– Но ведь этим могут заинтересоватьсяменты… Сама посуди: весьма состоятельный человек, имеющий за плечами нескольконеудачных браков и удачных детей, в одночасье снова женится. Делает свадебныйподарок в виде завещания на владение всем его имуществом после его смерти… Приэтом он совершенно не учитывает интересы своих детей. Затем он уезжает всвадебное путешествие и там тонет. Все как в детективе… Только в этом детективеты первая подозреваемая.

– Я с тобой полностью согласна. Но противменя нет никаких улик. Я совершенно чиста. Возможно, Вадим не позаботился освоих детях в завещании, потому что он думал, что умрет еще очень не скоро ичто к тому времени его дети вырастут и смогут обеспечить себя сами. А может,своим завещанием он просто хотел мне показать свою любовь, что он ценит и любитменя намного больше, чем своих близких. – Я немного помолчала, а затемзадумчиво произнесла: – Люсь, а ведь этот свадебный подарок он мне сампредложил.

– Как это сам?

– Клянусь тебе, сам. Я тогда удивилась ещебольше, чем ты сейчас. Я ведь тогда и подумать не могла, что такие подаркибывают. Когда он мне это сказал, я чуть со стула не упала. Я ему еще тогдаговорю: Вадим, мол, ты что, помирать, что ли, собрался? А он засмеялся и ещераз сказал, что он просто хочет сделать такой оригинальный подарок, какого мнееще никто никогда не дарил. Я тогда просто опешила. Да у меня бы язык неповернулся даже заговорить с ним о завещании. Я об этом даже и мечтать немогла. А затем все было, словно в тумане: нотариус, подписи, печати… Когда всеоформили, Вадим торжественно вручил мне какие-то бумаги, назвал их свадебнымподарком и повез меня в ресторан, чтобы отметить такое событие. Может, ончувствовал приближение своей смерти?

– Прямо мистика какая-то. Вообще ничегоне понять. – Люська достала из кармана носовой платок и вытерлавыступивший на лбу пот.

– Я тебе рассказала все как есть.

– Ох, Танька, тяжело тебе придется. Тыдаже не представляешь, как тяжело…

Я посмотрела на часы, затем поправила свойкокетливо повязанный черный шарф и посмотрела в окно.

– Все, Люська, представление начинается.Уже вся родня съехалась. Пора на сцену. Ни пуха ни пера.

– К черту, – поддержала меня слегкапокрасневшая Люська и направилась следом за мной.

Пройдя мимо гроба с телом Вадима, которыйдовольно сильно изменился после смерти, я направилась к только что приехавшимгостям и подумала о том, что в своем черном платье, которое очень даже похожена вечернее, я чувствую себя вполне комфортно. Я даже попыталась посмотреть насебя со стороны и решила, что молодая вдова очень даже ничего себе.

На похоронах было слишком много народу.Слишком много незнакомых людей, которые чинно мне представлялись, после чего явспоминала, что муж мне когда-то о них говорил. Его компаньоны, которыебуквально пронзали взглядами ложбинку между моих грудей, отчетливовырисовывавшуюся в чересчур откровенном вырезе, и думали о том, что неплохобыло бы утешить такую вдовушку, пока не опередил кто-нибудь другой… Его друзья,которые недоверчиво смотрели на меня и считали, что Вадима сгубила нечаяннонахлынувшая поздняя любовь… Его тайные враги, которые при жизни Вадима клялисьему в вечной дружбе, а на самом деле мечтали с ним расправиться. О них я тожезнала по рассказам своего мужа. Именно они чувствовали во мне родственную душу,наигранно изображали скорбь, восхищенно пожимали мне руку, а в их глазахчиталась неслыханная благодарность. «Спасибо тебе, девочка. Виртуозно,мастерски, просто профессионально сработано. С такими талантами ты далекопойдешь». Его родственники, которые демонстративно отказывались подать мне рукуи дышали мне в спину ненавистью. Я видела в их глазах нетерпение. Они ждали,когда же похороны наконец закончатся, чтобы накинуться на меня с претензиями,упреками и ругательствами. Они еще не знали про завещание и размышляли, какпоскорее выгнать меня из этого дома. Мне даже было страшно подумать, что будет,когда мне придется огласить последнюю волю покойного. Вернее, какова будет ихреакция…

Мне было страшно смотреть на Вадима в гробу, ия теребила сухой платок в надежде выдавить из себя хотя бы слезинку. Он унес ссобой в могилу слишком много вопросов, на которые вряд ли кто-нибудь ответит.На которые смог бы ответить только он один. Этот предложенный им самоличностранный свадебный подарок… Эти непонятные таблетки в моем чемодане и этадурная слава, которую он оставил мне после своей смерти. Слава женщины,вышедшей замуж по холодному расчету и хладнокровно убившей собственного мужа…

После того как тело Вадима было предано земле,мы поехали в ресторан помянуть покойного. В ресторане ко мне подошелсимпатичный мужчина, чем-то похожий на Вадима… По его холодным глазам я сразупоняла, что это тот самый сын. Я видела, как он подходил к гробу, как целовалсвоего отца в лоб, как что-то ему шептал и как метал в мою сторону испепеляющиевзгляды… Взгляды, от которых по моей спине пробегали мурашки и в головевозникали не самые лучшие мысли. Он подошел ко мне только в ресторане, непротянув даже руки. Подошел с таким видом, словно хотел отвесить мне звонкуюпощечину.

– Я сын Вадима. – Мужчина дыхнул наменя перегаром, заставив отступить на шаг в сторону.

– Я так и подумала. Ты очень на негопохож.

– Я знаю. Я копия он в молодости. Но я ктебе пришел не с дежурными соболезнованиями. Короче: после поминок поезжай вдом отца, забирай все свои манатки и выметайся к чертовой матери. Сегодня вдоме буду ночевать я.

Я слегка прокашлялась и произнесланевозмутимым голосом:

– Сегодня ты не будешь ночевать в доме.Ты вообще не можешь в него входить без моего согласия.

– Это еще почему?

– Потому что это мой дом. Если он мой,значит, в него входить и уж тем более в нем гостить можно только с моегопозволения. После поминок я оглашу завещание, которое составил твой отец, передтем как лететь в свадебное путешествие на Канары.

– Какое еще завещание?!

– Не торопи события. Ты узнаешь о немпозже.

– Ты все лжешь! Ты просто не хочешьвыметаться из дома. Ты все это придумала, дешевая шлюха…

– Попрошу без оскорблений. Иначе мнепридется позвать друзей Вадима, сказать, что ты перебрал, и попросить выкинутьтебя из ресторана. В твоем возрасте, дорогой, надо уже самому научитьсязарабатывать деньги и рассчитывать только на самого себя, а не на папиныденежки.

Чтобы не случилось ничего плохого, я буквальноотскочила от разгневанного Сергея и села за стол на свое место. Сидевшая рядомсо мной и наблюдавшая за всем происходящим Люська оторвалась от поминальнойводочки, наклонилась ко мне как можно ближе и спросила испуганным голосом:

– Сынок?!