Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Домой с института идем пешком, так как расстояние небольшое, иногда через парк, стараемся больше находится на свежем воздухе, если конечно не сильные морозы и ветра, как сейчас. Одетые и закутанные, как два колобка. Хорошо, что наш сосед ехал в город, мама передала с ним зимние вещи, куртку и шерстяные платки, носки. Сапоги я покупала сама. Себе и Злате, на деньги, которые мама передала с соседом. Я к нему не спускалась, наврала, что я осталась в институте, на дополнительном занятии, за вещами выходила Злата. Меня и в этот раз пронесло. Сколько еще раз пронесет не знаю?!
— Асият, может пиццу купим? — спрашивает закутанная в шарф Злата, крепко взявшись со мной за руку, — и ужин готовить не надо будет, если, конечно, у нас есть деньги.
— Есть не переживай. Ты хочешь пиццу?
— Это, наверное, малыш хочет, с грибами.
— Еще и с грибами? — смеюсь. — Конечно, купим, колобочек мой.
— Это кто из нас колобочек?
— Я, но ты меня скоро догонишь, — шучу, она худее меня, даже будучи беременной.
— Нам надо тогда перейти через дорогу, — крепко хватает за руку, чтобы не поскользнуться.
— Если я поскользнусь, упадем вместе, — смеюсь, — представляешь, как мы катимся по дороге? Два колобка?
С хорошим настроением переходим дорогу, забегаем в пиццерию. Злата выбирает пиццу с грибами, оплатив на кассе, мы возвращаемся назад, теперь точно до общежития, чтобы быстрей съесть вкуснятину.
— Я тебе не говорила, но вроде я нашла работу.
— Какую? — я останавливаюсь, — и почему это ты мне не говорила?
— Хотела, чтобы наверняка получилось, а потом уже рассказывать.
— И что за работа? — Злата тянет меня за руку, мы продолжаем идти.
— В бутик нижнего белья, продавец.
— Продавец?
— Да, несложная работа. Я уже была там, вчера.
— Да? И тоже не сказала?
— Пожалуйста, не злись.
— Злюсь!
— Асият, ну…
— Ладно, рассказывай!
— Ничего сложного нет. Я буду работать с обеда. Вчера мы поговорили с хозяйкой, я объяснила всю ситуацию, она вроде согласилась. С утра будет работать сама, после обеда я. Обещала сегодня позвонить, если не передумает, — на этих словах телефон Златы звонит, она снимает перчатки, чтобы принять вызов, но не успевает. Перезванивает. По счастливому визгу я понимаю, что ее берут на работу.
Счастливые возвращаемся в общежитие. Злата не раздеваясь, ставит два кусочка пиццы греться в микроволновку. Я раздеваюсь, и включаю ноутбук, нужно до работы успеть прочитать статью, но глаз цепляет совсем другую статью. Я бледнею и леденею, когда вижу фото Валеры на главной странице браузера.
Читаю и не верю глазам.
— Только не говори, что тема интересная, — спрашивает Злата, вещая шубу на вешалку.
— Нет, совсем не интересная, — замечаю, что она идет ко мне, закрываю крышку, но она замечает мой растерянный вид, открывает, не сводя взгляда с меня.
— Что ты там увидела? — переводит глаза на монитор и приходит в настоящий ужас, — сын известного бизнесмена, кандидата в депутаты Дениса Викторовича Смольникова, Валерий Смольников арестован, за хранение наркотиков..
— Злата? — она бледнеет на глазах, микроволновка подает сигнал о готовности пиццы, но нам не до нее.
— Это правда?
— Наверное.
Громкий стук в дверь, спасает Злату от потери сознания, так как ее начинает пошатывать.
— Ты держишься? — спрашиваю и помогаю сесть на стул, закрываю крышку ноутбука, иду открывать дверь, пока ее не снесли.
— Сюрприз!!!!!!!!! — кричит мама, как только я открываю дверь.
Глава 13
— Дочка? — она смотрит на лицо, потом на живот, — Асият? — бледнеет, ее начинает трясти.
— Мама… — я быстро хватаю ее за руку, она одергивает ее, отталкивает мою руку и смотрит, так, будто я — грязь, не меньше.
— Не прикасайся.
— Мама… — холодная волна дрожи прокатывается по всему моему телу, вызывая мурашки. Я в миг леденею, руки и ноги не чувствую, в то время как лицо краснеет, щеки горят. Глаза покрываются пеленой, тошнота подкатывает к горлу, я сглатываю.
Я не ожидала такого сюрприза, в принципе, ничего подобного не ждала. Мы с ней каждый день говорим по телефону и даже намека на то, что она приедет не было. Как так? Как? Мне становится очень плохо, не хватает воздуха. Паника накрывает с головой, душит. В горле пересыхает, от сухости я не могу шевелить языком, чтобы хоть слово проронить. Мне стыдно, я готова провалиться сквозь землю, лишь бы мама не видела меня сейчас с таким животом. Мне стыдно, перед моим малышом, я накрываю живот рукой, защищаю и мысленно прошу прощение у него.
Я знала, ждала, даже представляла как это произойдет… Как мои родные узнают обо всем… Но такого не могла представить ни в одном кошмарном сне!
Злата даже говорила, как можно сделать, чтобы мои родные никогда не узнали. Она боялась, что если они узнают, то смогут забрать ребенка у меня, сдать в детский дом чтобы никто никогда не узнал о нашем позоре. Они смогут спокойно выдать меня замуж и избавится от позора. Тогда она придумала план:
— Мы родим с разницей в месяц. Я останусь с малышами, а ты спокойно сможешь уехать на лето в село!
Я тогда говорила, что это безумная идея, что я никогда не смогу оставить своего малыша, даже на пару дней, не то что месяцев. Сейчас, я бы отдала все, лишь бы мама не приехала и не увидела меня! Я согласна оставить малыша Злате, уверена она его так же будет любить, как своего, даже на пол года или год, только бы знать. что он живой и здоровый.
Но мама приехала и все увидела, и теперь я не знаю, чего от нее ждать.
Сильный удар рукой по щеке заставляет меня пошатнутся, мне удается удержаться за дверной
