– Почему в обратную?

– Забрать товар и вернуть покупателю. Который гонится за нами.

– Ну, товар-то мы ему вернем, – пожал плечами Миша.

Хорошо было бы решить проблему миром, но захочет ли Смит договариваться? Они знают его тайну, а свидетелей в таком случае в живых не оставляют.

– А поможет? – вздохнула Люба.

– А ты перед Смитом голой походи! – сострила Рита.

– Я попробую! – Люба выдавила улыбку, зыркнув на сестру.

– Шутки шутками, а эти суки не отстают! – выплеснул испуг Миша.

Более того, фары медленно, но приближались. А дорога становилась все хуже и хуже, пока совсем не исчезла. Забралась на какую-то сопку и оборвалась на самом краю пропасти. Миша едва успел нажать на тормоз.

Он не знал, какой высоты обрыв, но в любом случае дальше хода нет. А сзади подпирали яркие фары. Нужно было срочно разворачиваться и что-то делать.

Миша сдал назад, развернулся, но на прорыв так и не пошел. На пути у него стоял человек – с пистолетом в руке. Возможно, это был боевой ствол. И смотрел он точно на Мишу. Один выстрел, и все.

Из машины он выходил с монтировкой в руках. Но при этом зачем-то глянул на Риту, как будто прощался с ней. Нужно было смотреть под ноги, а он думал о жене, которая могла стать жертвой подонков. Может, потому и угодил ногой в яму. Падая, он выронил монтировку.

Поднялся, глянул под ноги, но монтировки нигде не было. А человек с пистолетом был уже совсем близко.

– Ну что, Миша, приехали? – спросил Смит.

Миша с тоской смотрел, как из машины выходит его дружок. Круглолицый, лопоухий. Вроде бы и не амбал, но вряд ли с ним будет просто.

– Убегал чего? – Смит сунул пистолет за пояс.

– Ну, кто ж знал, что это ты. – Мишу едва не стошнило от чувства собственной беспомощности.

– Не знал? – Смит смотрел ему в глаза и хищно щурился.

Миша должен был ударить его на опережение, но страх держал его за ноги.

– А может, все-таки знал?

Но к возможному удару в живот Миша все же подготовился. И даже поставил блок, когда Смит замахнулся. Только прилетело не в корпус, а в голову.

Удар оказался сильнее страха, который вкапывал ноги в землю. Удар оторвал ноги от земли, Миша приземлился на пятую точку опоры.

А Смит открыл дверь, окинул взглядом сидевшую в кабине Риту. Люба не подавала признаков жизни, но так она его и не интересовала.

– Марго, ты чего это мужа не воспитываешь? – Одним глазом Смит смотрел на Риту, а другим на Мишу.

– Терпеть не могу, когда меня называют Марго! – донеслось из машины.

– А я терпеть не могу, когда от меня увозят мою любимую женщину.

– Тебе не женщина нужна, тебе нужны вещества, – сказал Миша.

Он и хотел подняться, но ему нужно было найти монтировку, которая лежала где-то рядом.

Он и глазами по земле шарил, и рукой, но ничего не находил.

– Вещества?! – Смит резко глянул на него.

Миша напрягся в готовности ударить ногой.

– И где вещества?

– Пограничники отобрали.

– Что?!

Судя по звучанию голоса, Смит напрочь забыл о существовании Риты. И еще он понял, что вранье легко раскрывается. Если пограничники взяли наркоту, почему Миша на свободе?

– Могли отобрать. Поэтому мы все спрятали.

– Где?

– В земле.

Не хотел Миша возвращаться к месту захоронения, но делать нечего. Вне всякого, Смит поедет с ними. Любу пересадит вперед, а сам вместе с Ритой уединится в задней части салона. Вдруг Рита уступит ему, чтобы еще больше унизить трусливого мужа.

– Будем менять вас местами, – сказал Смит.

Миша угнетенно вздохнул. Именно об этом он и думал. Любу вперед, Риту назад…

– Вещества в машину, а тебя – в землю.

Но Смит, как оказалось, думал о других слагаемых, от перестановки которых менялась и сумма, и все. Миша вовсе не хотел укладываться в землю.

– Хочешь заживо? – спросил Смит, с презрением глядя на него.

Миша мотнул головой, испытывая предательское желание бросить все и бежать. Ноги у него сильные, быстрые, Смиту за ним не угнаться. Но как он мог бросить Риту, Любу?

– Где вещества? – спросил Смит.

– Ну, тут, в принципе, недалеко.

– Поехали!

Смит велел своему спутнику ехать за ними, а сам забрался в салон «Мультивена». К Любе.

Открывая дверь, Миша зацепил ногой лежащую на земле монтировку. Смит в это время уже был в салоне, а его дружок усаживался в свой джип.

Миша осторожно поднял монтировку и также незаметно положил себе под ноги.

– Кинуть меня решили? – спросил Смит, когда машина, наконец, тронулась с места.

– На ментов нарываться не хотели, – сказала Люба. – Попробуй, докажи им, что там в пакетах мука была.

– Какая, на хрен, мука? – встрепенулся Смит.

– Пшеничная, высшего сорта… Из нее пирожки хорошо печь.

– Нормальные у тебя пирожки с мозгами, – засмеялся Смит. – Я, блин, чуть не купился!

– Я серьезно.

– А давай, если там не мука, я пирожков из твоей печени наделаю!

– Фу, как грубо!

– И жарить в твоей заднице?

– Заткнись! – вскипел Миша.

С каким удовольствием он бы размозжил Смиту голову. Но монтировку нужно поднять, размахнуться из неудобного положения, швырнуть, попасть. А у Смита пистолет… Но вдруг не боевой?

Выстрел громыхнул у самой головы, с размаха вбивая в нее от уха до уха оглушающий звон. Не слышно было, как пуля разбила стекло в боковом окне. От неожиданности Миша подпрыгнул, выпустил руль, машину повело в сторону.

Смит, кажется, засмеялся, заговорил, но Миша разобрал только последнее слово.

– … Убью!

Рита сидела, вжав голову в плечи, она боялась пошевелиться. Миша осторожно глянул в салонное зеркало, вдруг Смит лапает такую же ошеломленную Любу.

Смит рассматривал свой пистолет, откинув барабан, считал патроны. Люба сидела на полке, подобрав под себя ноги. Миша не видел ее, но чувствовал.

– Если там, в натуре, мука, я вас всех на ремешки порежу, – защелкнув барабан, пробубнил Смит.

– А если там правда мука? – спросила Люба.

– Издеваешься?

– Ну, мы же не проверяли…

– Все равно порежу…

– А там может быть мука?

– В муку я ремешки сотру. Из тебя!