них – адаптивная реакция организма/мозга на стресс, так называемый аллостаз. В этом случае с проблемой удается успешно справиться[97]. Аллостаз – это «хороший стресс», который ведет к большей эмоциональной устойчивости и содействует лучшей адаптации[98]. «Плохой стресс», напротив, вызывает износ всего организма и называется «аллостатической нагрузкой». Обычно под словом «стресс» подразумевают именно ее[99]. Со временем аллостатическая нагрузка может привести к снижению устойчивости к стрессу и поставить под угрозу общее состояние здоровья[100].

У всех бывают трудные моменты, но не всякий стресс вреден. При условии надлежащей поддержки «управляемый стресс» помогает детям развить копинг-стратегии[101] и эмоциональную устойчивость[102]. Это очень важно: все мы сталкиваемся со стрессорами каждый день. Одна из проблем с нынешними подходами к проблемному поведению заключается в том, что мы не отслеживаем стресс (хороший или плохой) в повседневной жизни детей.

Вместо этого мы делаем ставку на конформность и управление поверхностным поведением, практически не уделяя внимания внутреннему стрессу. Более конструктивным подходом было бы помочь ребенку справиться со стрессовыми ситуациями и превратить их в опыт, ведущий к личностному росту.

Одна из проблем с нынешними подходами к проблемному поведению заключается в том, что мы не отслеживаем стресс (хороший или плохой) в повседневной жизни детей.

Слишком часто мы ставим во главу угла послушание или исключение той или иной модели поведения, не учитывая эмоциональное состояние ребенка. Необходимо понимать, что в борьбе со многими поведенческими проблемами отправной точкой должно быть чувство безопасности ребенка, а не само поведение. В этом случае первоочередной задачей взрослого становится сорегулирование с ребенком, если ребенок не чувствует себя в физической и психологической безопасности. Именно этот элемент отсутствовал в планах поддержки Матео – восьмилетнего мальчика, о котором мы говорили в начале главы. Если бы учителя и школьные психологи разглядели в его поведении мольбы о помощи, они бы подошли к нему совершенно иначе.

«Хороший стресс» способствует личностному росту и повышению эмоциональной устойчивости

Управляемый стресс помогает детям – и всем нам – развивать свои сильные стороны и учиться новому. Именно он побуждает детей выходить из зоны комфорта и приобретать новые умения и навыки. Каждый ребенок переносит стресс по-своему. Главное – установить оптимальную «дозу»: такое количество хорошего стресса, которое заставит ребенка отбросить страхи или расширить границы уже освоенного действия с тем, чтобы развить новые способности. Психолог Лев Выготский описывает это как зону ближайшего развития (ЗПР) – «расстояние между уровнем актуального развития, определяемым с помощью задач, разрешаемых самостоятельно, и уровнем возможного развития ребенка, определяемым с помощью задач, решаемых ребенком под руководством взрослого и в сотрудничестве с более умными его сотоварищами»[103]. Другими словами, у детей есть особая «зона», которая помогает двигаться вперед и учиться новому при условии, что им оказывают соответствующую поддержку.

Наша главная задача – следить за уровнем стресса: он должен быть управляемым[104]. Как пишут Лиллас и Тернбулл, мы должны «удостовериться, что поставленная задача или деятельность не слишком сложны. В противном случае вернитесь на несколько шагов назад. Убедитесь, что ребенок вновь заинтересован и сосредоточен, после чего медленно повышайте уровень сложности, обеспечивая необходимые руководство и поддержку»[105]. Другими словами, мы титруем наши взаимодействия и требования в реальном времени; это позволяет убедиться, что дети испытывают управляемый стресс, а не «плохую» его разновидность, ведущую к аллостатической нагрузке[106].

Отслеживать уровень управляемого стресса можно с помощью цветных путей, отражающих разные состояния вегетативной нервной системы. «Светло-зеленый путь» (так я называю границу зеленого и красного путей) предполагает повышенную осознанность и возбуждение, что способствует научению и расширению опыта в зоне ближайшего развития (ЗПР). Другими словами, ребенок активен и готов учиться новому; стоящая перед ним задача трудна, но абсолютно ему по силам.

Такие ситуации помогают детям развить большую толерантность к стрессовым ситуациям.

Содействие развитию и научению через терапевтическое использование собственного «Я»

Взаимодействуя с детьми, мы помогаем им оставаться в оптимальном состоянии. Давайте посмотрим, как именно родители, учителя и специалисты обеспечивают социальную безопасность через поддерживающие взаимодействия. Эта практика – поддержание у ребенка чувства эмоциональной безопасности с помощью нашего собственного «Я» – известна под названием «терапевтического использования себя». Пока авторы популярных книг и блогов рассуждают о том, как помочь детям научиться (безусловно, очень нужным и важным) навыкам самоуспокоения, мы можем сделать кое-что более полезное. Прежде чем приступать к обучению стратегиям самоуспокоения, целесообразно поставить во главу угла опыт безопасных взаимоотношений с другим человеком и тем самым заложить прочный фундамент для дальнейшего развития и научения. Такой фундамент, во-первых, позволит ребенку охотно пробовать новые вещи, которые раньше казались ему трудными, а во-вторых, повысит его психологическую эмоциональную устойчивость.

Почему наши эмоции так важны

Правильный эмоциональный тон – неотъемлемый элемент в помощи детям с поведенческими проблемами. Как мы узнали из главы 2, эмоции передаются через язык тела. Основные внешние проявления чувства безопасности – добрый взгляд, мягкие интонации, расслабленная поза[107]. Дети улавливают эти сигналы и сознательно или подсознательно подчиняются их влиянию. Хотя это может показаться странным, реальность такова, что поддерживать гибкий, активный зеленый путь эмоциональной регуляции не так просто, когда наши дети или дети, с которыми мы работаем, демонстрируют проблемное поведение. Слишком уж велико давление, которое оказывают на нас – родителей, специалистов и учителей – ответственность и стремление помочь.

У многих родителей складывается впечатление, будто они участвуют в настоящей войне по спасению своего ребенка. Я наблюдала это в семьях, с которыми мне посчастливилось сотрудничать, и испытала это на себе, когда мне пришлось отстаивать интересы дочери в борьбе с государственной системой образования. Родителей постоянно бомбардируют негативными сообщениями: «Вы слишком остро реагируете»; «Вы слишком опекаете своего ребенка»; «Вы хотите слишком многого». Эти слова врезаются в память, нанося ущерб физическому и психическому здоровью. Критика питает сомнения, гнев и чувство вины. Поскольку мы – неотъемлемая переменная в уравнении поддержки детей, рассмотрим эту дилемму более подробно.

Поддержка детей – это не только умение слушать и даже говорить. Иногда мы можем поддержать ребенка одним своим физическим присутствием через терапевтическое использование собственного «Я». В таких случаях мы – родители, учителя или специалисты – становимся важной частью уравнения, помогая успокоить нервную систему ребенка. К несчастью, многие парадигмы оказания помощи детям с устойчивыми поведенческими проблемами нацелены на поведение ребенка, но выносят нас – родителей и специалистов – за скобки. В подходе, ориентированном на развитие, который я описываю здесь,