Богов Тьмы и их творений, чем большинство людей. А Боги Тьмы весьма искусны в сокрытии своего присутствия и влияния.

- Как Шарна в Навахке, - мрачно согласился Брандарк.

- Ну, да, но... - начал Теллиан, затем остановился. Трое его гостей посмотрели на него без всякого выражения, и у него хватило такта покраснеть.

- Простите меня, - сказал он. - Я собирался сказать, что это было среди градани, а не сотойи. Но я полагаю, что мышление типа "это не могло случиться с нами" - это то, что позволяет этому случиться, не так ли?

- Это, безусловно, часть такого, - сказала Керита. - Но инфекцию всегда трудно заметить до того, как она поднимется на поверхность. - Она пожала плечами. - Одна из функций защитника - довести дело до конца и промыть рану, прежде чем она станет настолько серьезной, что единственной альтернативой будет ампутация, милорд.

- Очаровательная аналогия. - Теллиан поморщился, но было очевидно, что он напряженно думал. Он откинулся на спинку кресла, пальцы его правой руки барабанили по подлокотнику, а отдаленный гром раскатывался и грохотал за пределами библиотеки, пока он размышлял.

- Я все еще не могу придумать ничего, что казалось бы достаточно серьезным, чтобы потребовался защитник, - сказал он наконец. - Но, как вы и Базел - и Брандарк - все только что указали, это не обязательно означает так много, как мне хотелось бы думать, поэтому я пытался придумать что-нибудь, что могло показаться мне менее важным, чем есть на самом деле. Если ты сможешь отложить свой отъезд, возможно, еще на день или два, Керита, я потрачу некоторое время на просмотр сообщений от моих местных лордов и управляющих, чтобы посмотреть, есть ли что-то, что я пропустил в первый раз. Однако, с самого начала, единственная текущая местная проблема, о которой я знаю, - это ситуация в Кэйлате.

- Кэйлата? - повторила Керита.

- Это город чуть больше чем в неделе езды к востоку отсюда, - сказал ей Теллиан. - Я понимаю, вы сказали, что находитесь в пределах "нескольких дней" от места назначения, но вы, вероятно, могли бы совершить поездку за пять дней, если бы усердно ехали на хорошей лошади, так что, полагаю, это может подойти.

- Почему это проблема? - спросила она.

- Почему это не проблема? - он ответил резким смешком. Она выглядела озадаченной, и он пожал плечами. - Кэйлата - это не просто какой-то город, миледи. У него есть специальная королевская хартия, гарантирующая его независимость от местных лордов, и некоторые из них возмущены этим. И не только потому, что это освобождает горожан от их налогов. - Он криво улыбнулся. - Причина, по которой он имеет хартию вольного города, в первую очередь в том, что более двух столетий назад лорд Келлос Суордсмит, один из моих прапрадедов по материнской линии, завещал его девам войны - с решительного "одобрения" короны.

Глаза Кериты сузились, и он кивнул.

- Девы войны не так уж популярны, - сказал он с тем, что все его слушатели сочли огромным преуменьшением. - Полагаю, что мы, сотойи, слишком традиционны, чтобы было по-другому. Но по большей части их, по крайней мере, уважают как врагов, которых вы не хотели бы наживать. Как бы сильно они не нравились, очень немногие люди, даже среди самых убежденных традиционалистов, настолько глупы, чтобы лезть из кожи вон и затевать с ними ссоры.

- И в данный момент это не относится к Кэйлате? - спросила Керита.

- Это зависит от того, чью версию вы принимаете, - ответил Теллиан. - По словам местных лордов, кэйлатанки вторглись на территорию, не подпадающую под действие городской хартии, и они были "конфронтационными" и "враждебными" к попыткам урегулировать конкурирующие претензии мирным путем. Но, по словам самих дев войны, местные лорды - и особенно Трайсу из Лорхэма, самый могущественный из них - уже много лет систематически посягают на права, гарантированные им их хартией. Это продолжается уже некоторое время, но что-то подобное происходит всегда. Особенно когда речь идет о девах войны. И в случае с Кэйлатой все еще хуже - полагаю, это неизбежно. Кэйлата не самый большой вольный город воительниц, но он самый старый, благодаря моему очень принципиальному предку. Мне нравится думать, что он не понимал, какую занозу в заднице он собирается свалить на всех своих потомков. Хотя, если он этого не сделал, он, должно быть, был глупее, чем я предпочитаю думать.

Керита начала задавать другой вопрос, но с видимым усилием примолкла, услышав тон барона. Было бы чересчур называть его горьким или колючим, но в нем была определенная острота. Поэтому вместо того, чтобы задать вопрос, она кивнула.

- Согласна, это не звучит как потрясающая проблема, - сказала она. - С другой стороны, я должна с чего-то начать, и, похоже, это вполне может быть подходящее место. Тем более, что у каждого из защитников Томанака есть свои нетипичные... особенности, назовем их так.

Теллиан нахмурил брови, и Керита усмехнулась.

- Ожидается, что любой из нас сможет справиться с любой обязанностью, с которой может столкнуться любой из Его защитников, милорд, но у каждого из нас есть свои личные качества и навыки. Это, как правило, означает, что нам более комфортно или, по крайней мере, эффективно обслуживать различные Его аспекты. Например, Базел здесь, очевидно, чувствует себя как дома, служа Ему как Богу войны, хотя он довольно хорошо служит Ему как Богу Справедливости. Во всяком случае, для того, кто больше всего любит ломать вещи дома.

Она улыбнулась Базелу, который приветливо уставился в ответ с выражением, которое не предвещало ничего хорошего при следующей их встрече на тренировочном поле.

- Однако мои собственные причины поступить к Нему на службу, - продолжила она, возвращая свое внимание к Теллиану, - были больше связаны со жгучей жаждой справедливости. - Она сделала паузу и нахмурилась, глаза потемнели от старых и болезненных воспоминаний, затем встряхнулась. - Это всегда был тот аспект Его личности, которому мне было удобнее всего - или, во всяком случае, счастливее всего - служить, и мои таланты и