Характерно, что генерала Трейнора даже не одернули — просто досадливо поморщились: «Зачем болтать на публике о том, о чем говорят только в своем кругу?» Тогдашний шеф Пентагона Уайнбергер издал директиву, согласно которой впредь все официальные лица его ведомства должны были согласовывать с руководством министерства обороны тексты своих публичных выступлений. Президент Рейган, когда его спросили на пресс-конференции, что он думает по поводу выступления Трейнора, от ответа ушел: «Надо еще мне посмотреть, что он там наговорил…». Сверим дату: Трейнор выступил как раз в тот момент, когда в Белом доме готовились первые директивы по проведению операции по развалу СССР.

Единый оперативный план действий № 2, принятый к концу правления президента Эйзенхауэра, предполагал, по характеристике ядерного физика Герберта Йорка, который с ним ознакомился, «превратить Россию в мусорную свалку». С некоторыми поправками этот план остается на вооружении американской военщины по сей день. Модификации эти заслуживают особого внимания даже не только с военной точки зрения. Приведу по западногерманскому журналу «Шпигель» рассказ об одном таком «усовершенствовании»:

«…В 1977 г. еще один человек познакомился с "единым планом". Это польский аристократ по рождению и по имени Збигнев Бжезинский (аристократ — это, кстати, громко; точнее — захудалый шляхтич из-подо Львова. — В. Б.), которому удалось добиться благосклонности самого Дэвида Рокфеллера и должности советника президента Джимми Картера по вопросам национальной безопасности и войти в тот самый узкий круг, где принимаются самые ответственные решения.

Бжезинский немедленно потребовал тщательной перепроверки оперативного плана руководства по применению ядерного оружия (это "директивы по развертыванию ядерного оружия", которые основаны на "едином плане"). В плохом настроении на заседании в подземной "оперативной комнате" Белого дома он слушал, как члены штаба экспертов совета национальной безопасности поясняли ему критерии применения ядерных сил и намеченные цели. Первоначально будет произведен удар по советским ядерным силам, чтобы уничтожить как можно больше ракет и ракетных подводных лодок еще в их пусковых шахтах и на базах. Затем наступает очередь обычных вооруженных сил противника, а потом промышленных целей. Бжезинский прервал его. “А где, — спросил он, — критерии уничтожения русских?" (выделено мной. — В. Б.).

После нескольких секунд удивленного молчания референт попытался объяснить то, что Бжезинскому уже давно должно было быть известно: советские города и гражданское население не рассматриваются действующими "единым планом" и "директивами" как отдельные цели. Но поскольку наряду с промышленными объектами большинство военных объектов также размещено в крупных населенных районах, автоматически вместе с упомянутыми целями будет уничтожена и значительная часть советских граждан.

"Нет, нет, нет, — нетерпеливо вскричал Бжезинский. Он имел в виду отнюдь не просто советских граждан. — Я имею в виду русских в Советском Союзе".

Референт стоял, словно пораженный громом. Оказалось, что позиция Бжезинского по вопросу о "русских в Советском Союзе" сводится к следующему: "Русские господствуют в Советском Союзе, русские — враги, если мы хотим предотвратить войну, то следует запугать русских. Если же система сдерживания не сработает, необходимо убивать прежде всего русских. Если убивать русских именно за то, что они русские, то можно было бы ускорить распад русской империи"».

Как очевидно из этого пассажа, планы «мировой закули-сы» в отношении России и русских не изменились. Появляются только «модификации».

Бжезинский потребовал увязать стратегические требования ведения ядерной войны именно с этой его политической целеустановкой. В результате «завороженные и просветленные идеями бывшего поляка стратеги-мыслители, — пишет "Шпигель", — начали разрабатывать новые формы ядерной войны, которая не только превратила бы Советский Союз "в сплошную мусорную свалку", но и привела бы к расколу между ее народами, развалила бы его политическую систему, т. е. войны, где не просто бы бессмысленно убивали, а которой даже можно придать некоторые гуманные черты, если бы в ее ходе по возможности не трогали союзные государства и нерусские народы Советского Союза при условии, что пощаженные заслужат свою жизнь и свободу проведением восстания против "русских в Советском Союзе"».

Установки Бжезинского были приняты, учтены. Русофобия обрела право гражданства в военной доктрине США и была вмонтирована в конкретный план поражения ядерных целей на территории СССР. Подтверждает это и американский журналист Джеймс Чейс. В своей книге «Состоятельность: цена выживания» он пишет, что уже к 1980 г. Вашингтон стал формулировать новую внешнюю политику, которая направлена «скорее против русской нации, чем против всемирной коммунистической идеологии» (выделено мной. — В. Б.). Это замечание чрезвычайно важно для понимания главного в современном противостоянии России и «мировой закули-сы» — нашим врагам неважно, какой существует в России политический строй. Их основной враг — Россия как таковая и ее титульная нация — русские.

Конечно, такого рода патологическая русофобия чревата ядерной авантюрой, в которой могут погибнуть не только русские — все человечество. В том числе и те, кто входит в «мировую закулису», как бы там они ни надеялись на свои супербункеры. Но логика ядерных маньяков и после развала СССР и ликвидации коммунизма в России, если вообще в этой связи можно говорить о логике, по-прежнему базируется на идеологических построениях г-на Сульцбергера и «ценных указаниях» Бжезинского. Поощрение национализма и сепаратизма в России и вне ее пределов за счет нагнетания русофобии рассматриваются в США как наступательное оружие. Уже потому, что с их помощью «мировая закулиса» надеется и в наши дни изолировать Россию извне и попытаться расколоть ее изнутри так же, как раскололи и развалили в 1917 г. Российскую империю и как СССР — в 1991 г.

Нередко в российской печати имя Бжезинского используют как своего рода жупел, когда хотят показать, что на Западе существуют патологические русофобы. Да, русофобия Бжезинского — случай клинический. Но ведь те, кто прибегает к его услугам, вроде бы и не сумасшедшие. Бжезинский возглавлял Институт по вопросам коммунизма при Колумбийском университете в Нью-Йорке, был автором глобальной американской стратегии антикоммунизма, работал в госдепартаменте США. Пика влиятельности достиг в конце 70-х гг., став помощником президента Картера по вопросам национальной безопасности. Он приложил руку к втягиванию Советского Союза в войну в Афганистане, участвовал в подготовке рейгановской подрывной операции против СССР, а после его распада создавал концепцию расширения НАТО на Восток и выступал в поддержку чеченских сепаратистов. Бжезинский — человек Рокфеллеров. Он член Трехсторонней комиссии, Бильдербергского клуба и Совета международных отношений. Вышедшая в конце 90-х гг. книга Бжезинского «Великая шахматная доска» стала теперь программой по окончательному развалу России. Все думали, что стар уже неистовый советолог, пора ему на покой. И времена новые, и первый в истории США чернокожий (значит, прогрессивно мыслящий?) президент избран. А президент Обама взял и зачислил Бжезинского в свои внешнеполитические советники вместе с мадам Олбрайт, бывшим госсекретарем США. А эта дама, тоже не первой свежести, известна в мире как «дипломатический палач» Югославии и Руанды. К России она относится так же, как и Бжезинский. И если ему приписывают слова: «В XXI в. США будут развиваться против России, за счет России и на обломках России» (выделено мной. — В. Б.), то Мадлен Олбрайт уже открыто заявила претензии США на Кавказ и его нефтяные месторождения, а также на Сибирь, на озеро Байкал. Она говорит, что «необустроенная Сибирь с ее нефтью, газом и бездорожьем является достоянием всего мирового сообщества». Да и Северный морской путь, по ее мнению, «тоже не Россия, поскольку она не в состоянии его оборудовать портами, пристанями и причалами. А деловой мир в результате этого теряет экономическую выгоду, в Тихий океан из Атлантического попадает не через Северный Ледовитый, а через Суэцкий или Панамский каналы» (цит. по «Московский комсомолец», 25.02.09). В наши дни она, правда, утверждает, что ничего подобного не говорила. Забыла, может быть. Все же возраст. Склероз, склероз! Но ведь неслучайно, вторя своим заокеанским патронам, одна из ярых последовательниц Навального и идеолог несистемной оппозиции, главный редактор журнала The New Times Евгения Альбац, активистка Российского еврейского конгресса, выступила за раздел России. В эфире «Эха Москвы» она заявила: «Я, честно говоря, не вижу особой проблемы, и если Россия разделится по Уральскому хребту. Я думаю, что это неизбежно». Но не в личностях дело, в конце концов. А в русофобии и порождаемой ей антироссийской политике. Из этих «змеиных яиц» и вылупляются гаденыши вроде Бжезинского, Олбрайт и их агенты в России вроде Альбац.