Переправа. Источник: НА

К 1624 году на тракте Токайдо работало 53 постоялых двора, хорошо известных путешественникам. Еще четыре столь же популярные заведения располагались на главной дороге между Киото и Осакой. Передвигающаяся по своим скромным делам беднота в целях экономии брала с собой в дорогу котомки с рисом и готовила себе ужин на постоялых дворах, обходясь лишь платой за хворост. Стоимость ночлега для путников была неодинаковой: для главного путешественника вдвое дороже, чем для сопровождающих. Впрочем, как и в токугавских ресторанчиках, где состоятельному гостю и бедняку одно и то же блюдо обходилось в разную сумму. За лошадь с главного постояльца брали столько же, сколько с него самого, то есть тоже в два раза больше, чем с его прислуги.

Постоялый двор на горной дороге. Источник: GG

Однако можно было и не путешествовать, а отдыхать и развлекаться по месту жительства, участвуя в массовых праздниках, устраиваемых обычно по вечерам. С наступлением сумерек в домах зажигали светильники и фонари, которые наполняли хлопковым маслом, растительным воском, китовым или ивасевым, самым дешевым, жиром. Большой популярностью у простых сословий пользовались переносные бумажные фонари (андон) с плошкой ивасевого жира внутри. Запах у него был неприятный, да и коптил он изрядно, но зато был дешевым. Света такой фонарь давал мало, поэтому никакой серьезной работой при нем заниматься было нельзя. Вроде бы все побуждало людей рано ложиться и рано вставать, не тратя попусту денег на слабое освещение.

Лодочный мост. Источник: GG

Тем не менее горожане вечерами старались возвращаться домой как можно позднее, используя любую возможность организовать коллективное мероприятие. Токугавские развлечения состояли либо в любовании тем, что природа дарит человеку, либо в организации собственных праздников. Именно в эпоху Токугава стали массовыми такие увлечения, как любование цветами, луной, кленами, первым снегом и так далее. Даже бедняки время от времени в складчину нанимали вечером лодку и выплывали на середину реки, чтобы полюбоваться в полнолуние спутником Земли. Кроме цветущей сакуры, хризантемы, персика, сливы японцы получали удовольствие от созерцания многих других растений, в том числе кустарников вроде леспедецы двухцветной (накаи), которую в других странах особо не выделяли. О массовых праздниках, выросших из синтоистских церемоний и устраиваемых сегодня в любом городском или сельском районе, говорить не будем: о них написано достаточно. Все праздники такого рода были издавна привязаны в Японии к годовому циклу.

Любование первым снегом

Народное гулянье под сакурой. Источник: NC

Любование сезонными красотами составляло лишь часть удовольствий людей той эпохи. У японских крестьян оно издавна совмещалось с ежегодной весенней выпивкой и закуской под молитвы о богатом урожае. Став горожанами, крестьяне приурочили это удовольствие к цветению плодовых деревьев. К концу XVII века район Уэно стал Меккой для столичных любителей ханами (любование цветущей сакурой). Однако в Уэно находились фамильные усыпальницы сёгунов Токугава, а массовые гуляния любителей сакэ и цветущей сакуры, собиравшихся со всего города, не способствовали умиротворению. В начале XVIII века по инициативе храма Канъэй сёгунат запретил любование сакурой на холмах Уэно, но лишать горожан ежегодной радости не стал, распорядившись разбить взамен несколько парков в городской черте. Вокруг насаждений быстро появились атрибуты массового отдыха — чайные домики, лавки, уличные представления и так далее. “Японцы употребляют крепкие напитки; многие из них, а особливо простой народ, даже любят их и часто, по праздникам, напиваются допьяна” [Головнин, 1816].

Фейерверк

Особое место среди столичных развлечений занимал сезон летних фейерверков. Он начинался 28 мая и длился три месяца. Заложил эту традицию восьмой сёгун Ёсимунэ. В 1732 году голод и холера унесли несколько десятков тысяч жизней, и Ёсимунэ распорядился организовать 28 мая 1733 года массовую поминальную службу. А чтобы привлечь внимание неба и задобрить богов, сёгун велел устроить фейерверк в 20 залпов. Его организовали возле моста Рёгоку на реке Сумида с таким расчетом, чтобы находящиеся поблизости чайные домики, ресторанчики и лодочники, катавшие по реке отдыхающих, приняли участие в финансировании мероприятия. Удельные князья как вассалы сёгуна поддержали его идею и приняли активное участие в подготовке. Получилось грандиозно: собралось столько людей, что зрители на берегу стояли вплотную друг к другу. Прогулочные лодки и плавучие рестораны за несколько дней до праздника продали все билеты. На украшенных бумажными фонарями лодках приплыли гости из окрестных населенных пунктов и запрудили реку (по этим лодкам можно было перейти на другой берег, не замочив ног). Праздник понравился, запомнился и стал ежегодным.

С тех пор все фейерверки в Японии неразрывно связаны с теплым временем года и водой. В отличие от остального мира, японцы на Новый год фейерверков не запускают — только летом, и только на берегу, рядом с водой. С тех же пор повелось не жалеть спонсорских денег на организацию массовых гуляний. Среди удельных князей постепенно стало правилом хорошего тона организовать теплым летним вечером городской фейерверк по подходящему поводу. А поскольку на службе в Эдо всегда находились одновременно не менее ста даймё, народные гуляния росли и ширились. На самые популярные праздники приезжали даже сёгуны. В таких условиях жителю Эдо было трудно усидеть дома, да еще в темной и тесной коммунальной комнате. Поэтому после окончания работы, помывшись в бане, он переодевался, выпивал бутылочку-другую сакэ и шел отдыхать с народом.