— Кого?

— Главу администрации и его супругу. Они жаждут с вами познакомиться.

— Нет! — хором завопили Сейди и Флора, после чего Сейди добавила: — Фло, вымой руки, поплюй на брови, пригладь руками волосы, но только не дай им увидеть здешний бедлам. Я этого не переживу. И сними фартук, — посоветовала она.

Флора подчинилась. Даже полизала палец и провела ими по бровям, но по дороге в столовую смерила Майкла уничтожающим взглядом.

— Это шантаж.

— Вы измените мнение, когда услышите то, что они хотят сказать. Только не соглашайтесь перейти на другое место. Нехорошо бросать человека в беде.

— Ну, мэм, — сказал тучный и пузатый глава администрации, когда Флора вошла в столовую, — счастлив будет тот мужчина, который назовет вас своей женой. Я был бы рад познакомить вас со своим сыном. — Он повернулся к жене. — А ты, Фреда?

Фреда с жаром закивала. Джеффри Смолл, Сэм Хардинг и Генри Макферсон дружно подняли бокалы в честь Флоры. После этого Джесс впала в странную задумчивость, а Мод Гриффитс чуть не ударилась в слезы. Но остальные женщины поддержали мужей и настояли на том, чтобы Флора немного посидела с ними.

...Два часа спустя, когда местные разъехались, а остальные разошлись по спальням, Майкл вернулся в столовую и увидел, что Флора уснула.

Судя по всему, она собиралась накрыть стол к завтраку, но сил на это уже не осталось. Она сидела, опустив голову на руки, и спала мертвым сном.

Несколько секунд он наблюдал за ней, а потом негромко окликнул.

Ответа не было.

— Я не могу оставить вас здесь на всю ночь, — пробормотал Майкл, осторожно вынул Флору из кресла, взял на руки и понес в спальню. Она так и не проснулась. Он открыл дверь и негромко велел Лорду не шуметь.

Майкл хотел положить Флору на кровать, но она пробормотала что-то неразборчивое, обняла его за шею и прильнула к нему. Пришлось опуститься на край кровати и посадить ее к себе на колени.

— Фло...

— Гм? — Ресницы затрепетали, но их обладательница так и не проснулась. Потом она потерлась щекой о его плечо, удовлетворенно вздохнула и снова закрыла глаза.

Майкл посмотрел на нее сверху вниз и почувствовал, что на его щеке запульсировала какая-то жилка. Тело Флоры совершенно расслабилось и казалось бескостным. Ее волосы пахли лимоном, блузка была испачкана соусом, на колене брюк красовалось пятно от клубники. Туфли свалились с нее где-то по дороге.

Но все эти изъяны только добавляли ей прелести. Как и сильный характер. Ни один мужчина не способен сопротивляться такой красоте. Гладкая бело-розовая кожа, пышная грудь... И тут перед мысленным взором Майкла предстал Джой, сын главы администрации.

Эта мысль заставила его поморщиться. Джой был красивым мускулистым парнем с большим самомнением. У него была репутация местного жеребца-производителя и одновременно умелого ловеласа. Представить Флору Эйлсбери в его объятиях было невозможно.

Честно говоря, я могу представить ее только в своих собственных объятиях, угрюмо подумал Майкл. То есть именно там, где она находится в данный момент. Но рассчитывать на это не приходится. И дело не только в том, что она спит с моим братом. Я считал себя надежно застрахованным от нежных чувств. Но черт угораздил меня влюбиться в девушку, которая относится к делу моей жизни так же, как моя бывшая жена.

Флора зашевелилась в его объятиях.

— Как это приятно после долгого дня, проведенного на работе... — сонно пробормотала она и открыла глаза.

Сначала эти серые глаза были пустыми, потом в них появилась мысль, на смену мысли пришел шок, а шок сменился мучительным смущением.

— Прошу прощения, — прошептала она, густо покраснела и попыталась сесть. — Я... я не знаю, что вы могли подумать! Я не понимала, что это вы. Я думала... — Флора неуверенно встала, одернула майку, проверила пуговицы и пригладила брюки.

— Что я — это Роберт, — сухо добавил Майкл.

— Едва ли... — Флора осеклась и широко раскрыла глаза.

— Или это вошло у вас в привычку?

— Что именно?

— Получать удовольствие от объятий первого встречного, — резко сказал он.

— Неправда! — гневно воскликнула она. — Как у вас язык поворачивается? Знаете, Майкл Рестон, иногда вы мне нравитесь, но иногда бываете просто невыносимы!

Он пожал плечами.

— Значит, это был Роберт.

И тут Флору осенило. Конечно, Роберт тут ни при чем. Подсознательно она знала, что это Майкл. Его объятия были крепкими, надежными и созданными только для нее...

— Я думаю, — сказала она и похлопала себя по щекам, пытаясь скрыть мучительный страх, — что это результат очень долгого и утомительного дня. Вот и все. — Она вздернула подбородок.

Неожиданно Майкл усмехнулся.

— Еще немного, и вы потребуете выплатить вам сверхурочные.

— Мне все равно, что вы об этом думаете. Ничего другого я от вас не ожидала, — с досадой возразила Флора. — Я просто хотела объяснить, но теперь вижу, что это бесполезно. — Она отвернулась и шмыгнула носом. — Судя по всему, мы с вами никогда не поймем друг друга... Пожалуй, мне лучше уснуть, — хрипло добавила она.

Шло время, а Майкл продолжал молчать. Вдруг что-то заставило Флору поднять взгляд. Они смотрели в глаза друг другу и ощущали что-то стихийное, опасное, непреодолимое и очень сильное. Чувство, названия которого не знали сами. Во всяком случае, Флоре оно было неизвестно.

От спокойствия, которое она ощущала в объятиях Майкла, не осталось и следа. Еще немного — и взгляд этих темных глаз заставил бы ее снова броситься в объятия человека, которого она не то любила, не то ненавидела, но не могла ему сопротивляться.

Ошеломленная Флора широко открыла глаза. До сих пор ни один мужчина не вызывал у нее столь сильного чувства. Невероятно...

Майкл встал и отвернулся.

— Наверно, мне тоже следует уснуть. Но не думайте, что я не оценил ваших сегодняшних усилий. Даже Нед гордился бы вами. А заслужить его похвалу нелегко... Кстати, операция на сердце прошла благополучно, и теперь Нед быстро поправляется.

Флоре показалось, что ее язык прирос к нёбу, и она сделала судорожное глотательное движение.

— Хорошая новость.

— Да. Спокойной ночи.

Флора смотрела на закрытую Майклом дверь и чувствовала, что сходит с ума.

Вынести эту смесь физического влечения и отвращения, приязни и неприязни, безопасности и опасности, любви и ненависти было невозможно.

Она рассеянно разделась, юркнула под розово-красное одеяло и вдруг с ужасом поняла, что никогда не сможет забыть этого человека, потому что он запал ей в душу. Причем не только он, но и это проклятое ранчо.