Удостоверившись в том, что вотчина кривых зеркал осталась позади, маг остановился и развернулся. Плавно провёл рукой справа налево — и перед нами возникло прямоугольное изображение ректорского кабинета. Людей внутри видно не было. В остальном картина оставалась столь же плачевной, что и прежде: вода, едва не доходившая до столешницы, плавающие в ней предметы, промокшие плащи на вешалке, рваная дыра в потолке.

Профессор хмурил густые брови, склонив голову набок: видимо, обдумывал дальнейшие действия. Я молчала, приняв для себя решение не вмешиваться, если только меня об этом не попросят.

— Будем понижать температуру, — решительно произнёс наконец маг. — И менять состояние воды.

Я кивнула: его решение казалось логичным. Если здесь вода станет холоднее, в реальности она, наоборот, потеплеет. Если здесь сменит своё состояние с жидкого на твёрдое, то там превратится в пар. Хорошо, что профессор велел всем выбраться из помещения. Иначе они бы закипели вместе с водой.

Зеркальщик без лишних разговоров приступил к работе. Я решила немного помочь, так что «озеро» заледенело совсем быстро. Поскольку работали мы с отражением, я приоткрыла небольшое окошко, позволявшее видеть настоящий кабинет. На лёд там, конечно же, не было и намёка. Но и спешить в это помещение тоже не хотелось. Из болотца кабинет превратился в баню, да такую, в какой и завсегдатаю-любителю пришлось бы нелегко. Из-за обилия пара всё труднее было что-либо разглядеть. Правда, пар потихоньку вытягивался через дыру в потолке, но недостаточно быстро.

— Подгоним его, — заявил профессор, наблюдавший ту же картину, что и я. — Видите эти льдины? — Он кивнул в сторону тех предметов, в которые превратилась видоизменённая вода в зазеркалье. — Сейчас мы с вами будем сбрасывать их вот сюда.

Только теперь я поняла, что маг не случайно выбрал место для работы. Его устраивала не любая точка третьего уровня, а та, рядом с которой имелось естественное ущелье. Именно туда он теперь собирался, не без моей помощи, отправить призванную ректором воду, от которой — в одном состоянии или в другом — всё ещё следовало избавиться. Здесь льдины сбрасывались вниз. Там, в реальном мире, пар уходил вверх. Мы занимались уборкой территории, совмещая магические действия с физическими, и перекидывали лёд в ущелье. В это самое время пар стремительно покидал кабинет ректора, поднимаясь к окнам и дыре в потолке. Минут через десять от недавнего потопа и здесь, и там остались лишь воспоминания. Ну, и, конечно же, некоторый разгром, но по сравнению с недавним положением вещей это были, можно сказать, мелочи.

Профессор утомлённо вздохнул, затем лицо его приняло прежнее недовольное выражение.

— Всё. Когда вернётесь в кабинет, сообщите своим приятелям, что можно спускаться. Или не сообщайте. Рано или поздно сами сообразят. Провожать вас, как я понимаю, не нужно?

— А вы туда разве не зайдёте? — ответила я вопросом на вопрос.

— Я к себе, — категорично заявил он. — День открытых дверей, между прочим, ещё не закончен.

Я покосилась на мага. Ну да, ему бесспорно следовало заняться своим внешним видом, прежде чем возвращаться в общество абитуриентов. Костюм был изрядно потрёпан, на лбу блестели капельки пота. Я, несомненно, выглядела ещё хуже, учитывая, что успела, помимо всего прочего, «искупаться» в кабинете.

— А дыру в крыше заделать не собираетесь? — тем не менее полюбопытствовала я.

И получила возмущённый ответ:

— Разумеется, нет. Я что, по-вашему, похож на плотника? Срочную проблему я устранил, а со всем прочим пусть разбираются сами.

Больше мы не разговаривали. До первого уровня добрались вместе, просто потому, что другого пути из зазеркалья не существовало. А дальше профессор, ни слова не говоря, свернул куда-то в сторону и вскоре выбрался во внешний мир через весьма крупное окно. Понятное дело, люди нашей профессии специально вешают у себя большие, зачастую даже огромные, зеркала, через которые удобно ходить туда и обратно. Другое дело, что мы же умеем ограждать себя от чужого вторжения, блокируя эти зеркала или маскируя их с обратной, внутренней, стороны.

Я возвратилась прежним путём. Соскочила на пол, местами по-прежнему влажный, но во всяком случае совсем не похожий теперь на водоём скромных размеров. Обнаружила стол на новом месте, непосредственно под дырой в потолке. На столе возвышалась конструкция из других предметов мебели, позволившая троим беженцам добраться до крыши.

Получив от меня отмашку, все с радостью спустились в кабинет. Правда, ректор и секретарь немного погрустнели, оценив масштаб последствий, к которым привёл недавний потоп. Тем не менее, надо отдать им должное: о законах гостеприимства они не забыли. Дэлла быстро рассадила нас троих по стульям и, совсем немного поколдовав, высушила одежду и обувь. Не скрою, это было чрезвычайно приятно. Над собой девушка проделала такую же процедуру. Определённо, у неё был дар к стихийной магии, причём по разным её направлениям, включавшим, по меньшей мере, землю и огонь, а может быть, и воду тоже. Навыки магистра носили бытовой характер, что было вполне естественно для её профессии, зато владела она ими в совершенстве. Ректор, вне всяких сомнений, очень ценил её за эти качества.

Затем эти двое о чём-то коротко переговорили, и Крофт обратился к нам с принцем:

— Ваше высочество, магистр Блэр, я, право, очень сожалею о случившемся. Готов компенсировать неудобство любыми доступными мне способами. Для начала мы с госпожой Торренс незамедлительно займёмся составлением списка, только раздобудем, — он неловко кашлянул, — сухую бумагу. Предлагаю вам пройти в преподавательскую, там вам будет удобно, а мы в самое ближайшее время принесём документы. Если у вас есть ещё какие-нибудь просьбы или вопросы…

Он умышленно сделал паузу, давая нам возможность высказаться, и Орвин не преминул этим воспользоваться.

— Мне и в самом деле нужно переговорить с вами по другому вопросу. Это касается бюджета на следующий учебный год. Но, думаю, госпоже Блэр это не будет интересно.

— Да-да, конечно.

Ректор выглядел немного расстроенным. Не из-за моего ухода, разумеется. Просто обсуждение важных финансовых вопросов наверняка было ему в тягость, как минимум в сложившихся обстоятельствах. Но делать было нечего.

— Магистр Блэр…

— Просто Йоланда, — напомнила я.

— Да-да, Йоланда, — на губах ректора расцвела улыбка, — преподавательская здесь совсем рядом. Идёте прямо по коридору, в сторону лестницы. Ваша дверь — вторая по правой стороне. Там будет написано «Только для преподавателей».

— Но я не преподаватель. Что ответить, если кто-нибудь станет возражать? — поинтересовалась я.

Войти мне, конечно, труда не составит, но стоит ли затевать грандиозную битву ради мелкой песчинки? Такая у нас бытует пословица.

— Да там, скорее всего, никого не будет, — объяснил Крофт. — День открытых дверей, все преподаватели заняты, каждый рассказывает о своём предмете. Но даже если вы кого-то случайно застанете, просто скажите, что я попросил вас подождать. Никто и не подумает спорить. Но будет ещё лучше, — в его глазах появилась хитринка и блеск, который я уже приметила ранее, — если вы действительно станете нашим преподавателем. Тогда наша комната отдыха будет в вашем распоряжении на совершенно законных основаниях.