– Может, действительно стоит его попросить?

Медведь удовлетворенно крякнул и поднялся на ноги. Из леса вывалилась гурьба уходивших за хворостом бойцов. Запас дров на ночь – вещь в дороге необходимая.

Здоровяк подошел к пылающему Гневу и хмуро откашлялся. Но стоило ему заикнуться о ночном дежурстве «за всех», как демон вспыхнул еще ярче.

– А вещи вам не поносить? – прорычал Горящий. – Не расслабляться, боец!

Опешивший Медведь моментально отстал и поспешно скрылся с глаз огненного человека.

Устроившись поудобнее и закутавшись в теплый плащ, Лесоруб прикрыл глаза. Шерсть приятно грела тело, навевала сон. Уютно трещал костер, хрустели сучья, которые обламывали друзья...

Хорошо, что Кутхх снабдил отряд теплой одеждой. В горах должно быть жутко холодно.

У огня дурачились Джаззи и Родинка. Дружный хохот зрителей поддерживал веселье. Шутки сыпались одна за другой. День забыт. Тяжелые мысли заброшены. Хорошие они ребята все-таки... Хорошие...

Глаза слипались, накатывала истома. А в голове крутилась одна-единственная мысль: почему ворота той крепости были закрыты?!

Спасительный сон погрузил Лесоруба в небытие.

Утром весь лагерь разбудил вопль Гнева.

– Подъем! – Вслед за выкриком раздался грохот. Проклятый стоял у костра и плашмя колотил мечом по щиту.

– Чтоб ты сдох, урод, – провыл откуда-то Джаззи.

– Подъем, сегодня много идти. Раньше выйдем – больше пройдем. – Гнев еще раз грохнул по щиту.

– Как меня это радует, – пробурчал Джаззи.

– Жрачка почти готова. – Гнев легонько, будто задумавшись, постучал клинком по собственному шлему.

– Давай-давай, отбей себе последние мозги, мы тебе новые купим, во сто крат лучше старых, – подал голос Паблар.

Лесоруб неохотно сел, заспанным взглядом окинув лагерь. Улыбающиеся ковыльцы, Лир и Мех, последняя смена часовых, на соратников посматривали со злорадством. Немудрено, их не будили.

Недовольно бурча, отряд зашевелился. Гнев, убедившись, что больше никто не пытается уснуть, склонился над котлом.

– Твари ползучие, – выругался Фарш, вытряхивая из плаща муравьев. – Ненавижу гадин...

Насекомых было очень много, ненормально много.

– Поторапливайтесь, – поторопил воинов Гнев. – Нам сегодня надо добраться до старого поселения, оно в трех-четырех часах пути отсюда.

– Успеем, – отмахнулся Лесоруб, непонимающе глядя на Горящего. Куда он торопится?

– Надеюсь. – Гнев указал на землю. – Муравьи... Сегодня будет Ветер. Мы уже далеко от Ан-Да-Геда, так что он нас накроет. Пока время есть, но как бабочки начнут стаями летать – будет невесело.

– Подорвались! – пролаял Тьма. Мадрал моментально оказался у костра и торопливо вычесывал из шкуры насекомых.

Сообщение Горящего подхлестнуло солдат. Жадно заглатывая жиденькую кашу, они вслушивались в шум ветра.

– Поднялся вроде! – испуганно заметил Медведь.

– Весь день так будет, вот когда деревья трещать станут – тогда скоро. Пока спокойно. Думаю, часов пять у нас есть, – заметил Гнев.

Собравшись и ступив на тракт, Искатели увидели, что через него протекают ручьи муравьев, образуя на светлом песке черные жутковатые полосы.

– Сколько же их, – протянул Родинка и присел над одним из потоков. Насекомые будто следовали неведомому зову, гнавшему их на другую сторону дороги.

– Некогда рассиживаться, пошли, – нервно заметил Фарш.

– Верно, – кивнул Гнев. Огонь сменил цвет на алый. – Двинулись.

Насекомые как взбесились: над дорогой сновали тучи слепней, под ногами кишели полчища муравьев, метались стаи жуков, пауков.

Воины тревожно посматривали на Горящего и мадрала. Те быстро шагали по тропе, иногда оглядываясь на товарищей. Но пока что демон не выказывал признаков беспокойства.

На третий час в воздухе появилась белая бабочка, бедняжка металась над тропой, будто не зная, куда лететь.

– Дерьмо! – процедил Гнев и обернулся на солдат. – Прибавьте ход, селение уже рядом. Быстро!

Последним шел красный как рак Медведь, Гезеша пугала его громкая одышка. Здоровяк сильно устал, но после команды плотно сжал зубы и упрямо зашагал еще быстрее. Комплекция подводила приятеля.

– Успеем? – догнал Горящего Лесоруб.

– Если увалень будет быстрее шагать – да, – ответил за Гнева мадрал.

– Не знаю, – коротко бросил Горящий. – Вроде должны. Если бабочек станет больше, то бросайтесь в лес и зарывайтесь поглубже. Иначе – смерть.

Дубовую рощу сменил сосновый бор. Переплетенные под землей корни деревьев вряд ли дали бы путникам зарыться.

– Давай быстрее, боров, – подогнал Медведя Фарш. Тот глухо рыкнул, окатив говорившего злым взглядом.

– Еще слово – сломаю тебе ногу, – рявкнул демон. – Дальше будешь один добираться.

Фарш возмущенно открыл рот, но спорить с Горящим не решился.

Дорога сделала еще один поворот, и Гнев громко выругался.

– Что такое? – встревожился Лесоруб.

– Быстрее! – подогнал воинов огненный человек.

– Да что случилось-то?

– Должны были уже прийти, – нервно ответил демон, – Должно быть, за следующим поворотом.

– Ты вообще здесь раньше был?! – с подозрением спросил алебардист.

– Я был почти везде, – отмахнулся Гнев. Лесоруб вгляделся в полосу дороги: до следующего поворота было далеко, и выдохнул:

– Не успеваем!

– Помолчи. Тут не тысячи бойцов. Не так сложно будет всех хоронить, – прорычал Тьма и встревоженно потянул воздух. Гезеш скривился от обиды. Нелюдь старательно напоминал алебардисту о прошлом.

– Бабочки! – выкрикнул Друз и указал рукой на лес.

Лесоруб обернулся: небольшая обезумевшая стайка крутилась над поляной, выписывая дикие узоры.

– Бегом! – взревел Горящий. – По моей команде – бросаетесь в лес и как можно глубже вжимаетесь в землю! А сейчас – бегом!

Бряцая железом, бойцы тяжелой поступью рванули вперед.

– Дерьмо! Дерьмо-дерьмо-дерьмо, – рядом с Лесорубом бежал плечистый, темноволосый ковылец по имени Кировей. Воин был почти налегке, но все равно с трудом держался наравне с алебардистом в доспехе.

– Медведь, не отставай! – Родинка то и дело оглядывался на грузного приятеля, с трудом поспевающего за остальными.

Джаззи и Паблар чуть замедлили бег, поравнялись с Медведем и сноровисто отобрали у него щит. У здоровяка он за спину не закидывался, поэтому, схватив дополнительную ношу, Паблар смачно выругался.