— Ты прав, — снова вздохнул Мэтью. — Отправь им сообщения от моего имени. Поблагодари за сегодняшнюю конференцию, но не переусердствуй. Напиши, что их отчеты я счел весьма полезными, принял во внимание и так далее, поэтому жду не дождусь следующей встречи с ними — по расписанию.

— Не раньше Дня святого Валентина? — с саркастической улыбкой уточнил Джо.

Мэтью не ответил. Помолчав, он спросил брата:

— Ты уже видел новый номер «Шика»?

— Сюзи прислала мне его заранее, желая знать мое мнение. Я ответил ей, что новый номер великолепен.

— Великолепен? Это убожество? — недоверчиво переспросил Мэтью, глядя на брата в полном недоумении. Брови Джо удивленно приподнялись.

— Не беспокойся, этот журнал вовсе не потрясает устои. «Шик» — забавное, легкое чтиво для женщин, которым хочется отдохнуть после долгого рабочего дня. Ты только посмотри, во что превратила журнал Сюзанна! За месяц до того, как ее назначили главным редактором, на обложке журнала красовалась фотография женщины, вяжущей шаль. А здесь...

— Вижу, вижу, — холодно перебил Мэтью и подлил себе еще кофе. — Но я хотел бы знать, кто выбирал этих моделей? Особенно женщину?

Джо усмехнулся.

— Понятия не имею. Но у того, кто ее выбрал, чертовски хороший вкус.

— Вкусом тут и не пахнет, — отрезал Мэтью. — Ты только посмотри на эту особу на обложке — кости да кожа! А эта идиотская улыбка и бесцветные прилизанные волосы!

Джо сунул руки в карманы брюк и покачался на каблуках.

— Зато она выглядит точь-в-точь как шесть или семь твоих последних подруг.

Мэтью передернуло.

— Ты спятил? Я никогда не встречался с такими... — Он осекся, перевел взгляд с брата на журнал и нахмурился. — Надеюсь, снимок на обложке январского номера будет более удачным.

Джо пожал плечами:

— Как скажешь, босс! — И покинул комнату, насвистывая.

Через два дня Мэтью на время удалось выбросить из головы и «Шик», и Сюзанну. Он назначил свидание своей новой подруге, Фиби Энсон, фотомодели, которая мечтала о карьере актрисы. Фиби была стройна, белокура и эффектна. Впрочем, как посмотреть, можно было сказать — костлява, бесцветна и неаппетитна. Мэтью никак не мог решить, на каких определениях остановиться. Поддерживать беседу ему тоже удавалось с трудом.

А Фиби щебетала без умолку, рассказывая о съемках ролика, который рекламировал новое моющее средство. Мэтью кивал, пытаясь убедить себя, что голос у нее вовсе не визгливый, и размышляя, как бы повежливее намекнуть подруге, что на левом глазу у нее начинают отклеиваться накладные ресницы.

— Агент говорит, что могут возникнуть сложности, потому что у меня слишком уж необычное лицо. Вот я и думаю, может, во время просмотра скорчить гримасу?

Фиби, бесспорно, могла казаться красивой тем, кому нравился подобный тип женщин. Мэтью всегда принадлежал к их поклонникам. К тому же Фиби была забавна и покладиста, он оценил бы ее, поставив сразу два, а то и три сердечка... Но о чем это он? Он же не член жюри конкурса красоты. Однако с тех пор, как он уехал из Нью-Йорка, Мэтью ловил себя на том, что пытался оценить каждую женщину по пятибалльной системе, сравнивая ее с... Он одернул себя. Любой мужчина в здравом уме пришел бы в восторг от трех его последних знакомых, а сам Мэтью только холодно и бесстрастно оценивал их. Может, это первый симптом приближения старости? Или все дело в том, что женщины вдруг резко изменились?

Мэтью поморщился, вдруг обнаружив, что снова думает о Сюзанне. Конечно! Это она мешает ему наслаждаться обществом новых знакомых! Все они забавны, красивы, разговорчивы. Но ни одна из них не может сравниться с Сюзанной. Той самой Сюзанной, которая постоянно спорит и возражает, считает тенниску и джинсы самым сексуальным нарядом, не нуждается в накладных ресницах и в косметике, чтобы быть очаровательной, ни с кем не целуется так, как с ним...

— Мэтью, кажется, звонит твой телефон.

Мэтью с трудом сообразил, что мыслями витал далеко отсюда. Фиби мило улыбалась, наклонив голову набок и поблескивая большими круглыми глазами. Телефон и вправду издавал настойчивые сигналы. Звонил Джо.

— Надеюсь, я не помешал? — вкрадчиво осведомился он. Тем временем Фиби выудила из бокала вишенку и теперь перекатывала ее губами.

— Пока нет. В чем дело?

Джо перешел на деловой тон.

— Я думал, тебе будет интересно узнать, как прошла коннектикутская сделка. Но это еще не все. Два дня назад я получил любопытное известие из Нью-Йорка.

— И до сих пор молчал? Какое?

— Сюзанна представила на рассмотрение новый проект.

Продолжая играть с вишенкой, Фиби хлопала накладными ресницами.

— И сколько же она просит? — Услышав сумму, которую назвал Джо, Мэтью присвистнул: — Она решила купить маленькое государство? — и замолчал, внимательно слушая объяснения брата. А когда понял, что больше не в силах выслушать ни слова, неловко извинился перед Фиби, которая в этот момент устраняла с помощью помады ущерб, нанесенный ее лицу вишенкой, поднялся и направился к бару. — Скажи, я правильно тебя понял? Сюзанна собралась в Париж вместе с фотографом, визажистом, стилистом и журналистом?

— И еще с несколькими помощниками.

— И они намерены жить в номерах-люкс?

— Только Сюзи. Остальные поселятся в обычных номерах.

— Какая бережливость! — холодно восхитился Мэтью.

— Для Стефана, Барта, Зика и Алехандро тоже будут заказаны люксы. Это финалисты конкурса на самого сексуального мужчину. Помнишь?

— Смутно.

— В общем, список сократили до четырех претендентов: рок-певец, манекенщик, писатель и актер — тот самый, что любит демонстрировать свой зад. Сюзи везет их всех в Париж.

Мэтью почувствовал себя так, словно ему нанесли сокрушительный удар в солнечное сплетение.

— Я не ослышался? — слабо переспросил он.

— Нет. Вся компания отправляется в Париж, в отель, который был признан самым сексуальным в мире. А Сюзи символизирует рядовую читательницу журнала. С этими четырьмя «самыми сексуальными» она проведет все выходные, будет рядом с ними днем и ночью...

— И ночью? — в голосе Мэтью явственно обозначилась ярость. Посетители бара стали оборачиваться.

— Спокойно, Мэтт! Это только метафора, — поспешил заверить Джо.

— А, вот оно что! — Мэтью перевел дух и пригладил волосы. — Прости, Джо, я просто... и как же она восприняла отказ? Представляю себе, какое у нее было лицо, когда она услышала, что я ни за какие блага в мире не позволю ей провести уикенд в Париже с... Словом, таких затрат мы не одобряем. — Джо молчал, и Мэтью встревоженно спросил: — Ты ведь отказал ей? Или нет?

— Конечно, нет! Я сказал, что ее идея превосходна и пожелал удачи.