Некоторые из этих событий связаны между собой, а некоторые добавлены для колорита и чтобы запутать читателя - точь-в-точь как в игре «найди лишнее». Фокус плавно перемещается с одного персонажа на другого, по Бэкфорду бродят призраки, мертвецы говорят с живыми, и вообще поначалу события развиваются со старомодной - в самом лучшем смысле этого слова -и завораживающей плавностью. Однако со второй половины романа действие вдруг резко ускоряется, а концептуальный лейтмотив начинает звучать с настойчивой и дидактичной пронзительностью.

Младшая сестра погибшей писательницы, люто ненавидевшая ее при жизни, посмертно с ней примиряется и принимается изо всех сил помогать осиротевшей племяннице. Племянница, в свою очередь, ловко сводит счеты с теми, кто довел до смерти ее подругу Кэти. Мать Кэти находит в себе силы принять свою утрату и начать новую жизнь. Деревенская сумасшедшая выводит на чистую воду (извините за невольный каламбур) злодеев прежних времен. Ну, а собрать все эти ниточки воедино удается, конечно же, только женщине-полицейскому, радикально более проницательной и бесстрашной, чем ее коллеги-мужчины. Вообще, все женщины в романе Хокинс оказываются деятельны, изобретательны и друг за друга горой, мужчины же - в лучшем случае безвольные нытики, а в худшем... В худшем - сами понимаете, должен же был кто-то убить всех этих бедняжек, на то «В тихом омуте» и детектив.

То, что начиналось как тонкая жанровая литература с отличными персонажами и готическим антуражем, внезапно разрешается бравурным феминистским маршем - эдаким «Парни, парни, это в наших силах, Землю от пожара уберечь», только наоборот. Не то, чтобы плохо (в российских реалиях любая трансляция феминистских идей не будет лишней), но несколько разочаровывает в детективе. Впрочем, надо отдать Хокинс должное: с сюжетом она тоже преимущественно справляется, аккуратно раздавая всем сестрам (в том числе умершим) по серьгам - не на пятерку, как в «Девушке в поезде», но на честную трудовую четверку Может быть, с крошечным минусом за неуместную поспешность.

Накануне Второй мировой войны Япония потрясена серией загадочных убийств: последовательно уничтожена целая семья. Сначала в запертой изнутри мастерской найдено тело ее владельца - пожилого художника Хэйкити Умэдзава. В ящике стола полиция обнаруживает записки покойного, из которых следует, что накануне гибели тот был одержим маниакальной идеей: убить двух родных и двух приемных дочерей, а также двух дочерей своего младшего брата, после чего из фрагментов их тел в строгом соответствии с законами алхимии и астрологии создать идеальную женщину, способную принести своему творцу богатство, а встающей с колен Японской империи - могущество. Каков же оказывается ужас и недоумение общественности, когда через месяц с небольшим после убийства Хэйкити его дьявольский план - казалось бы, надежно похороненный вместе с создателем, - внезапно начинает приводиться в исполнение: шестеро девушек из семьи Умэдзава убиты, а их расчлененные тела одно за другим находят в разных уголках Японии.

На протяжении последующих сорока лет тайна так называемых «убийств по Зодиаку» будоражит лучшие умы страны, однако разгадать ее удастся лишь гениальному и безалаберному «Холмсу» - Киёси Митараи, астрологу и детективу-любителю, и его верному «Ватсону» - художнику-иллюстратору Кадзуми Исиока. В их руки попадает важный документ, проливающий свет на некоторые детали громкого убийства, и друзья вновь берут давно остывший след...

Классический детектив - конструкция трехчастная: он состоит из сюжетообразующей головоломки, харизматичной и запоминающейся фигуры следователя и антуража, на фоне которого разворачивается интрига. Из всего этого в романе Симады сохраняется, по сути дела, только первое. Образ сыщика Митараи намечен лишь скупым контуром - ни единой детали сверх строго необходимого, а его верный оруженосец и летописец Исиока и вовсе остается практически безликим. Антураж (действие происходит в Токио и Киото) обозначен еще более схематично: автор даже не пытается создать в романе какое-либо подобие атмосферы и погрузить в нее читателя. Элементы же собственно детективной головоломки, напротив, описаны в мельчайших - порой весьма утомительных - подробностях, причем узловые моменты проговорены по несколько раз - очевидно, для самых непонятливых.

Впрочем, все эти особенности - следствие не писательской неумелости, но продуманной цельной концепции. Жанр хон каку, изобретателем и первопроходцем которого значится Симада. - это, в сущности, не вполне литература, но скорее разновидность интеллектуальной игры. В отличие от всех прочих детективщиков, с большей или меньшей ловкостью имитирующих честную игру, Содзи Симада в самом деле сдает сыщику и читателю одинаковые карты. Более того, временами он прерывает повествование, эксплицитно призывая нас включиться в соревнование с Митараи и Исиокой и разгадать загадку «убийств по Зодиаку» раньше, чем они.

Технически это реализуемо: все элементы паззла выложены на стол, и при большом желании из них правда можно собрать картину произошедшего. Более того, до последнего оставляя читателю шанс найти ответ (или хотя бы его часть) самостоятельно, Симада растолковывает развязку трижды: сначала посредством намеков и подсказок, затем на уровне технической схемы, а в заключение еще разок - уже с подробностями и психологическими нюансами.

Однако всерьез увлечься предложенной автором игрой удастся, пожалуй, только самым заядлым спортсменам или пылким фанатам ребусов и головоломок. Если же конкурентность не является вашим определяющим свойством, а детектив в вашем понимании - не столько механистичный интеллектуальный тренажер, сколько утешительная и терапевтичная история обаятельного сыщика в сверкающих латах, вступающего в поединок со злом и одерживающего над ним победу то скорее всего хонкаку - не ваш жанр.

Новый (четвертый по счету) детектив о Корморане Страйке и Робин Эллакотт- в некотором смысле прямой антипод «Токийского зодиака»: там, где у Симады торжествует скупая и функциональная механистичность, у Роулинг цветет истинно литературная, заведомо превосходящая требования жанра избыточность. Без видимого труда выполняя обязательную программу детективного сюжетостроения, Джоан Роулинг (под псевдонимом «Роберт Гэлбрейт», как известно, укрылась именно она) насыщает свой текст колоссальным количеством эмоций, человеческих отношений и обаятельных подробностей. В результате детективная линия оказывается не то, чтобы не важной - важной, конечно, но не единственно важной.

«Смертельная белизна» начинается со свадьбы: чудом избежав смерти от рук Шеклуэллского Потрошителя (охоте на него был посвящен предыдущий роман цикла), Робин Эллакотт, несмотря на скверные предчувствия, решает, наконец, выйти замуж за своего многолетнего бойфренда Мэтью. Впрочем, счастья ей это не приносит: в статусе мужа Мэтью остается всё тем же самовлюбленным и мелочным дураком, но их брак возводит словно бы незримую стену между Робин и ее шефом (а теперь и партнером по бизнесу) Кормораном Страйком. Это отчуждение и взаимная неловкость вместе с внезапной и непрошенной славой, обрушившейся на Страйка после триумфальной поимки Потрошителя, становится серьезным препятствием в расследовании их нового - головоломного и, как обычно, опасного - дела.