— Да нет, — пробормотал Слава, — не может быть...

Эррара с удивлением смотрел на нас, не понимая, что случилось. После стычки в палате он немного оттаял.

— Ладно, пошли, — сказал я. — После разбе ремся.

— Не может быть, — повторил Слава.

Мы вышли из корпуса и сели в «фиат», где нас ожидал Гарсия. Началось кружение по улицам. Хенаро проверял наличие «хвоста» и давал нам возможность побеседовать без лишних ушей.

— Приор вам доверяет. — Новенький «фиат» имел хорошую звукоизоляцию, сидящий впереди Эррара говорил, не поворачивая головы. — Сегодня мне довелось увидеть вас в деле...

— Признаюсь, вы нас напугали, пришлось защищаться, — сказал я.

— Теперь это неважно, — отмахнулся комтур, — важно то, что есть. Вам доверено ответственное дело — сокрушить ассассинов в их убежище.

— Надо на него взглянуть, — сказал, как застолбил, Слава.

Эррара осекся, а потом что-то быстро сказал по-испански Гарсии. Хенаро свернул к набережной.

— Мы едем туда, — обронил Эррара, и в салоне повисло молчание.

Длилось оно долго, пока не приехали в Юкки. Район новорусской застройки изобиловал коттеджами различной степени помпезности. На своем неприметном автомобильчике мы проскользнули по боковой дорожке. Эррара указал на двухэтажный дом за кирпичным забором с железными воротами. Гнездо террористов размещалось на отшибе. Очень удобно: приехал, уехал, и никто, кроме пары соседей, не видит. Хенаро, не останавливаясь, провел машину вдоль забора, свернул, и мы по другой дороге покинули дачный поселок.

Эррара поинтересовался, нужно ли продолжать рекогносцировку.

— Да все понятно, — сказал Слава. — Внутрь ведь не заглянешь.

— Сколько там человек обитает? — спросил я.

— Мы видели в разные дни от двух до семи, — ответил Эррара, — но двое там постоянно. — Ворота только эти? — спросил Слава.

— Ворота одни, — кивнул Эррара. — В доме два выхода. Главный, напротив ворот, и с задней стороны маленькая дверь. Мы не видели, чтобы дом охраняли снаружи, — добавил он.

Больше никакими ценными сведениями испанцы не располагали. О коттедже в Юкки они узнали сравнительно недавно, да и особой надобности в наблюдении не было. Пока не грянул взрыв.

Мы вернулись в город. Эррара выяснил, есть ли у нас водительские права, и Хенаро отвез нас в нотариальную контору, где оформили доверенность на машину. Пока канителились, комтур связался с офисом по мобильнику, и под окна пригнали высокий красный, похожий на приготовившегося к старту спринтера «фольксваген-гольф-кантри». Я сел за руль и опробовал машинку. «Гольф» был не новый, но добротный и приемистый.

— В багажнике оружие. Вот ваш аванс. — Эррара достал из бумажника пачку сотенных купюр. Тощенькую такую, из десяти банкнот.

— Это аванс или деньги на накладные расходы? — спросил я, пересчитав.

— Это аванс. Все необходимое для работы у вас уже есть, — ответил Эррара бесстрастно. Расчетливость здесь тоже была европейской.

Мы проводили скупого рыцаря самыми теплыми напутствиями, сели в машину и отправились домой. Во дворе открыли багажник. Запаска. Домкрат. Здоровенная монтировка или даже, скорее, маленький ломик. Складная лопата. Чемоданчик с набором инструментов. В глубине приютился могучий сверток.

— Забираем и пошли, — сказал Слава.

Он достал лязгнувший сверток, я закрыл машину, и мы поднялись в квартиру. Первым делом отнесли добычу на диван и распаковали. В свертке лежали два АКМС и четыре рожка с патронами. Автоматы были старые, потертые и наверняка «мокрые». Где испанцы их раздобыли? У каких перекупщиков? Для собственных нужд благородные рыцари использовали новенькое заграничное оружие. Впрочем, Слава остался доволен. АКМ был ему знаком и привычен. Друган вообще был удовлетворен сегодняшним днем. Ему казалось, что мы круто обставились, разведя иностранцев на тонну евро и заграничную тачку. Даже про загадочную незнакомку он вроде забыл.

— Поехали посмотрим дом, — сказал он. — Там на месте и покумекаем.

— Мы же смотрели вроде.

— Мы тогда просто погулять выходили, а теперь посмотрим как следует.

— Не вопрос! — Я достал из тайника водительское удостоверение, и мы отправились на настоящую рекогносцировку.

* * *

Двинулись налегке. «Калаши» оставили дома. собой у меня был ТТ, у Славы в карманах незаметно разместились кортик и пара гранат. Так, на всякий случай, сказал он, чтобы голым себя не чувствовать. Здесь я его понимал и полностью поддерживал. Запуганный арабами, я скорее мог выйти на улицу босым, чем без пистолета.

— Правильно, — сказал я. — Лучше взять с собой «плетку», чем не взять и потом пожалеть.

— В тебе просыпается любовь к оружию, хмыкнул Слава. — Настоящая любовь! Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Не знаю, что думал этот волчара, глядя, как я хорохорюсь, но, определенно, он был моим другом.

Мы спустились вниз. Осмотрелись. Признаков наружного наблюдения не приметили. Хотя как их приметишь, топтунов засечь не так-то просто, и я решил дополнительно провериться на дороге.

— Не очко обычно губит! — донесся сверху истошный крик. — Не очко! А туз!!! Туз к одиннадцати!

Судя по испитому голосу, это был алкаш с моего этажа, отец Бори — парня чуть моложе меня, большого любителя съездить покопать на места сражений времен Великой Отечественной. С Борей я иногда перекидывался парой слов, с его папашей — здоровался. Открыв людям правду и облегчив душу, сосед замолк. Отправился дальше слушать Михаила Круга, наверное.

— Очко тоже губит, — ухмыльнулся Слава, — если слабое.

— Не обращай внимания на синюгана, его там «белочка» грызет. — Я открыл машину и запустил двигатель.

Мы выехали на проспект Мориса Тореза и погнали к Выборгскому шоссе. Слава потыкал пальцем в кнопки магнитолы, заботливо оставленной испанцами. Сразу включился блатняк. Было весьма занятно узнать, чем услаждают слух в пути члены древнего рыцарского ордена.

— О, песни злобных чифирастов! — подколол я Славу, чтобы он быстрее переключил на другой канал. Наверное, корефан на зоне к этой музыке притерпелся, а меня от нее уже воротило с отвычки. — Они там чифиру напьются, сядут на корточки в кружок и начинают тереть: чифир-мифир-калорифер. Все такие блатные, уши пыром, бивни через раз...

— Калорифер — это такой нагревательный прибор. — Слава сменил частоту. — А что такое мифир?

— Это что-то такое, что стоит между чифиром и калорифером. На калорифере обычно сушат носки, а чифир — напиток из чая. Наверное, мифир — это напиток из носков. Берут заношенные носки, засушенные на калорифере, ломают, мелко крошат и заваривают, как чифир. Получается мифир. Зэки напиваются его и круто прутся.

— Представляю, как от старых потников можно забалдеть, — оскалился щербатым ртом Слава, который и сам не любил приблатненных сидельцев.