Гэвин усмехнулся. Можно только догадываться о реакции Элеоноры Бэнкс, застань она внучку за попыткой неумелого разврата на семейном диване в цветочек. Пожалуй, она схватилась бы за дробовик.

— Я смеюсь не над тобой, а над тем, как у всех похожи дебюты. Когда мы молоды, мы неумелы. Так спешим, что упускаем из виду хорошие вещи.

— Я не уверена, что у меня были хорошие вещи — до тебя.

Как это было мило. Она невольно задала тон этому вечеру.

— Мой план: подарить тебе ночь, которая запомнится на всю жизнь. Не соглашайся на меньшее, чем заслуживаешь, Халс.

Ее глаза потеплели, как будто он коснулся какой-то глубины ее души.

— Начинай прямо сейчас, используй меня, Халс. Ты сможешь со мной справиться?

В ответ Холли провела руками по его рубашке и расстегнула ремень.

— Справлюсь, — подтвердила Холли. — Можем начать с душа.

Цитрусовый и хвойный запах проник в ее ощущения, а мысли покинули разум. Его руки гладили ей грудь и ласкали соски.

Тепло собралось между ног, когда она прижалась к кафельной стенке душа: все моменты близости в прошлом уплыли из памяти. Гэвин просунул пальцы ей между ног. Гладил ее, глубоко целуя, царапая щетиной, язык обжигал. Затем резко опустился на колени. Вода стекала по его лицу. Его руки обхватили ее бедра, он подтянул ее к себе, и его язык лизнул ее складки. Она положила руки ему на голову, вцепилась во влажные волосы. Бедра ее дернулись. Его язык наносил удары в самую интимную часть. Ее ноги дрожали под его руками, он скользнул в нее пальцем, затем двумя. Долгий стон удовольствия разнесся по ванной, оргазм вновь накрыл ее. Холли привалилась бессильно к стенке душа, дыхание выровнялось, и тут она поняла, насколько крепко держит его за волосы, как только не вырвала их с корнем…

— О, боже мой, прости, пожалуйста. — Ее голос был жалким и хриплым, ее извинения были такими же вялыми, как все мышцы в теле.

Гэвин медленно поднялся, ее глаза упивались его телом. Мускулистая грудь, выпуклости его пресса. Она думала, что запомнила это прошлой ночью, но похоже, что она не устанет пялиться на него, как в первый раз.

— Не извиняйся за то, что кончила, — серьезно сказал он.

Она покраснела, и на его лицо вернулась обычная ухмылка.

— Что дальше в твоем списке желаний? Повторить? Могу всю ночь, если хочешь. Карт-бланш на доступ к Гэвину Сазерленду, с чего начать?

Она знала. Она давно этого хотела.

— Кровать.

— Традиционно, — сказал он, выключая воду, — но исполнимо.

Гэвин быстро вытерся, стащил с нее полотенце, прежде чем она успела обсушиться. Вода еще стекала по ней, когда их губы встретились.

— Я мокрая, — выдохнула Холли, когда он подтолкнул ее к кровати.

— Заметно, — прорычал он, наваливаясь сверху всем своим аппетитным мускулистым телом.

Она завороженно уставилась на его член, погладила, наслаждаясь картиной. Он сквозь зубы втянул воздух.

— Презервативы в тумбочке… если ты не хочешь снова без защиты.

— Хочу. Я доверяю тебе.

— Я тоже тебе доверяю.

Холли чувствовала себя с ним в безопасности. Знание того, что Гэвину тоже с ней хорошо, придавало ей силу и уверенность. Он поцеловал по очереди обе груди и устроился между ее ног. Лежа под ним, она любовалась его мужскими формами. Сколько раз за время знакомства она отводила взгляд или переключала внимание на что-то другое, чтобы он не заметил ее восхищенного взгляда? Какая напрасная трата времени!

Плавное движение бедер, и Гэвин скользнул глубоко. Холли направила его, обняв пятками восхитительную задницу, ее голова в экстазе откинулась назад. Его рот впивался в ее шею, ощущая пульсацию сердца.

Она легко приняла его, полностью готовая благодаря интимным поцелуям в душе.

Это был отличный секс. Эта ночь не была случайностью. Пожалуй, такой секс был причиной сочинения сонетов и песен о любви. И это же причиняло физическую боль при расставании. Интересно, как секс может вызвать либо бессмертную преданность, либо непоправимое опустошение.

Гэвин схватил ее за руку, переплел их пальцы и поднял руку над головой. Проделал то же со второй.

Вошел глубоко и послал волну удовольствия по всему телу.

— Да, Гэвин, да…

Все, что он делал, было «да».

От медленных движений, распаляющих ее, до быстрого, стремительного темпа, который заставлял ее снова выкрикивать его имя.

Холли наслаждалась каждым мигом: от поцелуев, покрывающих ее шею, до его зубов, покусывающих мочку уха. Еще один оргазм обрушился на нее, как волна. Он отпустил ее руки, бешеный темп продолжался. Она обхватила его руками и ногами, все тело колотило от удовольствия. Его глубокие стоны терялись в ее волосах. Она притянула его к себе, приняла его вес, его горячее и влажное тело прижалось к ней. Дыхание слышалось у ее уха… Она никогда раньше не испытывала таких сильных ощущений. Предупредила себя не придавать этому слишком большого значения, но увидела его глаза. Его ошеломленное лицо рассказало все. То, что только что случилось между ними, не было для него обычным делом.

Это означало или лучшее, что случалось с ними обоими, или катастрофу огромного масштаба. Было еще рано говорить про это.

Глава 17

Холли вошла, ожидая чего угодно. Ханна с Уиллом все еще были во Франции, но планировали к концу недели вернуться.

Гэвин пригласил Холли зайти, обещая сюрприз. Учитывая, что его сюрпризы варьировались от забавных до ледяных, она понятия не имела, что ждет ее сегодня. В пустом коридоре по полу простучали ее каблуки. Холли надела свой любимый черный брючный костюм и сексуальные туфли. Она думала, что Гэвин оценит их по достоинству. Когда она приблизилась к конференц-залу, он вышел из двери и прижал ее к себе. Его губы впились в ее. Она мурлыкала у его рта, наслаждаясь твердым теплом и ощущением того, что ее обнимают. Он отстранился.

— Привет, красотка.

— Здесь никого нет?

— Только ты и я.

— Заявляю: я за нарушение правил, но твоему брату не понравилось бы, если мы занялись любовью на столе в конференц-зале его студии.

Брови Гэвина поползли вверх.

— А я и не додумался, но, если ты настаиваешь, грязная девчонка… — Он снова быстро поцеловал ее в губы, она захихикала.

Это была медовая неделя. Она приезжала к нему домой на ужин, после которого был секс, или за сексом, после которого был десерт.

Прошлой ночью он остался у нее.

— Как так получается, что я недавно вылез из кровати и снова скучаю по этому телу? — Его руки