– Вы не против, если я присоединюсь к вам? Господи – случайное знакомство! Мой сапфометр бешено застучал.

– Э-э, да, присоединяйтесь, – сказала я, поднимая бретельку купальника и быстро приводя в порядок бюст.

Я незаметно рассматривала незнакомку, поглядывая из-за солнечных очков, пока она, достав из своей корзинки бутылочку солнцезащитного лосьона «Амбр солер», натирала ноги. Явно из тех лесбиянок, кто пользуется губной помадой, решила я. Нос и брови не проколоты, на теле нет татуировки, не наблюдается ботинок «Док Мартенс», и волосы не стянуты в хвост, как у тех, кто занимается спортом. В сущности, она очень женственная. У нее изящная фигура, глаза слегка подведены, блестящие волосы цвета красного дерева падают легкой волной на спину.

– Меня зовут Кейт, – с улыбкой сказала она. – Кейт Сперо.

– Тиффани, – сказала я. – Тиффани Тротт.

– Вы не замужем? – спросила она, кивнув на мою книгу «Проверенные временем секреты, как покорить сердце мужчины».

– Нет, не замужем.

– Я тоже. Вот скука, да? Я ищу КОС.

– КОС?

– Кого-нибудь Очень Специфического.

– О! Ну… желаю удачи. Э-э, а вы здесь ищете? – спросила я, поведя глазами вокруг.

– О господи, нет! Я не лесбиянка, – сказала она, удивленно рассмеявшись.

Ох, слава богу, что я ошиблась.

– Нет, я хочу встретить мужчину, – добавила она будничным тоном. – Но нигде не могу найти. Знаете, я никогда не думала, что в тридцать семь лет буду не замужем.

Поразительно, ведь именно это я говорю себе вслух по несколько раз на дню.

– Да, – сказала я. – Это такая морока, правда?

И мы тут же поведали друг другу обо всех наших неудачах с мужчинами примерно – ух – с 1978 года, не скрывая ничего, наоборот, выставляя напоказ свои обиды, как дети, гордо демонстрирующие синяки и царапины. Хотя о своем объявлении я решила умолчать. Во всяком случае, я рада, что теперь Кейт – Моя Лучшая Подруга. У нас оказалось так много общего: один и тот же возраст, обе не замужем и обе в отчаянном положении. Какое невероятное совпадение, да? Ведь ее день рождения через неделю после моего. Поразительно!

– Как ты в этом году провела свой день рождения? – спросила она спустя несколько часов, когда мы пересекали Хит-стрит под лучами послеполуденного солнца.

– Меня бросил мой приятель, – сказала я. – А ты?

– Проплакала весь день, – ответила она весело.

Какое-то время мы шли молча, затем остановились посмотреть на детей, запускающих на Парламент-Хилл воздушных змеев. Кейт сказала:

– Знаешь, нам нужно вместе поискать парней. Намного легче охотиться в связке.

Возможно, она права. Мне часто хотелось, чтобы Фрэнсис, Эмма или Салли составили мне компанию, но они предпочли оставить свое романтическое счастье на произвол судьбы. Или Бога. Но Богу в данный момент, кажется, не до нас. Мне больше нравилась предприимчивость Кейт.

– Нам нужно ходить на вечеринки для одиночек, – заявила она. – Их много: «Встречи за столом», «Обедай и блистай» и еще всякие разные. Я узнаю и дам тебе знать.

– Отличная идея, – сказала я, когда мы расстались. – Разузнай об этом.

А между тем я с беспокойством ждала – господи, какое мучение! – ответов на мое маленькое объявление. Наверное, Лиззи была права, думала я, когда прошло две с половиной недели. Может, я не получу ни одного – по иронии судьбы, ха, ха! Возможно, на жизнерадостных в данный момент упал спрос. Кто знает, вдруг сейчас повальное увлечение занудами? Но в любом случае я продолжала поиски самых дорогих кремов для того, чтобы выглядеть как можно лучше в предвкушении будущих встреч. Конечно, в тридцать семь нужно что-то предпринимать, потому что лицо становится твоим врагом. Но я не сдамся – нет, сэр! Морщинки в уголках глаз – уничтожим их! Носогубные линии – будем их держать в узде!

– Да, да, сложный случай… – сказала женщина за прилавком элитной косметики в «Селфриджез». Сузив глаза, она сосредоточенно изучала структуру моей кожи. – У вас проблема с цветом лица, – объявила она.

– С этим можно что-нибудь сделать? – спросила я с тревогой.

– В этом случае вполне подойдет мультиактивный ретиноловый комплекс «Элен Арденик» – это интенсивное косметическое средство с добавлением керамидов для активного восстановления клеток, – объяснила она. – Эластичность кожи в какой-то степени улучшится, крупные и мелкие морщины уменьшатся, и восстановится цвет кожи. Лицо у вас будет как у молодой девушки.

– Фантастика, – сказала я, выписывая чек на семьдесят фунтов.

Затем отправилась домой. На коврике перед дверью лежал обыкновенный коричневый пакет формата А5, доставленный второй почтой, со штампом «Лично и конфиденциально». И внутри этого простого коричневого пакета, дорогой читатель, оказалось тридцать два письма! А какое многообразие почтовой бумаги – ха, ха! На некоторых конвертах были даже наклейки с сердечками и цветами! Одни письма были напечатаны на машинке, некоторые аккуратно написаны от руки, другие отпечатаны на принтере, но были и почти нечитаемые, неразборчивые. Надеюсь, их все же удастся прочитать, думала я, с колотящимся сердцем вскрывая конверты.

Объявляю во всеуслышание! Свиновод из Норфолка! В сорок девять лет интересоваться, хорошо ли я выгляжу для своего возраста! Если бы мне захотелось познакомиться со свиноводом из Норфолка, мне что, нужно было как следует попросить, да? Я бы тогда поместила свое объявление в «Еженедельнике свиноводов». Ну, а другие ответы разделились таким образом: пять бухгалтеров, двенадцать программистов, один менеджер по сбору данных, два полицейских-стажера, один специалист по моделированию природных катаклизмов, трое мозольных операторов, один биржевой брокер, один капитан торгового судна и шесть адвокатов, выступающих в судах низшей инстанции, в том числе… в том числе… ну, а вообще я в ярости. Потому что, открыв ответ номер девятнадцать, – красивый, пухлый, бледно-голубой конверт с водяными знаками, – я обнаружила длинное письмо, и потом оттуда выпало фото. Я остолбенела – это был не кто иной, как белобрысый Алан из теннисного клуба! Какого черта, чего он хочет добиться? Он пытался вскружить мне голову, предлагая поехать с ним в Глайндборн, а сам дает объявление в колонке одиноких сердец. Я была оскорблена. И что за льстящее устаревшее фото – очевидно, восьмидесятых годов, – сейчас он намного плешивее! Но надо сказать, его письмо было прекрасным, оно было необыкновенно искренним. Он писал, что очень хочет жениться и иметь детей, что был бы хорошим отцом, что постоянно думает, как будет менять подгузники и делать все, что необходимо для ребенка, и, возможно, даже получать от этого удовольствие. Он также писал, что играет в теннис дважды в неделю и любит ходить в оперу – особенно ездить в Глайндборн, – и как всем сердцем желает встретить женщину с хорошим характером и отличным ударом справа. Что ж, эта зрелая любовь – не для меня, Алан, потому что я чертовски плохо принимаю мяч, потому что я не думала, что ты будешь изменять мне с занудливой женщиной, которая рекламирует себя в колонке частных газетных объявлений. На самом деле я чувствовала себя немного виноватой, но как же мне ему ответить? Ну ладно, полагаю, всегда можно соврать – написать, что благодаря неожиданному росту спроса вакансия сейчас заполнена. Думаю, что, по большому счету, это лучше, чем совсем не ответить. Промолчать. Бедняга, он, наверное, смертельно обиделся бы, если бы узнал, что это я (нужно рассказать Лиззи – она посмеется!). Затем, в то время как я читала письмо номер двадцать шесть – необыкновенно остроумное – от биржевого брокера, зазвонил телефон. Это была Кейт.