Он опять кликнул «мышью», и схема превратилась в график. На экране возникла желтая линия, двигавшаяся на темном фоне между двумя голубыми. Клавер указал на экран.

– Горизонтальные голубые линии – это частоты. Желтая показывает, на какой из них движется изучаемый голос. Взяв голос Вердье из разных точек записи и наложив их друг на друга, можно убедиться, что они полностью совпадают.

Клавер вернулся к предыдущей картинке и кликнул фиолетовую линию.

– Это другой голос.

Снова появился график, теперь желтая линия двигалась рваными толчками и лишь в немногих местах.

– В этом случае человек, говоривший по телефону, пропустил свой голос через несколько фильтров и перемешал входные частоты, полностью исказив их. Достаточно лишь слегка изменять значение одного из фильтров, чтобы получать каждый раз совершенно иной график.

Тут вмешался Юло. Он спросил:

– Можно ли по записи понять, какой именно прибор тут был использован? Или хотя бы узнать, кому он был продан?

Техник выразил явное сомнение.

– Не думаю. Такие приборы приобрести совсем несложно. К тому же, существует множество модификаций и типов с различными характеристиками в зависимости от цены и фирмы-изготовителя, но для такой простой цели, как эта, годится практически любой прибор. Кроме того, электроника ведь постоянно развивается, поэтому существует довольно обширный рынок бэушной аппаратуры. Она, как правило, попадает в руки любителей домашних записей, и почти всегда без выписки счета. Честно говоря, не думаю, что это нас куда-нибудь приведет.

Фробен, похоже, не совсем разделял пораженческое настроение Клавера.

– В любом случае посмотрим еще, что можно сделать. У нас так мало материала в руках, что ничем нельзя пренебрегать.

Юло обернулся к Фрэнку. Тот явно думал о чем-то своем, будто уже во всем разобрался. И все же комиссар был уверен – ничто из сказанного не ускользнуло от него, и он все запомнил.

Он снова обратился к Клаверу.

– А что вы скажете по поводу телефонного звонка, который не прошел через коммутатор?

– Ну, тут я не могу предположить ничего конкретного. По сути здесь возможны только два варианта. Все коммутаторы вообще-то имеют проходные номера. Если знать их, то можно звонить, минуя телефониста. «Радио Монте-Карло», конечно же, не НАСА[18]в смысле секретности, поэтому вполне вероятно, что кто-то разузнал их. Второй вариант немного сложнее, хотя и не такой уж фантастический. Мне он кажется более вероятным…

– Что же это?

Клавер откинулся на спинку стула.

– Я выяснял. Коммутатор «Радио Монте-Карло» управляется компьютерной программой и имеет определитель номера, который позволяет в режиме реального времени увидеть на дисплее номер звонящего. Цель очевидна…

Он осмотрелся, желая убедиться, что она очевидна и всем присутствующим.

– Однако при этом звонке номер на дисплее не появился, это значит, звонивший присоединил к телефону электронное устройство, которое нейтрализовало определитель номера.

– Это трудно сделать?

– Довольно легко для специалистов-электронщиков или телефонистов. Тут не надо быть гением телекоммуникации. Побродив по Интернету, такое установит любой приличный хакер.

Юло чувствовал себя, как заключенный на прогулке. Куда ни посмотришь, всюду натыкаешься на стену.

– Можно узнать, откуда поступил звонок, со стационарного телефона или с мобильного?

– Нет. Но я исключил бы мобильник. Он работает намного медленнее и не всегда точно соединяет. Тот, кто звонил, слишком хитер, чтобы не учитывать этого.

– Можно ли еще как-то проанализировать магнитную ленту?

– С моей аппаратурой – нет. Я думаю послать копию в научную лабораторию в Лион, может, им удастся раскопать что-нибудь.

Юло положил руку на плечо Клавера.

– Хорошо. Сделайте это как можно скорее. Если в Лионе начнут выступать, мы найдем к ним подход.

Клавер решил, что вопрос закрыт. Он достал из карманчика халата жевательную резинку, развернул ее и положил в рот.

Какое-то время все молчали. Каждый по-своему обдумывал услышанное.

– Пойдемте, угощу вас кофе, – предложил Фробен.

Он снова повел их по лестницам, на площадке свернул влево, и вскоре они оказались перед автоматом, стоявшем в нише. Фробен достал магнитную карточку.

– Все будут?

Они кивнули. Комиссар сунул карточку в автомат, нажал кнопку и машина, поурчав, выдала первый пластиковый стаканчик с кофе.

– Что скажешь, Фрэнк? – спросил Юло.

Фрэнк решил поделиться соображениями.

– У нас мало путей. Куда ни ткнись, всюду тупик. Я уже говорил тебе, Никола, мы имеем дело с очень, очень хитрым человеком. Слишком много совпадений, чтобы можно было просто предположить, будто судьба поцеловала его в лоб. Сейчас единственное, что нас связывает с этим мерзавцем – телефонный звонок. Если нам хоть немного повезет, а ему слишком нравится любоваться собой, он позвонит еще. Если нам очень повезет, он позвонит тому же диджею. А если уж нам совсем повезет, то он допустит какую-нибудь ошибку. Это единственная надежда, какая у нас есть, чтобы найти его и остановить прежде, чем он убьет еще кого-нибудь.

Он допил свой кофе и выбросил стаканчик в корзину для мусора.

– Думаю, теперь пора серьезно поговорить с Жан-Лу Вердье и сотрудниками «Радио Монте-Карло». Досадно, но мы сейчас зависим от них.

Все направились к выходу.

– Представляю, какое там сейчас, в Княжестве… как бы это сказать… волнение, – обратился Фробен к Юло.

– Ну, назвать это «волнением» все равно что назвать Майка Тайсона нервным типом. У нас там едва ли не коллапс. Монте-Карло – это открытка, ты же знаешь. У нас имидж – это все. Мы потратили тонны денег, чтобы обеспечить главное: красоту и безопасность. И вдруг появляется откуда ни возьмись этот тип и премило сажает нас в лужу. Если эта история не получит завершения в самые кратчайшие сроки, я наверняка услышу, как заскрипят многие кресла…

Юло помолчал. И вздохнул.

– В том числе и мое.

У ворот они распрощались. Фробен постоял, глядя им вслед. По его боксерскому лицу было видно, что он весьма сочувствует им, но заметно было и удовлетворение, что он не на их месте.

Юло и Фрэнк направились к машине. Уже стемнело, подошло время ужина, и комиссар почувствовал, что проголодался. Включив зажигание, он взглянул на Фрэнка.

– «Кафе де Турин»?

«Кафе де Турин» на площади Гарибальди было весьма спартанским заведением – грубые столы и скамейки. Здесь можно было отведать отличных устриц, лучше всего с бутылкой охлажденного муската. Юло привозил сюда Фрэнка с женой, когда они посещали Европу, и они буквально сошли с ума, увидев длиннющий прилавок с дарами моря и обслугу в перчатках, открывающую раковины. Они восторженно смотрели, как официанты разносят огромные подносы с устрицами, морскими трюфелями и крупными красными раками, подаваемые с майонезом. Они приезжали сюда еще дважды, и этот ресторанчик превратился для них в гастрономическую святая святых.