тех, от которых не стоило ожидать чего-то хорошего. Беспощадный голос. Голос, ищущий выгоды. Голос, обладатель которого, скорее всего, очень не любит, когда что-то идёт не по плану. И которому вряд ли понравится грязный разведчик, только что испачкавший его драгоценный ковёр.

Эльфа подхватили под руки и оторвали от пола, поставив на ноги. Мир вокруг покачнулся и начал принимать знакомые очертания.

– Держите его, – приказал голос. – Форух…

– Да, господин, сейчас, – послышалось со стороны и в нос Хину ударил резкий едкий запах.

Всё тело разведчика передёрнуло, желудок взбунтовался, на секунду эльфу даже почудилось, что его вывернет наизнанку, но обошлось. Спустя ещё пару секунд он сделал глубокий вдох и осмотрелся.

Дорогая, искусно отделанная, резная мебель под цвет ковра; посуда из чёрного золота и чёрного фарфора, в огромном количестве гнездившаяся на полках сервантов; стены, закрытые гобеленами с изображениями триумфов эльфийской армии на военном поприще; разного рода канделябры, светильники, сундуки, карты и множество других предметов, о предназначении которых ему оставалось лишь догадываться. При этом кабинет, в котором Хин находился, не был слишком уж просторным, скорее он выглядел просто захламлённым дорогой мебелью и дорогими безделушками, будто хозяин сего кабинета страдал от мании накопительства.

– Ну что, очухался? – обратился к нему голос.

Сварт перевёл взгляд узких красных глаз на полного тёмного эльфа, закутанного в коричнево-бордовую мантию. Заплывшее лицо с непропорционально большим носом вызывало отвращение; толстые светлые губы изогнуты в мерзкой ухмылке; множество подбородков плавно переходили в необъятную шею; белые волосы толстяка были зализаны назад и обстрижены, не доставая даже до плеч – мода, которую Хин не признавал; в левой руке бокал вина. Всем своим видом тёмный эльф излучал властность и недосягаемость, но одного лишь запаха этого борова хватало, чтобы понять, кто перед вами стоял.

– Шимхани… – выплюнул разведчик.

– Я тоже рад с вами наконец познакомиться, Хинамон, – ухмыльнулся барон. – В перебежчики заделался, значит, а? – бросил толстяк с презрением. – Так ты решил отплатить Хуорну за жизнь?

– Я не понимаю, что здесь происходит, – начал сварт. – Я не перебежчик. У меня есть информация…

– Молчать! – выкрикнул Шимхани и кулак одного из стражей оставил заметный след в боку Хинамона. – Видишь это? – Разведчик уставился на белый конверт с красным оттиском… бык? Королевская печать? – Это письмо от короля Вамхарона, с приказом во что бы то ни стало задержать тебя и не отпускать до дальнейших разъяснений. Ты подозреваешься в измене и тебе запрещено говорить до приезда королевского дознавателя. Всё ясно?

– Это недоразумение, – выкашлял Хин, всё ещё превозмогая боль в боку.

– Возможно и так, – улыбнулся ему барон. – Однако кто я такой, чтобы перечить королю? Бросьте его в темницу, – кинул он страже. – Если будет шуметь – вденьте ему кляп и перестаньте кормить и поить. Всё ясно?

– Так точно! – выкрикнули стражники.

– А тебе? – обратился толстяк непосредственно к разведчику.

– Я не буду шуметь, – пообещал Хин.

– Вот и славненько, – снова улыбнулся Шимхани, отхлебнув вина.

Когда Хинамона выводили из кабинета, барон напевал какую-то весёлую песенку. Что-то подсказывало сварту, что этому жирному борову очень нравилась роль тюремщика.

Тюрьма в поместье Шимхани находилась в подвале и уходила на три этажа вниз. Как вы, думаю, догадались, Хинамона поместили в самую глубь, как можно дальше от лестницы, в самый тёмный уголок, будто в надежде навсегда позабыть о его существовании.

На третьем подземном этаже не было факелов или магических кристаллов, в отличие от двух других. Здесь царила абсолютная совершенная тьма и даже воздух был пронизан какой-то несвойственной воздуху сыростью, холодом, безмолвием. Словно вас хоронят в самых глубинах чего-то, но без гроба и земли.

Когда решётка со скрипом затворилась, а стражники покинули этаж, погрузив всё крыло в беспросветную пустоту, Хин вспомнил одну удивительную вещь, отчего-то совершенно его не удивившую. Дело в том, что у нынешнего короля Вамхарона не было никакого королевского дознавателя. Согласно последнему указу: бароны, графы и герцоги сами вольны вершить закон на своей земле, по своему разумению. А это значило, что Шимхани мог держать сварта в тюрьме до скончания веков, если сочтёт нужным. Вот только вопрос: а зачем ему это всё?

Эльф откинулся назад, упёршись головой в стену камеры, и громко, витиевато, выругался.

Где-то рядом что-то зашуршало. Ощущения были такими, будто в соседней камере просыпался какой-то крупный зверь. По крайней мере разведчик очень надеялся на то, что оно находилось именно в соседней камере.

Нечто прекратило двигаться, будто затаившись.

Эльф нервно сглотнул, пытаясь высмотреть в темноте хоть что-то.

Обычно сварты очень хорошо видели в темноте, они, всё-таки, ночные жители. Но в этой темнице царила чересчур уж беспросветная тьма и его глаза ещё не успели перестроиться.

Нечто снова пришло в движение, двинулось на Хина, упёрлось в разделяющую их решётку и…

– Хинамон? – послышался из-за решётки до боли знакомый голос…

Глава 16: Раб

Что чувствует человек, попав в стан врага? Правильно. Страх. Особенно, если вы в одиночестве и никаких надежд на помощь извне у вас нет. Впору поверить в сказки про шестихвостую спасительницу. А ещё было бы неплохо снова встретиться с тем тёмным эльфом. Но нет. Тайлер знал, что в этот раз ему придётся выпутываться самому. Иначе какой из него повстанец?

Но проще сказать, чем сделать. Внутреннее кольцо Айлангарда охранялось лучше любой сокровищницы, двойным кольцом стражи: одно состояло из местной стражи, то бишь людей и арденит; второе же состояло из дворфов и вайраков, имеющих специальную экипировку и способных отбить нападение небольшой армии. И как прикажете сбегать?

Побродив немного по округе, стараясь не попадаться никому на глаза, юный герой в итоге пришёл к выводу, что проще всего будет вернуться во внешнее кольцо тем же путём, каким он сюда и попал. Вот только вернувшись назад, под тот самый навес, где он оставил повозку, Тайлер обнаружил лишь пустоту. Хозяин тканей уже отбыл, забрав с собой и все надежды юного героя на спасение.

Парень уже было решил притаиться под навесом до ночи, чтобы попытаться улизнуть в тенях, но череда невезений решила, видимо, довершить начатое до самого конца.

Едва Тайлер расслабился, как из-за угла ближайшего здания вышел страж-вайрак, тут же уставившийся на пацана. Сначала взгляд стражника был не слишком-то и заинтересованным, мало ли на улицах детей, но затем, видимо, тот понял, что перед ним человек и…

Пытаться убежать от вайрака – дело бесполезное, прятаться – совсем бессмысленное. Всё, что мог сделать Тайлер – испытать удачу.

Пока здоровенный, закованный в чёрный доспех, стражник, собирался