— То есть вы были намерены сначала выйти замуж, а потом уже все остальное? — Эту фразу Билл Картер произнес с какой-то мягкой осторожностью. — То есть свадьба должна была стать тем, что называют «белым супружеством»?

— Да, именно так, — уныло подтвердила Эстер.

— Ну, и сколько он выдерживал подобную пытку?

— Если то, о чем я позднее узнала, правда, то он в течение всего срока нашего обручения гулял направо и налево.

— И, как вы думаете, почему он вдруг пустился во все тяжкие в такой ответственный момент собственной жизни?

Свой вопрос Билл задал с весьма мрачным видом. Откинув голову назад, Эстер вздохнула.

— Дело в том, что Патрик Керр очень амбициозен, а я… я к тому времени стала весьма состоятельной, неожиданно получив крупное наследство. Моя независимость стала раздражать его. Так мне, во всяком случае, это видится сейчас. В последнем разговоре он во всем обвинил меня, а о себе говорил как о человеке, который был просто вынужден искать утешения на стороне. Пожалуй, из всего произошедшего эта часть самая обидная. Если накануне свадьбы человек вел себя так, что меня могло ждать с ним в будущем? И дело тут вовсе не в «белой свадьбе».

— Больше чем уверен, вы до сих пор корите себя за допущенную тогда на террасе слабость, — неожиданно прокомментировал услышанное Уильям.

— Возможно. Но изменить себя в этой сфере — выше моих сил. Я понимаю, что мне не раз еще предстоит сразиться с носителями иной морали, не той, которую отец методично вбивал в голову дочери на счастье или на несчастье — это вопрос другой. Каждая такая встреча чревата для меня бедой.

— И как только папаше удалось справиться с такой умницей дочерью, за которую ему бы только и благодарить Всевышнего?

— Он не раз бывал озадачен. К слову, я страшно удивила отца, когда твердо заявила, что буду экономистом.

— Могу легко себе представить! И он помогал вашей карьере?

— Не особенно… И уже по завершении обучения, кстати, с весьма неплохими результатами…

— Об этом я наслышан, — перебил ее он.

— Кто же это так расстарался в мою пользу? — поинтересовалась Эстер.

— Джон Коллинз. Пожалуйста, продолжайте.

— Так вот, отец по окончании курса поздравил меня, но не примкнул к числу восторгавшихся моим умом, а не преминул уколоть замечанием о том, что карьера женщины всегда проблематична, ей, мол, предопределен другой путь.

— А продолжил сомнительное дело вашего воспитания, насколько я могу понять, Патрик Керр… Господи, да вы просто бедная малышка!

Эстер молчала, прикусив губу.

— И как же все-таки у вас произошел разрыв?

— Я узнала, что он был близок с другой женщиной. Естественно, узнала последней. Хотя были определенные признаки, по которым я должна была бы догадаться… если бы была поопытнее в подобных делах. Порвала с ним. Он умолял все забыть, простить его и не отменять венчания — я не смогла.

— И это был последний ваш разговор с ним?

— Практически да, до того самого вечера…

Эстер оборвала себя на полуслове.

— До того самого вечера, когда он увидел нас вдвоем?

— Да…

— Ну и что же он сказал?

— Как ни странно, предостерег меня в отношении вас!

— Это действительно странно, потому что я с ним ни разу в жизни не встречался.

— Ваша репутация опережает вас, — иронично высказалась молодая женщина.

— Ну, не мне об этом судить. Я думаю, что все обстоит гораздо проще — ему не нравится сама мысль, что вы можете принадлежать кому-то, кроме него.

Эстер бросила на собеседника быстрый взгляд.

Жаль, что, поддавшись чарам новоиспеченного психоаналитика, она выболтала больше, чем хотела. Пора прекращать этот бессмысленный разговор, где что ни фраза — болезненный укол.

— Признайтесь, Эстер, вы, видимо, чтобы поддразнить это ничтожество, стали доказывать ему, что вас безумно влечет ко мне или что-нибудь в этом роде.

Она вспыхнула.

— Неужели вы можете так плохо думать обо мне?

— Да что вы, совсем наоборот! Наверное, и надо было его поддразнить.

— Но это ведь неправда по сути!

— Какая разница? Главное, что это свидетельствует в пользу вашего темперамента и… кто знает, может быть, так и будет уже в недалеком будущем. Не скрою, что для этого понадобятся серьезные усилия с моей стороны.

Эстер быстро поднялась. Встав рядом, Билл посмотрел на нее сверху вниз и заявил спокойно, взвешенно:

— Вы великая путаница, мисс Олдфилд.

— Вы говорите со мной как с несмышленым ребенком.

— Разве? А я и впрямь подмечаю в вас иногда нечто на редкость инфантильное. Эстер, вы красивая, умная девушка. И вам, без сомнения, нужен мужчина, который сумеет наставить вас на путь истинный и позволит вам сформироваться как личности. А теперь спокойной ночи, дорогая.

Эстер разочарованно присвистнула, повернулась на каблуках и твердым шагом покинула место их долгой словесной баталии.

Заснуть ей удалось не скоро. Долго ворочалась, часто просыпалась и наутро, уже второй день подряд, чувствовала себя разбитой и совершенно невыспавшейся.

Ну и что ты себя здесь мучаешь, милая Эсти? — спрашивала она себя. Уехать? Но как? Плюнуть на все и разорвать отношения? Но это бы значило распроститься с прекрасной престижной работой. Пресечь всякие неслужебные разговоры с ним? Не получится… Но неужели этот человек прав и она действительно инфантильна сверх всякой меры? Тогда в какой-то степени был прав и отец, и Патрик Керр. Каждый, конечно, по-своему.

Как уберечь себя от мрачных мыслей? Надо быстро встать! Встала. Быстро в душ! Приняла и душ. Одеться во что-то простое, немного легкомысленное. Подойдут на сегодняшний день белые шорты и блуза до колен. Своевольные волосы перехватила скромной белой лентой. Чуть подвела глаза и подкрасила губы. Все! Можно идти. Что-то ей готовит наступивший новый день?

Билл пришел раньше и уже доедал яичницу с беконом. Вид у него был свежий, беззаботный. Человек явно хорошо выспался и теперь весь — воплощение жизнелюбия и оптимизма. Но до чего же красив этот мужчина! Впрочем, такие мысли до добра не доведут. Если уж иметь с ним дела, то только служебные.

— Мистер Картер, чем мы займемся сегодня? Мартин и София уехали. Висит угроза наводнения. Неужели даже в таких обстоятельствах вы по-прежнему собираетесь продолжать знакомить меня с отдаленными объектами вашей собственности?

Эстер взяла вареное яйцо и строго взглянула на Уильяма.