а также благодаря акценту на стратегии «снизу вверх», Миа обрела уверенность в себе, смогла лучше контролировать свои движения и научилась легко устанавливать контакт с другими детьми.

При поддержке программы, основанной на методике DIR®, девочка не только начала активно стремиться к игровому опыту, но и существенно продвинулась в своем социально-эмоциональном развитии.

Джамал: Потребность в дополнительной сенсорной стимуляции

Шестилетний Джамал постоянно на что-нибудь залезал. Когда ему было два года – в этом возрасте малыши активно исследуют границы возможного (и дозволенного) – он любил забираться на столы и стулья и прыгать с них на пол. На второй день его пребывания в детском саду воспитательница позвонила родителям и сообщила, что он взобрался на ее стол и спрыгнул с него. Родители много раз говорили ему, что он должен быть осторожен, и постоянно беспокоились о его безопасности. К тому времени, когда Джамалу исполнилось три года, он дважды побывал в отделении неотложной помощи – один раз из-за растяжения лодыжки и один раз, чтобы наложить швы на лоб после неудачного «приземления».

Когда Джамал перешел в подготовительный класс, проницательная учительница обратила внимание школьного эрготерапевта на его постоянную потребность в движении. Гуляя с детьми на игровой площадке, она заметила, как сильно Джамал любил забираться на разные конструкции и прыгать с них вниз. Кроме того, он просто обожал качаться на качелях. Родители сообщили, что, будь его воля, он мог бы качаться часами напролет.

Эрготерапевт наблюдала за мальчиком несколько месяцев и обнаружила выраженную потребность в вестибулярном движении, а также в проприоцептивной стимуляции мышц и суставов.

Эта сенсорная потребность была настолько сильна, что часто перевешивала соображения безопасности. Как только родители и учительница поняли, что Джамал стремится к определенным видам движения, они смогли оказать ему надлежащую эмоциональную поддержку. Отныне его поведение рассматривали как адаптацию по меньшей мере к двум сенсорным системам.

Эрготерапевт дала несколько практических советов по борьбе с нежелательным поведением, включая восходящие стратегии, направленные на укрепление зеленого пути дома и в школе.

Подведем итоги. Сенсорные реакции зависят от уникальных связей между мозгом и телом, присущих каждому человеку. На сенсорные системы влияет генетика, такие конституциональные факторы, как пренатальная среда, реляционная среда и физическая среда. Чувственные переживания кодируются вместе с эмоциями и связываются с воспоминаниями. Это объясняет, почему защитное поведение по типу «борьба или бегство» часто вызывают ощущения, чувства и мысли, сопряженные с более ранним неприятным опытом.

Теперь, когда мы обсудили, как сенсорные системы влияют на поведение, посмотрим, какую роль в нем играют чувства и мысли.

Поведение, обусловленное чувствами

Я познакомилась с Джианой и ее взволнованными родителями, когда девочке было восемь лет. Прежде всего маму и папу беспокоили «сильные» эмоции Джианы, которые, по их словам, «управляли жизнью всей семьи». Впервые признаки повышенной тревожности появились у Джианы вскоре после того, как она пошла в подготовительный класс начальной школы. Помимо беспокойств по малейшему поводу, опасения родителей вызывало и другое поведение: каждое утро девочка задавала вопросы, ответы на которые прекрасно знала сама. Иногда Джиана спрашивала маму, кто заберет ее из школы, хотя ей было известно, что мама и папа забирают ее по очереди. По выходным она спрашивала, нужно ли сегодня идти в школу, хотя не сомневалась, что нет.

Джиану так часто обуревали необоснованные тревоги и опасения, что родители были вынуждены обратиться за профессиональной помощью. В первую очередь они хотели помочь девочке обрести уверенность в себе и психологическую стойкость.

На наших семейных сеансах я обратила особое внимание на тематику игр. Темы, которые выбирала Джиана, а также рассказы родителей подсказывали, что девочка страдает генерализованным тревожным расстройством. Ее страхи, сверхбдительность и беспокойства распространялись на различные сферы ее жизни и влияли на всю семью. Во время совместных сеансов мы исследовали детские тревоги, вовлекая Джиану в ее любимое занятие – чтение. В частности, одна из этих книг, которая была (и остается) настольной книгой в моем кабинете, «What to Do When You Worry Too Much», содержала практические рекомендации по совладанию с активной лимбической системой и возникающими в результате страхами[83].

Главная сложность в работе с Джианой состояла в том, чтобы определить, подходит ли библиотерапия (использование книг в качестве терапевтического инструмента, подход «сверху вниз») для социального и эмоционального развития данного конкретного ребенка. Как оказалось, подходит. С помощью внимательных родителей и некоторых эффективных когнитивно-поведенческих стратегий Джиана в конце концов нашла способы успешно справиться со своей склонностью к беспокойству и сверхбдительности.

Поведение, обусловленное мыслями

Серхио был третьим из шести детей в семье. Я познакомилась с ним на внеклассных занятиях по развитию социальных навыков, которые я вела для небольшой группы детей с отклонениями в поведении. (Мы выбрали это название потому, что «развитие социальных навыков» звучало более позитивно, нежели «управление поведением».) Серхио был общительным и дружелюбным мальчиком. Когда мы играли и говорили о чувствах, друзьях и семье, он часто рассказывал анекдоты, шутил или иным образом старался рассмешить других детей. Школьный психолог направил Серхио в нашу группу в надежде, что я сумею научить его сохранять спокойствие, когда дела идут не так, как ему хочется.

Например, если Серхио не мог быстро решить математическую задачку, он расстраивался и иногда плакал. Сочиняя рассказ или рисуя картину, он часто комкал листок и начинал заново. Его учительница неоднократно слышала, как он бормотал: «Я не умный» или «Сочинения – это не мое». Периодически она пыталась объяснить Серхио, что ошибки – это нормально: от него вовсе не ждут, что все получится с первого раза. От этих слов мальчик расстраивался еще больше. В довершение ко всему он приходил в сильное возбуждение во время простых тестов по правописанию, объясняя это страхом получить плохую отметку.

Самой большой проблемой Серхио было то, что он считал себя «перфекционистом». По всей вероятности, это слово использовали его родители или другие взрослые: они видели, как он был строг к себе, когда что-то не удавалось.

Беспокойства Серхио могли быть обусловлены множеством потенциальных факторов. Я связалась с его обеспокоенными родителями и предположила, что визит к детскому психотерапевту может помочь выявить стойкие представления и мысли, которые и вызывали такое состояние.

Через несколько месяцев после того, как наши занятия закончились, родители Серхио сообщили, что мальчик установил прочные отношения со своим новым терапевтом. В присутствии детей терапевт держался весело и непринужденно, и Серхио с удовольствием играл с ним в пинг-понг. Игровая терапия предполагала участие всей семьи, что дало мальчику возможность высказать