— Достала ружье из-под своего странного седла и выстрелила сначала в одного, потом в другого. Ей понадобилось менее двух секунд, чтобы убить обоих.

— Это невозможно, — промолвил Роберт. — Она бы не успела перезарядить ружье.

Каррик поднялся и прошел в угол чердака.

— Я сейчас покажу тебе кое-что, — сказал он, возвращаясь с ружьем Глинис в руке. — Посмотри! — Он протянул кузену незнакомое оружие.

Роберт подержал его на ладони, как бы взвешивая, и осмотрел со всех сторон.

— Черт возьми, оно совсем легкое, — пробормотал он, — и очень изящное.

— Одному Богу известно, сколько выстрелов оно может произвести одновременно, — сказал Каррик. — Я не хотел спрашивать. А сама она об этом ничего не сказала.

— Она специалист в этом деле? — спросил Роберт, рассматривая прицельное устройство.

Каррик криво усмехнулся.

— Когда Глинис направила его на меня, я замер от ужаса. Оно действует невероятно быстро и точно, ни одного лишнего движения.

Роберт еще раз посмотрел на ружье и, отдав его Каррику, спросил:

— А почему мы не видели его раньше?

Каррик тоже приподнял ружье и сквозь прицел посмотрел на потолок.

— Оно в чехле и прикреплено к левой стороне седла. Ее длинное пальто его скрывает, когда она верхом. — Он опустил ружье и пожал плечами. — Поскольку приклад темный, его вообще не видно. Я заметил какую-то рукоятку, но мне в голову не приходило, что у нее есть оружие.

Они обменялись взглядами, и Роберт произнес в раздумье:

— Такая оплошность может стоит жизни.

— Это что, тонкий намек? — спросил Каррик, откладывая ружье.

— Ты можешь принять предсказание Сердца Дракона, — сердито бросил его кузен, — но будь я проклят, если соглашусь на такое.

— Двадцать пять лет — это предсказанный возраст. Нельзя бороться с судьбой, — улыбнулся Каррик.

— Черта два, с ней необходимо бороться.

Каррик печально покачал головой, зная, что уже давно ушло то время, когда он мог позволить себе быть откровенным. Он гордо вздернул подбородок.

— Послушай, кузен, — начал он, — я много думал об этом. Когда мы третьего дня вынуждены были убить британских солдат, ставки в игре возросли. Мне кажется, Мэйлеру пора отправляться домой. Я бы хотел, чтобы ты доставил его к родителям целым и невредимым.

Роберт прищурился и произнес с горечью:

— Дело близится к развязке, и ты хочешь убрать нас обоих с дороги?

Каррик приподнял брови.

— А ты предпочел бы остаться и наблюдать?

— Я предпочел бы помешать этому, — резко ответил Роберт.

— Бесполезное занятие, Роб, — со злостью проговорил Каррик. — Отправляйся домой, возьми с собой Мэйлера и оставь меня наедине с моей судьбой. Если они схватят меня, сразу забудут о том, что кто-то воевал вместе со мной.

Роберт упрямо покачал головой:

— Мы оставим Мэйлера у Сараид. В суматохе они только через неделю обнаружат его.

— Давай говорить откровенно, — сказал Каррик, — я не хочу, чтобы ты оставался со мной.

— Раньше ты не возражал против этого. Что заставило тебя передумать?

— Два дня тому назад мы были просто занозой для британцев. Время от времени они вспоминали о нашем существовании, но большей частью предоставляли нам возможность заниматься своим делом.

Он выпрямился и встретился взглядом с кузеном.

— Теперь заноза загноилась, и они примут серьезные меры, чтобы избавиться от нас. Я не хочу подвергать тебя и Мэйлера опасности.

Темные глаза Роберта засверкали, ему показалось, что он понял, в чем дело.

— Это все из-за Глинис Малдун? — с укоризной спросил он.

Едва сдерживая ярость, Каррик небрежно пожал плечами.

— Не в том смысле, что ты думаешь, Роб. Ее перемещение во времени просто ускорило события, которые должны были произойти. Из-за ее появления и обстоятельств, которые при этом возникли, британцы будут теперь преследовать нас, пока не поймают.

— Здесь нет ее вины.

— Знаю, — согласился Каррик, нервно проведя пальцами по волосам. — Я просто хочу защитить своих близких. Теперь от патрулей не будет покоя ни днем, ни ночью.

— И если бы нас не было с тобой, тебе не пришлось бы убегать, — резким тоном проговорил Роберт. — Ты бы сразился с ними и дал им возможность тебя убить. На том все и закончилось бы.

— И все вокруг наконец спокойно вздохнули бы впервые с того момента, когда я появился на свет.

Помолчав, Роберт тихо произнес:

— Никому из нас твоя гибель не доставила бы удовольствия.

Почему им так трудно принять то, с чем он столкнулся в свои десять лет?

— Сколько раз мы обсуждали эту тему, Роберт?

— Невозможно сосчитать.

— И это привело к чему-нибудь хорошему?

— Нет.

Он взглянул в глаза кузену.

— И никогда не приведет, Роберт. Оставим этот разговор. Тебе надо поспать, а мне — найти Малдун. Она уже и так слишком долго находится наедине со своими демонами.

— Мне кажется, ты сможешь только заменить одних демонов на других, — резко произнес Роберт.

Каррик готов был застонать, так он устал от этих разговоров.

— Она вполне разумная женщина, наша Глинис Малдун, — ответил Каррик, — и вполне способна защитить себя от таких, как я.

— Она заслуживает большего, чем быть просто одной из твоих легких любовных побед, Каррик.

Осуждение было высказано весьма осторожно, но оно прозвучало. Гордость Каррика была уязвлена.

— Ты что, неравнодушен к ней?

Ответ Роберта был серьезным и определенным:

— Я не в ее вкусе, и мы оба это знаем. Но мне бы хотелось, чтобы ты хоть раз взял с собой в постель сердце. Ради Бога, если ты решил умереть до конца года, узнай по крайней мере, что можно испытывать какие-то чувства по отношению к женщине, с которой занимаешься любовью.

— Невероятно сентиментально, Роберт, — проговорил Каррик, скрывая под иронией обиду. — Но если я послушаюсь твоего совета, то „возможно, не захочу умирать.

— И в этом нет ничего позорного.

С трудом скрывая злость, Каррик решил оставить последнее слово за Робертом и спустился с чердака.

Она сидела на соломе, прижав колени к груди и закрыв руками лицо. Стоило Каррику ее увидеть, как злость тут же испарилась. Он сел рядом с ней.

— Я слышал, есть женщины, которые любят лошадей, Малдун, но спать с ними — это уж слишком.