Накаркала — не успев добраться до каравана, наткнулась на двух желающих чем-нибудь разжиться и заодно потешить свое мужское достоинство.

При виде одинокой красотки у мужчин потекли слюнки. Даже если у нее ничего нельзя взять, есть красивое молодое тело! Незер прикидывала, как поступить — попытаться докричаться до отца или отбиться самой. Но даже если отец услышит, то пока прибежит… Если кто-то в этом городе и есть, то на помощь не придут, все спрятались в свои норы, сидят, дрожа за собственные жизни.

А намерения бандитов явно наблюдались по их лицам, и по вздувшимся буграми схенти. Кажется, они даже начали спорить, кто первый… «Не хватало оказаться изнасилованной возле родного дома через одиннадцать лет после того, как тебя из него увезли силой!» — почти застонала Незер, но сдаваться она не собиралась.

— Гы-гы… — начал тот, что покрепче. — Иди сюда, снимай свой калазирис. У нас давно не было женщины…

Чем отбиваться девушке посреди города, занесенного песком?

Большая горсть этого песка полетела в глаза первого насильника, он заорал, выпустив из рук дубинку, служащую оружием, и схватился за лицо. В следующее мгновение дубинка уже перекочевала в руку Незер.

Второй вместо того, чтобы наброситься на обидчицу, наклонился, чтобы помочь товарищу. Тот продолжал орать во все горло.

Незер огляделась, втайне надеясь, что на вопли выглянет кто-то из горожан, но если кто-то и услышал, то двери закрылись плотней. Помощи ждать не стоило, а насильники начали приходить в себя.

Незер словно видела сама себя со стороны. Против нее двое здоровых мужчин, которые не простят и не пожалеют. Выбор невелик — или она, или они.

Дубинка со всей силы опустилась на затылок начавшего подниматься второго насильника. Раздался хруст, и он повалился ничком на своего еще не протершего окончательно глаза приятеля. Тот пытался подняться с колен или хотя бы выбраться из-под рухнувшего тела. Допустить этого было нельзя. Следующий удар пришелся по позвоночнику первого насильника. Он не закричал, только икнул и сник. Даже если не убит, то двигаться больше не сможет.

Несколько мгновений Незер стояла, пытаясь осознать, что же произошло. Она убила человека и покалечила второго! Убила! Это не кража даже у бога Гора.

Но выбора-то не было, не она их, так они ее. Жестокий мир заставлял жить именно так. Победила она, значит, она права.

В следующее мгновение Незер, отбросив дубинку, уже мчалась к месту, где стоял караван Бикериса. Не потому, что уже стало темно, просто хотелось убежать из Харги как можно скорей и как можно дальше. Она знала, что поступила правильно, что любой на ее месте сделал бы то же, вернее, не любой, а только тот, кто смог, но спокойствия это не добавляло.

К каравану прибежала уже в темноте. На ее счастье, сразу попала на глаза Бикерису, тот покачал головой:

— Ты чего такая перепуганная? Никого не встретила? А то тут ходит немало бандитов, грабят, насилуют, убивают.

— Я наткнулась на… — Незер вдруг сообразила, что зря выдает себя, и продолжила после всхлипа: — На двоих убитых.

— Испугалась?

— Да.

— Иди к костру, посиди, отдышись. Не бойся, сейчас жизнь такая — не ты, так тебя.

Она до утра сидела у костра, боясь заснуть, чтобы души тех двоих не явились ей во сне.

Утром снова светило солнце, и ветер нес песок, еще до рассвета началась караванная суета, и жизнь завертелась.

Оглянувшись на стены родной Харги, Незер вздохнула — не стоило сюда возвращаться.

Детство Незер прошло благополучно, их семья была состоятельна, если не сказать богата — много земли, тучные стада, обилие плодородных полей и большой дом, полный детских голосов и слуг… Потом что-то изменилось, но едва ли девочка поняла, что именно, она всего лишь заметила, что отец невесел, а мать нередко заливается слезами, объясняя это, если ее спрашивали, разными нелепостями.

А потом в их доме появилась та самая противная старуха, которая потребовала, чтобы дочери Антефа разделись донага и встали перед ней.

Первой выполнила требование старшая сестра Незер Шеритра. Красивая девушка четырнадцати лет, с развитой грудью и женственными формами фигуры, которую не портили даже несколько коротковатые ноги и тяжелый зад, она с удовольствием продемонстрировала старухе торчащие в стороны соски. У Шеритры уже отбоя не было от женихов, но большинство семей, с которыми мог породниться Антеф пострадали от наступающих песков, практически разорившись, а отдавать старшую дочь за полунищего он не спешил. Антеф, и сам сильно пострадал, уже с трудом сводя концы с концами, хотя никогда не говорил об этом домашним.

Шеритра решила, что старуха явилась ради сватовства, потому особенно старалась предстать в наиболее выгодном свете. Она прекрасно знала, что именно ценится — широкие бедра обещали рождение многих детей, а крупная грудь — способность их выкормить. Это главное. Кроме отцовского богатства, конечно.

Но старуха даже не взглянула на Шеритру, она вдруг подозвала к себе Незер, которой шел всего шестой год.

Девочка услышала, как ахнула мать, но ей даже удивиться оказалось некогда, старуха принялась отдавать одно приказание за другим. По тому, как ее слушались отец и мать, Незер уже поняла, что гостья важна и нужно постараться ей угодить. Девочке очень хотелось фыркнуть и уйти, но, повинуясь строгому взгляду отца, Незер была вынуждена подчиниться.

А старуха вела себя странно. Она не просто ощупала девочку, но заставила ту встать на четвереньки, пошире расставив ноги, прогнуться змеей, подвигать тазом, потом лечь… По ее требованию Незер принимала множество нелепых поз и делала немало таких же движений. Старуха осмотрела зубы девочки, часть из которых еще даже не выросла взамен выпавших, ощупала внутренние органы, внимательно изучила радужку глаза. Незер очень хотелось плюнуть в лицо ведьмы, прикосновения костлявых рук были неприятны, а временами даже болезненны.

Да и что у нее смотреть?! Из дочерей Антефа эта была неоперившимся птенчиком. Незер обещала со временем стать довольно высокой, пожалуй, выше Шеритры. И глаза у нее замечательные — зеленые с голубоватым отливом. Девочка слышала, что такого цвета море, которое она никогда не видела. Вместе с рыжими ресницами и буйными рыжими локонами волос это создавало удивительную картину.

В остальном же младшая дочь Антефа выглядела сущим недоразумением, вернее, набором костей, сложенным в мешок из кожи. Слишком длинные ноги стройны, но коленки вечно сбиты, узкие кисти рук покрыты царапинами, оставленными когтями ее питомцев во время игр, локти, как и коленки, торчали острыми углами. Место положения будущей груди (если таковая и могла появиться со временем) обозначали только выпуклые соски, кости таза, не скрывая ни один сустав, обтягивала кожа.

Будь это не дочь богатого Антефа, люди бы решили, что малышку плохо кормят. Но все в округе знали, что Антеф обожает свою неуклюжую дочь за сообразительность, любознательность, граничащую с любопытством, и беспокойный характер.