Тайное сообщество развивалось очень быстро. Оно хотело проникнуть внутрь системы, чтобы возродить исламские институции. Желающим в него вступить необходимо было принести клятву верности основателю общества на Коране и сабле или револьвере. Цели у «Братства» были исключительно политические, но излагались они в религиозных терминах. Никогда Хасан аль-Банна и никто из его последователей не станут упоминать ислам как религию, никогда не будут следовать мусульманской духовной практике. Для них ислам — только догма, покорность Богу и стремление к власти. По-видимому, поддержавшие «Братство» египтяне воспринимали его иначе. Они стали его последователями, ибо оно призывало следовать заповедям Бога.

По Хасану эль-Банна, легитимность правительства определяется не его профессиональной представительностью, как в западных странах, а его способностью защитить «жизнь по канонам ислама», то есть как было в оттоманском Египте XIX века. «Братьям» даже и в голову не придет, что ислам имеет свою историю, и «жизнь по исламским канонам» значительным образом меняется в зависимости от эпох и регионов. Им останется невдомек и то, что Пророк коренным образом изменил общество бедуинов, и описанные в Коране «правила жизни» не более чем этап в истории этих кочевников. Для них уголовное право Корана — законы шариата — вовсе не порождение какой-то конкретной ситуации: нет, это запись незыблемых законов, на которую может опереться власть.

То, что мусульманская религия зачастую распространялась с помощью меча, служило для «Братства» подтверждением права применять силу. Братья так и не поймут, что ислам может передаваться также и с помощью примера. Это не помешает Аль-Банне и «Братьям» выставить свои кандидатуры на выборах — и проиграть. Деятельность политических партий они осуждают вовсе не от неприятия многопартийности — просто, по их мнению, отделение религии от политики ввергает в коррупцию. Доктрина «Братьев-мусульман» — это идеология «политического ислама», по-французски «исламизм»; слово, которое будет вскоре вызывать ярость.

В 1936 году Хасан эль-Банна написал премьер-министру Мустафе эль-Наххасу Паше. Он потребовал:

«— реформы законодательства и объединения всех судов на основе шариатских законов;

— призыва в армию на добровольных началах под знаменем джихада;

— воссоединения с мусульманскими странами и подготовку восстановления халифата, то есть осуществления союза, требуемого исламом».

Во время Второй мировой войны «Братство» заявило о нейтралитете. В действительности оно стало секретной разведкой рейха. Но вот в войну вступили Соединенные Штаты, и ход ее поменялся — тогда оно начало двойную игру и получило финансирование от британцев, сообщив им информацию о своем первом работодателе. Что служило бесспорным доказательством полнейшей беспринципности и чистейшего политического оппортунизма «Братства».

24 февраля 1945 года «Братья» действовали наудачу и прямо на парламентской сессии убили египетского премьер-министра. За этим следовала эскалация насилия: репрессии против них и ряд политических убийств, включая убийство нового премьер-министра 28 декабря 1948 года и в ответ — убийство самого Хасана аль-Банны 12 февраля 1949 года. Еще немного спустя трибунал по законам военного времени приговорил большинство «братьев-мусульман» к тюремному заключению и распустил их сообщество.

По своей глубинной сути эта тайная организация была обычной бандой убийц, вынашивавших планы овладения страной, маскируя свои устремления ссылками на Коран. И история такой организации могла бы на этом закончиться. Как бы не так.

Способность Братства мобилизовать людей и превратить их в убийц не могла не заинтересовать верховные власти разных государств.

Два с половиной года спустя после роспуска «Братьев-мусульман» англосаксы основали новую организацию под тем же названием. Прежние главари отбывали наказание в тюрьме — и, воспользовавшись этим, главным вождем избрался бывший судья Хасан аль-Хобейди. Никакой преемственности — хотя обычно думают иначе — между старым и новым братством нет. Речь об объединении бывшего тайного общества «Секретный аппарат», созданного Хасаном эль-Банна для совершения террористических атак, за которые он никогда не брал на себя ответственность. Эта «организация в организации» была столь секретной, что ее не затронул роспуск «Братства», и она держалась на расположении его преемника. Вождь решил осудить ее и заявил, что хочет добиться своих целей только мирными средствами. Трудно точно восстановить, что в этот момент произошло между англосаксами, желавшими возродить Братство каким оно было, и вождем, и вправду поверившим в возвращение своего былого авторитета в массах. Как бы там ни было, «Секретный аппарат» прожил долго, и влияние вождя снижалось, а вес других руководителей Братства, развязавших настоящую внутреннюю войну, возрастал. Среди них по мановению ЦРУ оказался и Сейид Кутб, теоретик джихада, которого вождь осудил до того как заключил соглашение с МИ-6.

Точного описания субординации теперь дать невозможно: с одной стороны, потому, что каждое иностранное ответвление обладало собственной автономией, а с другой — поскольку тайные объединения в лоне организации больше не зависели ни исключительно от главного вождя, ни от Вождя местного, а только иногда напрямую от ЦРУ или МИ-6.

В период, последовавший за Второй мировой войной, британцы всячески старались построить мир так, чтобы держать его вне зоны досягаемости Советов. В сентябре 1946 года в Цюрихе Уинстон Черчилль вбросил идею Соединенных Штатов Европы. На тех же принципах он предложил построить и Лигу арабских государств. В обоих случаях речь шла об объединении региона без России. Американцы, в свою очередь, с самого начала холодной войны создали институции, призванные способствовать тому же, но к их собственной выгоде: «Американский комитет за единую Европу» и «Американские друзья Ближнего Востока». ЦРУ устроило в арабском мире два государственных переворота: сперва в Дамаске (март 1949 года), приведя к власти генерала Хусни Займа, а затем со «Свободными офицерами» в Каире (июль 1952 года). Речь шла о поддержке националистов с целью потом стравить их с коммунистами. Для этого Вашингтон направил в Египет генерала СС Отто Скорцени, а в Иран — нацистского генерала Фазуллу Захеди в сопровождении сотен бывших чинов гестапо — для борьбы с коммунизмом.

Скорцени, к несчастью, создал египетскую полицию в традициях насилия. В 1963 году он сделал выбор в пользу ЦРУ и МОССАДА против Насера. Что до Захеди, тот создал САВАК — самую жестокую политическую полицию своего времени.

Если Хасан аль-Банни поставил задачу захватить власть, манипулируя религиозными чувствами, то Кутб так определил средство ее достижения: джихад. Как только завербованные признали верховенство Корана, — на него можно опираться, ставя их под ружье и посылая в бой. Кутб развивает манихейскую теорию, различающую исламиста и «недовольного». ЦРУ и МИ-6 эта лживая обработка сознания позволяла использовать завербованных для контроля за арабскими исламистскими правительствами, а затем — для дестабилизации мусульманских регионов Советского Союза. «Братство» превратилось в неисчерпаемый источник террористов под слоганом: «Аллах — наша цель. Пророк — наш вождь. Коран — наш закон. Джихад — наш путь. Мученичество — наш обет».